Евгений Сухов - Крысятник
Чертанов лишь хмыкнул, но в этот раз посмотрел на соседку со значением. Ей не мешало бы расстегнуть еще одну пуговицу, чтобы шикарная грудь предстала во всей красе. Раз она такая недогадливая, то придется это сделать самому, разумеется, при более близком знакомстве.
— Рекомендую, Кирилл, — обратившись к чернявому парню, произнес Егор с чувством. — Тот самый Михаил Чертанов, или по-другому — Бес! Знакомьтесь.
Чуть обернувшись, парень протянул руку. Рукопожатие оказалось жестковатым, но лица нового знакомого Михаилу разглядеть по-прежнему не удавалось.
Мгновенно подошла официантка и, приняв очередной щедрый заказ Егора, удалилась, грациозно вильнув бедрами.
Зазвучала плавная мелодия, обволакивающая и манящая. Ларин, шумно отодвинув стул, пригласил свою спутницу. Откуда-то сбоку подошел кавказец и, галантно наклонившись, произнес, обращаясь к пышногрудой девушке:
— Разрешите пригласить вас на танец.
Девушка ответила не сразу. С улыбкой посмотрела на его протянутую руку, после чего перевела взгляд на Чертанова, во взгляде без труда прочитывался легкий укор: если бы вы были более настойчивы, то этот танец достался бы вам. Под плавные аккорды волнующей мелодии она вошла в тесный круг танцующих, поддерживаемая под локоток заботливым кавалером.
— Чувственная женщина, — проговорил чернявый сосед, прервав размышления Чертанова.
Он наконец повернулся, и Чертанову его физиономия определенно не понравилась. В висках застучала кровь.
— Откуда вы знаете, чувственная она или нет? — неприязненно буркнул он.
— Да уж знаю, — ответил Кирилл. — Я тысячу раз имел возможность убедиться в этом на собственном опыте.
— К чему вы мне это говорите? — недовольно спросил Чертанов, невольно вспомнив Наталью и ее хахаля.
— Для поддержания разговора.
Кирилл оказался большим любителем салатов: доев один, он тут же приступил к другому. Неожиданно взгляд Чертанова задержался на его руках. На левой кисти у него отсутствовал мизинец… Михаил как завороженный смотрел на изуродованную кисть, а Кирилл, не замечая растерянности соседа, продолжал с аппетитом есть.
— Где ты потерял палец? — напряженно спросил Чертанов, переходя на «ты».
Брюнет, не отрываясь от приятного занятия, беспечно откликнулся:
— По дурости!.. Но извини, вспоминать об этом не хочется. Все-таки мы сидим в хорошем месте, поглощаем славную закусь, смотрим на красивых женщин, так почему же мы должны отягощать себя неприятными воспоминаниями?
— Чем ты занимаешься?
— Это мое личное дело, — нож и вилка на несколько секунд повисли в воздухе, а потом вновь принялись за дело.
— А откуда у тебя эта наколка? — спросил Чертанов, показав на выколотый перстень на правой кисти.
Тщательно промокнув губы, Кирилл небрежно бросил салфетку на грязную тарелку.
— А-а, это, — протянул он. — Так, ерунда… У отца такая же наколка когда-то была. А я стремился во всем подражать ему, вот и выколол такую же.
— Что же она означает?
— Что я отсидел от звонка до звонка. А что ты меня, собственно, все спрашиваешь? — неприязненно поморщился брюнет. — Ты что — из милиции?
Музыка умолкла, и пары, все еще находясь под впечатлением близости, медленно расходились по своим местам.
— Что у тебя с руками? — спросил Чертанов. — Экзема?
Кирилл машинально посмотрел на свои кисти, и в тот же миг майор извлек из кармана наручники и ловко защелкнул их на его запястьях.
— Ты что, сдурел, что ли? — недоуменно спросил Кирилл.
— Встать! И неторопливым шагом к выходу! — приказал Чертанов. — Только не дергайся, предупреждаю тебя, я обычно не промахиваюсь с двух метров.
— Объясни хотя бы, что происходит? — миролюбиво поинтересовался беспалый. — Что ты от меня хочешь? Может, я тебе не понравился, чтобы тащить меня в ментовку. А может, ты считаешь, что я не способен расплатиться за ужин? Так это беспокойство тоже напрасно, вот здесь, — показал он взглядом на внутренний карман пиджака, — у меня лежит четыре тысячи долларов.
За спиной раздался сдержанный девичий смех, и кавказец, нежно чмокнув Лизоньку в щеку, посадил ее на место. Достаточно было взглянуть на девушку, чтобы понять — Михаил упустил ее навсегда. Лиза с таким любопытством провожала взглядом удаляющегося кавалера, как будто узнала о нем что-то весьма интригующее.
— Что-то вы, братцы, какие-то напряженные, — раздался пьяновато-веселый голос Ларина, — для чего мы здесь собрались? Чтобы хорошо покушать, снять накопившийся за день стресс, потанцевать с нашими красивыми девушками… Кирилл, Миша!.. Что вы насупленные такие? Девушку не поделили?
— Егор, ты давно знаешь этого человека? — спросил Чертанов.
— Послушай, Бес, ты меня что-то напрягаешь, я пришел сюда повеселиться, а ты мне загадки какие-то загадываешь.
— А теперь слушай, что я тебе скажу. За решетку мы с тобой попали из-за этого человека.
— Ты с ума сошел!
Вновь зазвучала музыка. Резкая, боевая. Она зажигательным вихрем прошлась по залу и вытряхнула из-за столов посетителей. Танцевальная площадка, еще минуту назад пустая, заполнилась танцующим людом. Брюнет неприятно скривился, приподняв руки и демонстрируя Ларину браслеты.
— Знаешь, мне не хотелось портить людям праздник, но знакомство с твоим другом мне не добавило радости. И потом в таком состоянии очень неудобно выпивать и закусывать. Ну что ты на меня пялишься, олух! — прикрикнул Кирилл на Чертанова. — Отцепи наручники. У каждой шутки есть свой предел! Ну? — Чертанов молчал. — Или ты хочешь, чтобы я этим железом тебе по морде съездил?
Брюнет угрожающе приподнялся, и в тот же самый момент Чертанов вывернул ему руку и резко приподнял ее вверх. Вскрикнув от боли, противник не удержался и повалился грудью на стол. Грохнулась на пол тарелка, и следом, не удержавшись на краю, звонко разбился бокал.
— Получи, падла, — кривился Чертанов, все сильнее вжимая брюнета в стол.
От дверей к столу грозно двинулись трое вышибал.
— Спокойно! — заорал Чертанов, вытаскивая из кармана удостоверение. — Я из МУРа. — И, развернув книжечку, приказал: — Всем назад!.. Я сказал, всем назад! Вот так-то! А ты, — дернул он за руку Кирилла, — следуй за мной и не вздумай дергаться! Прибью!
— Миша, что случилось? — изумленно глазел на них Егор, выбежавший вслед за ними в холл.
— У этого типа нет мизинца. Ты знаешь, кто это? Тот самый налетчик, что грохает барыг! Помнишь, ты у меня свитер тогда оставил, так этот свитер он к Николаю подбросил. А из-за этого свитера на меня собака бросилась…
Вмиг протрезвевший, бледный Егор непонимающе хлопал глазами, а потом сделал неожиданное признание:
— Вообще-то это мой брат… двоюродный. Но ты, Миша, меня озадачил. Когда же это он все успел, если только сегодня в первый раз в Москву прилетел? Ты ничего не путаешь? Он от своей шахты дальше, чем на сто километров, никогда и не отъезжал.
Чертанов оторопел.
— Ты что, шахтер? — спросил он, глядя на взъерошенного брюнета.
— Шахтер, — буркнул тот. — А тебе-то что?
— А палец где потерял?
— В забое… по неосторожности. Но это уже давно было.
Чертанов вытащил ключ и ковырнул им наручники. Они легко разъединились.
— Извини, перепутал. Чего же ты молчал-то?
— А ты мне дал разговориться, что ли? — зло спросил Кирилл. — У тебя, парень, голова с руками не в ладах, — постучал он себя пальцем по виску. — Прежде чем что-то делать, нужно сначала хорошенько подумать… Егор, у тебя все дружбаны, что ли, такие ненормальные? — Хозяин застолья виновато помалкивал. — Не удивлюсь, если он когда-нибудь останется без головы. В конце концов, не все такие добряки, как я. Такой праздник испортил! — в сердцах сплюнул чернявый и, не сказав более ни слова, пошел обратно в зал.
Чертанов огляделся.
В просторном холле, где он стоял, народу было немного. Трое парней негромко разговаривали в стороне и старались не смотреть в его сторону. А вот белокурая девица, присевшая на край подоконника, смотрела на него насмешливо и с явным интересом.
— Ты что, с цепи, что ли, сорвался? — проворчал Ларин. — Я тебя, Миша, не узнаю. Ты же всегда был такой доброжелательный.
— Ты думаешь, я теперь умру от угрызений совести, что ли? — неожиданно окрысился Чертанов. — Не дождешься! — И уже миролюбиво, снизив голос на полтона, добавил: — Понимаешь, Егор, навалилось тут на меня все как-то разом. Не могу никак разобраться.
Ларин похлопал приятеля по плечу:
— Ну ладно, ты тут разбирайся, а мне теперь родственника утешать надо. — Развернувшись, он проследовал в зал.
Чертанов остался стоять на месте, как громом пораженный. Господи, почему он не вспомнил об этом раньше! Может, потому, что хотел вычеркнуть из памяти свой последний вечер перед арестом? Михаил как будто бы вновь увидел зал ресторана, залитый светом, а за соседним столиком — человека без мизинца на левой руке, представившегося обожателем его супруги. Он как будто бы вновь увидел удовлетворенный взгляд беспалого, когда Чертанова арестовывали неразговорчивые ребята из группы захвата.
