Павел Генералов - Война олигархов
— На твоих условиях, — повторил он, форсируя слово «твоих».
— Понимаете, ребята, — начал Стас, потягивая гласные, отчего голос его казался скрипучим, — я сейчас вложился и прогорел. Так что… Вот если бы полгода назад…
— Полгода назад мы бы тебе и сами кредит дали, — вновь не выдержал Лёвка, но Гоша жестом остановил его:
— Подожди, Лёва. Кажется, старый наш друг забыл, что всего полтора месяца назад мог запросто лишиться своих замечательных ушей. Если б не мы…
— Всё, ребята. Не напоминайте. Это был страшный сон. Но ведь… компру–то на Пекаря я надыбал. Или забыли? Да и вообще, кто старое помянет… Нет больше дяди Пекаря, нету. И заметьте, я ведь своей доли от ликёрки не требую. Хотя и мог бы. Ладно–ладно, шучу! — замахал он руками, увидев, что Лёвкина физиономия принимает уже совершенно зверское выражение.
— Так да или нет? — Гоша жёстко посмотрел в круглое лицо Котова, отметив недобритый клочок возле уха. Одного из тех двух, ради спасения которых они и влезли в разборки с Пекарем.
— Нет, — тихо ответил Котов и отвёл глаза.
— Что и требовалось доказать, — констатировал Лёвка, когда они вышли из душного офиса уже бывшего друга.
— У меня есть план, — таинственно сообщил Гоша, поддав ногой смятую банку из–под пива в Лёвкину сторону.
— В смысле? — удивился Лёвка и даже остановился. В чём–чем, а в пристрастии к травке Гоша прежде замечен не был.
— В смысле — что делать, а не то, что ты подумал! — засмеялся Гоша. — Пасуй, ну, Анакондов!
И Лёвка, радостно гоготнув, метнул банку в сторону друга настоящего. Перед обсуждением очередного Гошиного плана, наверняка гениального, не грех было и поразмяться.
— А уши Коту мы сами поотрываем! — заключил Лёвка, отфутболивая банку далеко на газон.
— Да, он рискует, — сурово сдвинул Гоша брови. — Едем в редакцию. В «Московский вестник».
Глава пятая. Спасибо, Борис Абрамович!
5 октября 1998 года
Микроавтобус «мерседес» с ярко–синим логотипом «Центртелеком» на бортах свернул с Плющихи в сторону Ростовской набережной и через несколько минут остановился возле офиса банка «Ва–банкъ».
«Ва–банкъ» занимал три этажа в правом крыле одного из грандиозных зданий сталинской постройки. Ко входу, по последней моде, был пристроен изогнутый металлический козырёк, опирающийся на тонкие, металлические же колонны. Высокие двери с затемнёнными стёклами также были выдержаны в стиле хай–тэк. И даже урны по обеим сторонам от входа скорее напоминали какие–нибудь навороченные аудио–колонки, нежели простые плевательницы.
Из микроавтобуса вышли двое в синих форменных костюмах. Один, тот, что пониже ростом, с коротко стриженной бородкой и в бейсболке, нёс пластмассовый чемоданчик со всё тем же логотипом. Второй, повыше, держал на плече моток телефонного провода.
— Один момент, Лёша, — придержал коллегу высокий парень. Он, разглядывая своё отражение в темном зеркальном стекле, снял бейсболку, поправил тёмные волосы, забранные сзади в аккуратный хвостик, и водрузил бейсболку на законное место. Заодно он ещё и подмигнул собственному отражению. — Теперь порядок.
Предъявив охране свои документы, парочка беспрепятственно прошла в банк. Разве что для проформы пришлось открыть пластмассовый чемоданчик, продемонстрировав дотошному охраннику его содержимое: разнокалиберные отвёртки, кусачки и прочую монтёрскую мелочёвку.
Монтёр Лёша уверенно нажал кнопку вызова лифта, располагавшегося сразу за постом охраны. Распределительный щит, в котором предстояло покопаться, находился в подвале, на минус первом этаже. В сопровождение мастерам выделили молодого парня из охраны, крепкого, с бритой головой и зелёными любопытными глазами.
— Что, чё–то не в порядке? — поинтересовался бритоголовый.
— Плановая проверка, — коротко ответил хвостатый.
Монтёры специальным ключом вскрыли распределительный телефонный щит. Достав из чемоданчика инструменты, они что–то измеряли, меняли провода, в общем, занимались своим скучным монтёрским делом. Охранник, зевнув, сел на стул поодаль, лениво наблюдая за работягами. Ему страшно, прямо–таки до смерти хотелось жрать, а до обеда оставалось ещё целых два часа. Так и помереть недолго — на боевом–то, блин, посту.
Минут через двадцать, кратко посовещавшись, монтёры заперли щит.
— Ну что, всё? — вновь зевнув, поинтересовался охранник. В животе его заурчало так громко, будто он прошёл курсы чревовещателей, да вот только дикцию не отработал.
— Почти готово, — ответил бородатый.
— Может, после обеда заглянем на полчасика, — подтвердил хвостатый.
— После обеда — это вам не до обеда, — изрёк печальный охранник. — Ну давайте, мужики. Мы–то всегда здесь, при службе, — он поднялся, пропуская монтёров вперёд, к лифту.
И уже на выходе из банка охранник вновь окликнул их, так неожиданно, что бородатый слегка вздрогнул:
— Слушайте, мужики, вы ж профессионалы. Посоветуйте, какой мобильник лучше купить. Чтоб и не очень дорого. И чтобы нормально работал. Понимаете, на даче ж телефона нет…
— Какой, говоришь? — задумался бородатый. — Да любой известной марки, хоть «Мотороллу», хоть «Сименс», чтоб тебе по деньгам нормально было. Дело же не в аппарате, а в системе. Где у тебя дача–то? Далеко?
— На Волге, под Конаково. Километров сто, точнее, сто двадцать.
— Ну тогда без вариантов — МТС. Билайн не потянет.
— Спасибо за совет мужики, мне наши ребята то же самое говорили. Счастливо, — и бритоголовый поднял руку в знак одобрения. До обеда оставалось на пятнадцать минут меньше.
Микроавтобус «Центртелекома», отъехав от «Ва–банка», далеко не уехал, а свернул во Вражский переулок и остановился возле решётки Крестовоздвиженского храма.
***— Константин Сергеевич! К вам Екатерина Германовна… — голос Алёны отвлёк Петухова от приятных мыслей.
Он думал о деньгах. Деньги он любил почти как женщин. Точнее, он любил их разною любовью. Деньги — философски, а женщин…
— Да–да, знаю, — ответил он Алёне. — Из фонда защиты диких насекомых, — довольный своей шуткой, Петухов расплылся в улыбке и посмотрел на часы Киевского вокзала. На них было ровно двенадцать.
Про себя он отметил, что для женщины подобная пунктуальность — верх деловитости. Могла бы и опоздать минуть на пять, он бы её простил. Непременно простил бы, — подумал он, невольно поднимаясь из кресла навстречу гостье.
Ослепительная брюнетка с роскошной гривой волос и белоснежной улыбкой явилась в его кабинет, похоже, прямо с конкурса красоты. Голливуд отдыхает! Красный деловой костюм с мини–юбкой открывал идеальные ноги. Не такие длинные и тощие как у Алёны и всех этих юных девиц–моделей, а настоящие классические ноги в телесного цвета капроне. Умереть на месте от умиления и восторга. Красное и телесное — губительнее сочетания для мужчин не существует.
У Петухова перехватило дыхание. Он поцеловал гостье руку и почтительно усадил в кресло. Лучше бы, конечно, сразу в постель… Эх, такую бы украсть и с песнями к цыганам!
— Добрый день, — мелодично произнесла гостья.
— День добрый, — сдавленно отозвался Петухов и прокашлялся. — Чем могу служить? — он с неудовольствием отметил в своём голосе какие–то незнакомые просительные интонации, хотя просительницей сегодня была, скорее всего, именно она, прекрасная и восхитительная (красное с телесным) Екатерина Германовна.
— Вам, Константин Сергеевич, перезвонили из Администрации Президента? — серо–голубые глаза гостьи смотрели оценивающе.
— Да–да, Екатерина Германовна. И представили вас самым лучшим образом, хотя вы, на мой взгляд, в особых представлениях и не нуждаетесь, — Петухов под столом шаркнул ножкой и улыбнулся мужской улыбкой.
— Спасибо. Возможно, я и не нуждаюсь, зато наш Фонд защиты животных нуждается не только в представлении, но и в реальной помощи, — Екатерина Германовна деловито перекинула ногу на ногу.
Петухов в ответ лишь понимающе кивнул — от вида скрещённых ног у него ненадолго, на пару минут, пропал дар речи.
— Позвольте я познакомлю вас с сутью дела.
Дама достала из тонкого кожаного портфельчика пачку бумаг.
— Вот учредительные документы нашего Фонда. А вот последняя статья о нашей работе. Взгляните.
Екатерина Германовна положила перед Петуховым газету, заранее развёрнутую на нужной странице. Статья называлась «Есть ли будущее у российских животных?». Однако иллюстрировало статью вовсе не изображение братьев наших меньших, а большой снимок, на котором была изображена занятная троица. Все трое ослепительно улыбались. Хоть святых вон выноси. В центре — блистательная, несмотря на возраст Бриджит Бордо. Слева от ББ — хм, кто бы мог подумать? — сегодняшняя гостья Екатерина Германовна (в узких брючках и обтягивающей кофте с глухим воротом и длинными рукавами). А справа — сам Борис Абрамович. Он улыбался ослепительнее всех. Похоже, он–то и был главным защитником животных.
