Светлана Потоцкая - Убийство и Дама пик
Я читала этот текст как чье-то чужое произведение и, если честно, завидовала героине, которая переживала свои проблемы на диване, обитом белоснежной кожей. Да и виски с содовой, так сказать, придавало… Без бокала ручной работы я как-нибудь обошлась бы, чай, не графиня. И тут сообразила, что можно себя побаловать и принять еще капельку джина с тоником. Глядишь, и спать захочется, а нехорошие мысли утонут в заморском напитке.
Сказано — сделано. Через три минуты я уже потягивала терпкое питье, а еще пять минут спустя удивлялась, почему так тревожилась и не могла найти себе места. Подумаешь, нагадали мне черт знает что. Так совершенно необязательно в эту ахинею верить. Если уж на то пошло, где-то был у меня записан телефон настоящей гадалки, виртуозно владеющей картами Таро. Знакомые, которые посетили ее, утверждали, что прошлое она читает как от нечего делать, а будущее предсказывает со стопроцентным попаданием. Позвонить, что ли? Но если вдуматься, прошлое свое я и сама неплохо знаю, а о будущем чем меньше знаешь, тем лучше спишь. Если бы мне два года тому назад предсказали, что из любимой, балованной и неплохо устроенной в этой жизни женщины я в считанные недели превращусь в чуть ли не бездомную вдову, полностью утратившую желание жить, я бы не обрадовалась. Да и не поверила бы. Однако именно так и случилось.
Воспоминания нахлынули на меня, точно прорвало высотную плотину. Человека, которого я любила, нет. Нет на этом свете. Погрузившись в прошлое, я опять была одна. Одна — собирала вещи, чтобы достойно обрядить усопшего. Одна — спасибо мальчику-санитару морга! — пятнадцать минут возле гроба, ничком на каменном полу (не на людях же плакать!). Одна — в окружении горстки как бы друзей и сослуживцев в ужасающем своим безобразием здании крематория. Одна — в полупустом автобусе на обратном пути. И наконец, просто одна.
Не я первая, не я последняя. Что делают вдовы? Горюют. Но замечу, каждая по-своему. Я оплакивала не мужа, точнее, не столько любимого мужчину, сколько друга и учителя, потому что без него вряд ли стала бы тем, кем стала: не просто пишущим, а еще и печатающимся человеком. Он дал мне уверенность в себе и привил вкус к жизни, внушил чувство безопасности, надежности. И — оставил одну.
— Наташенька, — выдернул меня из забытья знакомый голос, — ты что? Не спишь, пьешь, плачешь… Что-нибудь случилось?
Сквозь пелену слез я увидела над собой лицо Андрея. Господи, вот позор-то! Что на меня нашло? С чего это я так безобразно сорвалась? Что было, то прошло, а мертвое прошлое пусть хоронит своих мертвецов.
— Ничего особенного, — улыбнулась я. — Неправильный образ жизни. Гулять нужно перед сном. Кефир — обязательно. Ужин отдать врагу. А я съела сама — вот и расплачиваюсь. Опять же алкоголь, который необратимо разрушает психику и вызывает маниакально-депрессивное состояние, плавно переходящее в истерику. Дурдом на колесах. Желтый дом в Белых Столбах — точнее не скажешь.
— Прикажете возражать? — улыбнулся в ответ Андрей.
Какие уж тут возражения!
Глава 4
Желтый дом в белых столбах
Брюнет внимательно оглядел его и, кажется, остался доволен.
— Может, и сгодишься. Давай отойдем в сторонку, поговорить надо.
Они прошли в скверик около станции, где буйно разросшиеся кусты сирени скрывали от посторонних глаз круглую клумбу с засыхающими чахлыми астрами и скамейки вокруг нее. Мужик вальяжно развалился на лавочке и стал рассматривать Коляна, стоявшего перед ним с видом человека, готового на все: рубить дрова, копать яму под уборную, вычищать мусор (на большее фантазии не хватило), лишь бы заплатил, кот откормленный!
— Давно из зоны? — спросил «кот».
— Третья неделя пошла. А что делать-то надо?
— Да дело тонкое, деликатное, это тебе не землю копать, но заплачу хорошо, если исполнишь все как надо. Не знаю только, можно ли тебе доверять? Еще раз говорю, дело деликатное, нестандартное.
— Убить, что ль, кого? — Колян аж глаза выпучил. «Вот так мужик! Ну и дела!» — Так я не по этой части, за хулиганство сидел, подраться могу, когда выпью, это бывало, но убить? Нет, это не по мне. Лучше яму выкопать или мусор там…
— Я разве сказал убить? Убивать никого как раз и не надо.
Колян, который даже вспотел от волнения, начал успокаиваться.
— Надо припугнуть хорошенько одну бабу. Уж очень занудливая стала. Житья не дает. Если сможешь сделать все в точности так, как я скажу, то хорошие деньги дам. Две тысячи. Посчитай, сколько бутылок на эти деньги купить можно.
Внутри у Коляна все затряслось. Две тысячи! Даже голова закружилась. Он лихорадочно стал высчитывать, сколько водяры можно купить на эти деньги, а если еще и не в магазине, а у тетки Лидки в соседней деревне самогону. Да это же получается… От волнения Колян никак не мог сосчитать замаячившие перед его внутренним взором емкости с вожделенной жидкостью.
— Так согласен или нет? — Сердитый голос вернул его к действительности.
— Ну если только попугать… Тогда согласен. Только задаток сейчас дай, хоть на бутылку, а то душа горит.
— Сначала выслушай, как все надо делать, и запомни хорошенько, а потом и про бутылку поговорим.
Колян быстро сел на краешек скамейки рядом и изобразил на лице максимальную готовность слушать, запоминать и исполнять.
— Найдешь на улице Баграмяна дом восемь, желтый такой, калитка никогда не запирается, ровно в пять вечера войдешь в дом, баба в это время всегда сериал по телевизору смотрит и чай пьет, она будет в кресле сидеть спиной к дверям, дверь тоже не запирается. Подойдешь тихонько сзади, она все равно не услышит: телевизор вовсю орет, и тихонько так за шею схватишь, чтоб она испугалась как следует. И все, можешь уходить, она тебя даже не увидит, кресло высокое. Не вздумай что-нибудь в доме взять. Сразу иди на станцию, там я буду тебя ждать, около кассы. Подойдешь спокойно, спросишь, который час, я тебе незаметно дам конверт с деньгами. И все. Ты меня не знаешь, а я — тебя. Все понял? Вот только сомнения меня берут, можно ли тебе доверить такое деликатное дело.
Мужчина встал, заложил руки в карманы брюк, сделал несколько шагов вдоль скамейки, круто развернувшись на каблуках, вдруг резко остановился напротив Коляна и в упор озабоченно посмотрел на него. Видно было, что его мучают сомнения.
У Коляна перехватило горло. Все, уйдут деньги, а дело-то и в самом деле плевое.
— Да ты чё?! — От сухости в горле он даже говорить не мог. — Да я, да уж что тут, в самом деле, я все путем, все в аккурате сделаю, все будет тип-топ. Он смотрел на мужика собачьими преданными глазами и, будь у него хвост, вилял бы им, на сколько сил хватило.
Такая собачья готовность и преданность мужику понравилась. Лицо его смягчилось. Он достал из кармана купюру и протянул ее Коляну:
— Вот тебе на поправку, но сначала дело сделай, а потом за водкой иди. В шесть вечера жду тебя на платформе.
Зажав в кулаке деньги, Колян бросился к остановке. Автобус как раз собирался отъезжать.
— Стой, стой, зараза! — В последний момент он запрыгнул в машину и плюхнулся на сиденье. Сердце колотилось от такой нагрузки, в голове была муть, а горло пересохло.
— Билет брать будешь или как?
Над ним возвышалась грудастая молодая кондукторша, из тех, с кем и спорить-то бесполезно, запросто может из автобуса сразу выбросить. Он разжал кулак — там было пятьдесят рублей, взял билет, сдачу аккуратно спрятал и стал думать. Деньги на выпивку есть, почему нельзя сначала купить бутылку, а уж потом идти на дело? В таком состоянии он и делать-то ничего не может, этому городскому хлыщу этого не понять, ишь сколько денег отвалил за ерунду сущую. Да и как он эту улицу искать-то будет? Уж лучше сразу к магазину пройти, купить бутылку, сделать один, только один, маленький глоток для поправки и тогда уже искать нужную улицу. План ему очень даже понравился.
Утром все ночные страхи и трагические воспоминания показались мне просто неприятным сном. Солнышко исправно светило — благословенное бабье лето! — на подоконнике ворковали голуби, чахлая московская травка все еще зеленела и даже доллар — кстати о зелени! — замедлил свой головокружительный взлет, намекая на возможность будущей стабильности.
Мы договорились, что Павел с Людмилой приедут к десяти часам. Зная эту парочку, можно было не сомневаться, что появятся они именно в условленное время, секунда в секунду, так что пришлось собираться в темпе. Сначала мне это удавалось, но потом ожил телефонный аппарат, подчиняясь непреложному закону всеобщего свинства, и скорость сборов упала примерно вдвое, что в общем-то нервировало. Правда, только меня: Андрей, как всегда, хранил олимпийское спокойствие и на ерунду нервные клетки не растрачивал.
Позвонили, кажется, все: соседка, чтобы проконсультироваться насчет программы телепередач, бывшая коллега по работе, которой позарез понадобилась монография о политико-экономических процессах в какой-то слаборазвитой стране это в субботнее утро! — незнакомая истеричная тетка, утверждавшая, что звонит по газетному объявлению о покупке спального гарнитура, и не желавшая слушать никаких моих объяснений относительно возможной опечатки в газете. Словом, до назначенного часа оставалось от силы пятнадцать минут, я носилась по квартире, как ведьма на помеле, заставляя Андрея вздрагивать и чуть ли не шарахаться в сторону. Так что, когда телефон в очередной раз зазвонил, я прямо-таки рявкнула в трубку:
