Мейбл Сили - Дом, который подслушивал
Первым заговорил мистер Грант.
— Так как вы, кажется, посвятили мисс Дакрес, не могли бы вы и нам открыть полную правду?
— Не знаю, почему именно на мою долю выпадает эта неприятная задача, — сказал Кистлер. — Но все же от факта не уйдешь: подготовьтесь к ужасному удару, миссис Халлоран. То, что мы видели, хуже, чем смерть, отвратительнее, чем убийство. Голодные животные не могли больше ждать, когда их накормят.
Несмотря на предупреждение Кистлера подготовиться, все восприняли это сообщение как жестокий удар. Голова мистера Баффингэма откинулась назад, словно его ударили по подбородку. Он стал огненно-красным. Мистер Грант, напротив, побелел как мел. Мисс Санд пошатнулась, у нее перехватило дыхание. Миссис Уэллер позеленела и без чувств упала на руки своему мужу. Вместе с Редом он усадил ее на стул.
Миссис Халлоран, кажется, сначала даже не осознала то, что только что услышала. Она озиралась непонимающим вопросительным взглядом. Но когда миссис Уэллер упала в обморок, дошло наконец и до нее. Она издала ужасный крик и рухнула на пол. Джерри и мистер Кистлер подняли ее и положили на мою тахту. Я, спотыкаясь, побрела в кухню, чтобы принести воды. Мужчины оставили на мое попечение потерявшую сознание миссис Халлоран, а мисс Санд, которая немного успокоилась, помогла мне. Едва миссис Халлоран пришла в себя, как перед домом уже появилась первая полицейская машина. Мы услышали вой сирен — сначала тихий, затем громче, и наконец он прекратился. Это повторялось несколько раз.
В комнату вошла целая вереница людей в форме. За ними следовали служащие в гражданской одежде. Все они топтались у меня в комнате, которая как будто мне уже вовсе и не принадлежала. По подвальной лестнице загромыхали тяжелые шаги. Внизу, правда, их уже не было слышно. Похоже, даже самые бесчувственные полицейские, увидев эту картину, начинали ходить на цыпочках.
Около четырех часов утра ко мне в комнату вошел высокий стройный, светловолосый мужчина. Хотя он был в гражданской одежде, но его лицо и поведение внушали уважение.
— Я лейтенант полиции Штром. Мне нужно вас допросить поодиночке. В гостиной. — Он окинул взглядом комнату. — Кто вызывал полицию? Мистер Уэллер? Ага, тогда прошу, следуйте за мной.
Они вместе покинули мою комнату.
Тем временем миссис Халлоран всхлипывала во сне. Мы все смотрели на нее с завистью. Я смертельно устала, но о сне нечего было и думать.
Мистер Уэллер оставался с лейтенантом в передней комнате почти до пяти часов. Потом Ред вызвал туда миссис Уэллер. Она пробыла там лишь десять-пятнадцать минут. Я слышала, как она вместе со своим мужем вышла и поднялась к себе по лестнице. Следующим допрашивали мистера Баффингэма. Он освободился только после шести часов. Вызвали миссис Халлоран. Мы разбудили ее, вытерли ей лицо и отправили в переднюю комнату. Мы, оставшиеся, беспокойно слонялись взад-вперед. Этот ужас лишил меня способности трезво мыслить. Я снова и снова задавала себе вопрос, что же может выяснить этот офицер полиции.
Вероятно, миссис Гэр пришла домой, спустилась в подвал и там у нее случился сердечный приступ. Может, она слишком тихо звала на помощь и умерла потому, что никто не услышал ее? Или трагедия произошла из-за чего-то намного более ужасного? Возможно, ее в темноте схватили и задушили? Те же самые руки, которые душили тогда меня? Но зачем? Где лежит ключ к разгадке этих убийственных нападений? Какую тайну скрывает этот вечно подслушивающий дом?
Джерри привел обратно к нам миссис Халлоран и следующим забрал мистера Кистлера.
Миссис Халлоран громко всхлипнула. Джерри помог ей сесть в кресло и спросил меня:
— Может она остаться здесь?
— Конечно.
Спустя несколько минут измученная женщина снова заснула.
Допрос мистера Кистлера длился около получаса. Следующим был мистер Грант, за ним мисс Санд. И, наконец, настала моя очередь. Меня вызвали последней. К чему бы это?
К тому времени, как меня пригласили, я была так измотана, что уже не могла держаться на ногах. Я ненадолго прилегла на свою тахту и, должно быть, задремала, поэтому когда Джерри выкрикнул мое имя, я испуганно вскочила. Он повел меня в гостиную, а Ред остался при миссис Халлоран. Было почти восемь утра.
Лейтенант Штром сидел в гостиной на кожаном диване, окруженный целым роем других полицейских чинов. Мне предложили стул. Бледный утренний свет падал прямо мне на лицо. Лейтенант, прищурив глаза, внимательно посмотрел на меня. Когда он начал говорить, от моей усталости не осталось и следа.
— Итак, мисс Дакрес, не увиливайте. Кто ваши сообщники?
Мой язык, казалось, прочно приклеился к небу.
— Пожалуйста, говорите!
— Ведь вы же не предполагаете всерьез, что я, что…
— А как же! Именно это я и предполагаю! И знаете, кого я считаю вашим сообщником? Мистера Кистлера!
— Кистлера? — Я безуспешно пыталась понять этого человека.
— Значит, не Кистлер? А кто же? Не делайте вид, будто вы потеряли голос!
Лейтенант Штром запугивал меня. Ему хотелось заставить меня признаться в чем-то. И я так разозлилась, что железное кольцо, в которое они меня, как им казалось, зажали, разорвалось. Я энергично сказала:
— Что за вздор! Я вообще не имею ни малейшего отношения к смерти миссис Гэр!
Его поведение явно изменилось. Грубость сменилась мягкими уговорами.
— Не кажется ли вам странным, что в этом доме происходят всякие неприятности с тех пор… хм… с тех пор, как вы здесь поселились?
— Вот как? А что происходило в этом доме до того, как я приехала сюда?
— Это был респектабельный спокойный дом.
— Может быть, вы также полагаете, что это я вынудила сына мистера Баффингэма ограбить банк, а затем сама пыталась задушить себя?
— Разве вы не говорили Кистлеру о «подслушивающем доме»?
— Ах, вот что вы имеете в виду! — В присутствии этого рассудительного холодного чиновника мои предположения и опасения казались нелепыми.
— Да, я имею в виду именно это! А что, позвольте вас спросить, имели в виду вы?
Я на мгновение заколебалась, а затем откровенно сказала:
— Я никогда не могла в этом доме спокойно заснуть. Я всегда чувствовала какое-то странное напряжение, как будто остальные тоже лежат и не спят, прислушиваются… ждут чего-то…
Лейтенант ворчливо спросил:
— По-вашему, это звучит логично и правдоподобно?
— Вероятно, нет, — согласилась я. — Но все же с первой же минуты я про себя называла этот дом не иначе, как «подслушивающий дом»!
— Но, кроме вас, никто его так не называет! — сердито сказал Штром. — До того, как вы въехали, никто из жильцов не слышал и не видел ничего необычного. Это был тихий, порядочный и…
— Возможно, вы правы, — перебила я его. — Возможно, это и сегодня еще тихий порядочный дом. Я, во всяком случае, так не думаю. По моему мнению, здесь еще до того, как я въехала сюда, происходило разное! Я также абсолютно не верю, что миссис Гэр умерла естественной смертью. Я считаю, что ее убили.
Наконец-то я высказала это. В глубине души я с первого же мгновения так считала, даже не зная, как было на самом деле.
— Ага! Это уже кое-что! — Штром подался вперед, пристально глядя мне в лицо. — Продолжайте.
— Миссис Гэр рассказывала мне, например, что терпеть не могла людей, которые жили до меня в моей комнате, так как они всюду совали свой нос.
— С какой целью?
— Этого миссис Гэр мне не сказала. Я спрашивала, но она намеренно обошла этот вопрос. Она говорила только, что роются в ее вещах.
— Абсолютная бессмыслица! Эти люди были снова здесь хотя бы раз?
— Нет, насколько я знаю. Но кто-то здесь был!
После этого я рассказала Штрому со всеми подробностями историю о человеке, которого я видела как-то днем выходившим из подвала. Штром пару раз хмыкнул. Но все еще смотрел на меня довольно недоброжелательно.
— Почему вы переехали сюда?
Я подробно рассказала ему о том, как потеряла работу, о своем плачевном финансовом положении и об объявлении в газете.
— Вы знали миссис Гэр раньше?
— Никогда в жизни прежде не видела.
— Не бросилось ли вам в глаза еще что-нибудь из ряда вон выходящее?
— Может быть, вы помните того мертвеца, которого я обнаружила на склоне? Но наверняка это дело не имеет никакого отношения к обитателям нашего дома.
— А еще что-нибудь? Здесь, в доме?
— Миссис Гэр была довольно своеобразной особой.
— Вы любили ее?
— Откровенно говоря, нет!
— Почему? — Это прозвучало, как пистолетный выстрел.
— Она казалась мне какой-то нечистоплотной и недоброй. Кроме того, у нее, кажется, были какие-то галлюцинации.
— Как это следует понимать?
— У нее была навязчивая идея, что за ней шпионят. Она подозревала каждого из своих постояльцев.
— Начните-ка, пожалуйста, сначала. Расскажите мне все, что произошло или что бросилось вам в глаза здесь с момента переезда сюда.
