Василий Веденеев - Глаз ведьмы
В этом коротком вопросе прозвучало столько печали и родительской тревоги, что Сергей, пожалуй, впервые почувствовал, как велика сила любви отца к нему. И дал себе слово, что те, кто заставил их безвинно страдать, должны дорого заплатить за это.
Но тут же горько усмехнулся — что может он, слабый и одинокий, ншций и больной, против монстров, располагающих людьми, техникой, деньгами? И все же!
— Нормально, вы не переживайте, все нормально. Жив, здоров. Позже еще позвоню.
— Когда?
— Точно не могу обещать, но позвоню.
— Береги себя!
— Я целую вас, папа! — и Сергей отключился от связи, почувствовав, как предательски защипало в глазах. Неужели нужно пройти через реанимации, смертельно опасные передряги и оказаться по уши в дерьме, чтобы понять, насколько дороги ему старики?
Да разве только старики? Честно признаться, вчера он смотрел на Лариску совсем другими глазами, не так, как похотливый самец на соблазнительную самку. Он видел в ней человека, с которым рука об руку бежал от смерти и сумел убежать!
Прогулявшись еще немного, он дошел до машины. Обойдя вокруг «жигуленка», Серов задумчиво хмыкнул: стоит ли связываться с этой тачкой? По большому счету, никто не может гарантировать, что в ней не таится никаких пренеприятнейших сюрпризов, типа пластиковой мины с дистанционным управлением или обычного радиомаячка, настроенного на определенные частоты. Тогда электронный шпион непременно выдаст его местонахождение и те, от кого он убегал, немедленно примчатся сюда, чтобы все начать сначала.
Ну уж нет, такого удовольствия он им ни за что не доставит, напрасно хобот раскатали!
Он вернулся в тихий школьный дворик, откуда позвонил Володьке Туру. Как Сергей и ожидал, подошла Татьяна.
— Спасибо, — сказал он ей и на всякий случай солгал: — Я уже далеко от вас!
— Мы рады.
— Он дома?
— На работе.
— Надеюсь, ваш телефон чист?
— Не знаю, — Татьяна отвечала односложно, наверное, все же не без оснований опасаясь прослушивания.
— Скажи ему: три, пять, семь, девять, одиннадцать. Он поймет.
— Хорошо, я передам. Все?
— Счет можно продолжить. Пока.
В ларьке около кинотеатра «Звезда» Серов купил у пожилого южанина киоскера пару блоков сигарет, потом немного покружил по переулкам, где теперь стало такое же оживленное движение, как и на Садовом кольце, и вернулся в квартиру Максуда.
Хозяин открыл ему дверь и пригласил на кухню попить чаю. Поставил чашки, вазочки с сахаром, печеньем и конфетами, а потом положил перед Сергеем ключ.
— От квартиры. Вдруг надумаешь выйти, а меня не будет.
— Мне неудобно тебя просить, — начал Серов и достал ключи от «жигуленка». — Тачка может быть с сюрпризом, но мне необходимо от нее избавиться. Я скажу, к кому обратиться на рынке. Дадут не так много, поскольку без документов, но зато возьмут без лишних вопросов.
— Давай, я могу сгонять прямо сейчас, — протянул руку Максуд: — Такие дела надо решать сразу…
Поздний телефонный звонок вырвал Пылаева из приятных сновидений и заставил вернуться к реальной действительности, далеко не в лучшую сторону отличающейся от того, о чем ему раньше мечталось.
— Опять? — недовольно пробурчала жена и сердито накрыла голову подушкой.
Аркадий не ответил. Да и что отвечать? Женщина, даже самая пригожая и умная, все равно в своей сути навечно останется бабой, сколько бы у нее ни появилось высших и прочих образований и разных должностей. Это уже, как говорится, по определению: разность полов она и есть разность полов. Поэтому надо ли зря тратить время и нервную энергию?
Он встал, сунул ноги в тапочки и шустро побежал в смежную комнату, где стоял аппарат, в который раз дав себе слово, что непременно сделает еще одну розетку в спальне или будет приносить туда на ночь радиотелефон. Но жена всегда возражала против телефона около кровати, а если вздорной бабе нечто втемяшится в голову, то ее и лысый черт не переспорит!
— Алло!
— Что вы там копаетесь, как куры в дерьме, мать вашу! — услышал он знакомый раздраженный баритон.
— Работаем, — не желая вступать в пустые пререкания, меланхолично ответил Пылаев и вспомнил, что когда его заманивали в липкие сети, то говорили с ним предельно вежливо.
Боже, чего только ему не наобещали! Но, надо отдать должное, слов на ветер никто не бросал. Появились деньги, потом серьезно продвинули по службе, назначив сначала замом, а потом и начальником отдела. То, что сейчас перед его должностью стоят буковки «и.о.», ничего не значит. Приказ о назначении уже на столе у руководства, а Серов больше не вернется в свой кабинет. Если только гостем, а скорее всего — подследственным.
Все вроде бы хорошо, но быть начальником, как это вскоре выяснилось, не столь приятно, как казалось до вступления в должность. Навалилась куча неведомых раньше забот, времени стало меньше, его даже катастрофически не хватало, и Аркадий вынужден был признаться себе, что не хватает не только времени, но и опыта, умения руководить, да и его оперативный опыт оставлял желать лучшего. А еще личный состав отдела — прямо скажем, не сахарный, да и не из самых легких по направлению работы — принял его настороженно, с недоверием.
Оно, конечно, понятно: Серова они знали, много лет работали с ним бок о бок, видели, какой он оперативник, и, наверное, не зря прозвали Волкодавом. А кто и что им Аркадий?
Теперь убийство за убийством, а последнее получило неожиданный общественный резонанс, и от Пылаева жестко потребовали выполнения взятых на себя обязательств, а он с ужасом обнаружил, что не в состоянии их выполнить. Довериться практически некому и приходится использовать сотрудников втемную, не раскрывая перед ними сути операции или делать многое самому. И тут опять, куда ни кинь, всюду клин: сам везде не поспеешь, а подчиненные тоже не сопливые дети, у многих из них опыта значительно больше, чем у начальства. Они рано или поздно докопаются до истины, если уже — упаси Бог! — не разобрались, в какие игры втягивает их руководство, подсовывая крапленую колоду.
Однако не станешь же все это объяснять человеку, который тебе звонит ночью? Он просто не захочет слушать: ему подавай результат!
— Это вы называете работой? — издевательски спросил невидимый собеседник. — Где он?
— Найдем, — пообещал Аркадий, но в его голосе отнюдь не слышалось твердой уверенности. Баритон передразнил:
— Найдем!.. Когда? Вот в чем вопрос! Завтра, послезавтра или через месяц?
— Ну, обещать завтра это глупо, а вот в течение недели постараемся.
— Глупо не обещать, глупо упустить его из дома, хотя вам отдавали человека на блюдечке! Надо туже затянуть силок, причем немедленно!
— Затянем, — поспешно заверил Пылаев.
Черт бы их побрал, диктуют, как рабу или старому слуге. Впрочем, если разобраться, он действительно их раб и слуга.
— Возьмите под колпак все связи! Немедленно займитесь их установлением, даже тех, с кем он учился в школе! И всех проконтролировать, всех! Прослушивать переговоры по телефону из квартиры и при задержании поставить точку. За этим вы должны особенно проследить, а еще лучше исполнить сами. Понятно?!
— Да, я все понял.
«Занервничали, — подумал Аркадий. — Истерические нотки проскальзывают: все срочно, немедленно, прямо завтра утром! И ищут мальчика для битья, чтобы сорвать злость за неудачи. Ну нет, козла отпущения вам из меня сделать не удастся!»
Легко говорить о проверке связей, а сколько их у любого человека, кто об этом подумал? Всех не вычислишь, кишка тонка, на это надо кучу времени. Попался один на глаза, у которого Серов работал, так там оказалась пустышка, а где остальные приятели?
Взять хотя бы того же Тура: как его ни проверяй, он все равно найдет лазейку и поможет своему бывшему начальнику и приятелю, поскольку наверняка не верит, что тот хоть в чем-то виноват. Может быть, и Пылаев не такой плохой, как о нем они думают, может быть, он тоже не верит в виновность Серова, но каждый принужден играть свою роль, и тут, как в Колымских лагерях, шаг вправо и шаг влево считается побегом, а конвой открывает огонь без предупреждения! У Аркадия есть свой, незримый, конвой, который ведет его теперь по жизни и куда в конце концов приведет, одному Богу известно. А злить конвойных не стоит: сейчас в них все твое благополучие и спасение от любых напастей.
— И не забудьте о втором этапе, — рокотал в наушнике баритон, — Завтра, вернее, сегодня в одиннадцать будьте на месте. К вам заглянет один человек и передаст кое-что. Потом я дам распоряжения, как с этим поступить.
— Он должен мне что-то сказать? — уточнил Пылаев.
— Естественно. Передаст привет от меня и скажет, что я вам звонил ночью.
— Хорошо, я постараюсь все сделать, как вы хотите, но ведь видно, что многое просто притянуто!
