Жанна Шторм - ДУБЛИКАТ
Ахмед с бедуином переглянулись. Похоже, такая простая мысль не приходила им в голову, но, скорее всего, они думали несколько иначе. Каждый из них прожил много лет под палящим солнцем, вдали от благ цивилизации, и они знали, как отличить зло от очень большого зла. Мир вокруг стремительно менялся, лишь в безлюдных аравийских песках всё оставалось по-прежнему.
Свободный кочевник и старый знахарь даже не ставили под сомнение чудесное происхождение эликсира жизни. Они полагали, что этот дар небес предназначен именно тем, к кому попал в руки по воле всевышнего. Передать потомкам, сберечь грааль, помочь близким и друзьям — да, так было справедливо. Но никак невозможно, попросту опасно делать всеобщим достоянием и предавать огласке тайну, доверенную Аллахом. Любой корыстный человек, уничтожит всех на своем пути, чтобы стать единственным обладателем секрета получения бесценного эликсира. Ахмед попытался объяснить это молодому ключнику:
— Ты ещё молод, Гарман, многого не понимаешь. Честных людей в этом мире, где правит богатство, не так уж много. Точнее, их единицы. Поверь мне, как только правду узнает бесчестный человек, все свидетели падут от его руки бесславной смертью.
— Даже если небо покарает потом жадного шайтана, и он погибнет в мучениях, кому от этого станет легче? — тихо промолвил Салим. — Тайна умрет вместе с ним. Больше никто и никогда не сможет помочь достойным людям. Тем, кто своими поступками заслужил награду Аллаха — получить ещё немного жизни и здоровья.
Гаруша пытался принять услышанное, хотя всё внутри противилось. Печальная истина звучала в словах старших — мудрых людей, немало повидавших и испытавших на своем веку. Преодолевая себя, он кивнул учителю и уточнил:
— Теперь есть два ключа и одна чаша. Для чего?
— Дубликат ключа мы задумали сделать ещё в прошлую встречу, — пояснил Ахмед. — Я долго ждал Салима в гости с оказией. Подлинный ключ должен был остаться у него, а копия предназначалась мне. Времена сейчас неспокойные, как видишь. Мало ли что.
— Почему теперь копия ключа должна стать моей? — продолжал добиваться ответов мальчик, не понимая, к чему клонят старики.
— Лет тридцать я еще проживу после эликсира, но кому передать секрет потом? Твой напарник и мой старший ученик — непорядочный человек. Он нечестен со мной, ты и сам это знаешь. Я принял решение отдать ключ тебе — мне он ни к чему, я не поеду в Саудию никогда.
— Учитель, но в моих планах нет визита в далёкую и чужую страну. Нужно найти родных здесь, на землях Ирана.
— Гарман, я обращаюсь к тебе с просьбой, — внезапно произнёс Салим с гримасой боли на лице. Он попытался приподняться на правом локте: — Доставь грааль в пещеру и передай пакет вместо меня. Увы, я не могу выполнить миссию.
— Это важное поручение от очень достойных людей, — учитель удивился внезапной просьбе друга, но счёл нужным его поддержать. — Но главное — вернуть чашу семье Фейсала. Ты справишься, я уверен.
Бедуин побледнел и, бессильно рухнув навзничь, прикрыл глаза. Ахмед потрогал его виски, подержал за руку, тяжело вздохнул и принялся заваривать новую порцию ката. Гарман растерялся, не зная как реагировать на просьбу. Он не хотел отказываться и был рад хоть чем-то помочь другу уважаемого Ахмеда в сложившейся ситуации. Его, свободного от обязательств по отношению к учителю, здесь больше ничего не удерживало. Далёкая и загадочная страна, ответственное поручение, свобода — всё это привлекало юношу.
— Нужно спешить, — раздался хриплый шёпот вынырнувшего из забытья бедуина. — Через пять дней тебя будет ждать корабль, направляющийся в Бахрейн. Там есть надёжный человек. Он поможет тебе сделать документы и переправит в Саудию. Оттуда нужно будет добраться до Ат-Таифа, где ты передашь пакет шейху Исе ибн Хусайну. Потом ты спокойно отправишься в Аль-Масхаш с ключом и чашей, чтобы вернуть её к источнику.
Парень бросился за географическим атласом, подаренным английской леди. Он разыскал названные страны и города, желая уточнить подробности, но Салим опять провалился в глубокий сон.
— Не мучай его, Гарман. Он не умеет читать и, наверное, ничем не поможет тебе с картой. Ты грамотный, записывай всё и разбирайся с маршрутом сам. Если согласен взять на себя миссию — буду признателен, но принудить тебя не могу. У Салима мало сил, и нет уверенности, что он быстро выздоровеет, — знахарь казался растерянным. — Очень странное ранение. Пусть сейчас спит, через несколько часов попробую его разбудить и дать отвар. Нужно многое уточнить, он рассказал тебе не всё.
— Учитель, конечно же, я поеду. Но хотелось бы заехать по пути к родным в Керман, — пробормотал Гаруша, изучая карту. — Отлично, это почти по пути в порт. Можно ли мне взять деньги, вырученные за последний заказ во время вашего сна? Хочу выкупить мотоцикл у сына нашего соседа-гончара.
— Делай, как знаешь. Возьми всё, что тебе нужно. И поторопись со сборами.
Мальчик заметался по мастерской, складывая в небольшую наплечную сумку необходимое в дороге. Когда он собрался идти за мотоциклом, в мастерскую вошел старший ученик — он только что приехал из Исфахана. Гаруша поприветствовал его и умчался. Погружённый в раздумья Ахмед напоил старшего подмастерье кофе и тут же отправил в лавку. Было велено не брать новых заказов и не принимать ценности, выдавая клиентам ранее взятое на хранение в «Голубиную башню».
Старенький Рокон был уже приготовлен соседом, заправлен и снабжён дополнительной канистрой с бензином. Оседлав мотоцикл, Гарман помчался к единоверцам. От груды подарков он намеревался отказаться, места не оставалось. Но от старого моханди, которому мальчик был искренне благодарен, пришлось взять небольшую сумку с вещами. Он помнил, что ещё в раннем детстве слышал о волшебном эликсире под названием хаома 18, который жрецы варили во славу Ахура Мадзы. Он мог быть дан только человеку достойному и праведному во всём.
Парень поинтересовался у моханди, доводилось ли тому пить священный напиток. Ответ старика ещё более укрепил его в мысли, что старшее поколение опасается раскрывать тайны молодым, унося с собой в могилу бесценные сокровища и знания. По мнению старого заратуштрийца, никакой хаомы в природе не существовало. Напиток придумали жрецы, чтобы усилить стремление сохранять веру. Гарман не поверил этому, но промолчал, решив разобраться с зороастрийским эликсиром чуть позже. Он взял подарки, записал на листке бумаги адрес единоверцев в Кермане и попрощался с соотечественниками.
Добравшись до «Голубиной башни», юноша с трудом закатил нагруженный мотоцикл в мастерскую. Дома дела обстояли из рук вон плохо. Салим, казалось, и не думал приходить в себя, хотя Ахмед беспрерывно суетился рядом. Вместе с учителем они ещё раз внимательно изучили карту. Пришли к выводу, что из Кермана вряд ли удастся добраться до Бендер-Аббаса на мотоцикле без приключений — на дорогах много военных патрулей. К тому же, от Йезда до порта было не менее пятисот миль. Однако, Гарман был полон энтузиазма и желал ехать только на мотоцикле, решив, что оставит его родственникам или продаст кому-нибудь.
Город Керман находился посередине пути, но необходимо было чуть отклониться к юго-востоку от основной трассы. Гаруша ещё никогда так далеко не путешествовал. Никуда не выбирался из Йезда, разве что однажды с общиной в Тегеран, но тогда ему было всего десять лет. Может быть, поэтому юноша ничего не страшился и сохранял абсолютное спокойствие.
Ахмед посоветовал найти попутную машину до порта, или на крайний случай сесть в автобус. Военные патрули, по слухам, постоянно потрошили багаж, придирались к любой мелочи и могли с пристрастием проверять документы. Гарман не собирался везти ничего особенного, но пакет с неизвестным содержимым мог его здорово подвести. Местная железная дорога исключалась — из-за её медлительности путешественник явно не успевал прибыть вовремя на место встречи.
Мальчик предпринял последнюю попытку вразумить знахаря и уговорить его обратиться к врачам из клиники за помощью для Салима.
— Я читал, что может быть заражение крови. Может быть, всё-таки стоит сделать уколы?
Ахмед только качал головой в сторону бедуина, вытирая капли пота около подсыхающих ран на висках и шее, оставленных прутьями:
— Если бы ты знал, в каких условиях мне приходилось лечить людей. Не нужны никакие уколы, кроме ката я добавляю в чай редкие травы, очищающие кровь. Кстати, я собрал тебе в дорогу разных трав, много места не займут.
Увлечённые беседой ключники не заметили, как бедуин пришёл в себя:
— Не спорьте. Мой кинжал такой же чистый, как и острый. Нет во мне никакой заразы, просто рана очень глубокая.
Он подозвал Гарушу и продолжил его подробно и обстоятельно инструктировать, отмахнувшись от Ахмеда с очередной порцией зелья. Мальчику требовалось найти в Бендер-Аббасе неподалёку от рыбного базара заведение, где торгуют свежеприготовленной рыбой. Там посетители заказывали хороший кофе, обедали, вели разговоры, встречались с кем нужно. Гарман должен был позвонить по спутниковому телефону и сказать, что его прислал Салим.
