Евгений Сухов - Крысятник
Чертанов остался стоять на месте, как громом пораженный. Господи, почему он не вспомнил об этом раньше! Может, потому, что хотел вычеркнуть из памяти свой последний вечер перед арестом? Михаил как будто бы вновь увидел зал ресторана, залитый светом, а за соседним столиком — человека без мизинца на левой руке, представившегося обожателем его супруги. Он как будто бы вновь увидел удовлетворенный взгляд беспалого, когда Чертанова арестовывали неразговорчивые ребята из группы захвата.
Михаил наконец очнулся. Только сейчас он заметил, что продолжает держать в руках наручники. Со стороны это выглядело, наверное, довольно странно.
Небрежно сунув железяки в карман, он повернулся к девушке:
— Ты пойдешь со мной?
На ее лице насмешливая улыбка, но смотрела она теперь с некоторой робостью.
— А ты случайно не маньяк? А может быть, какой-нибудь насильник?
Слова девицы неприятно царапнули его по сердцу.
— С чего ты взяла?
— Да носишься по ресторану с браслетами, хватаешь кого ни попадя.
— Не беспокойся, женщин я люблю.
— Понятно, — девушка широко улыбнулась, — это ты такой агрессивный только по отношению к мужчинам. Так сказать, к потенциальным соперникам.
— Может быть, — сказал Чертанов, подходя поближе.
На расстоянии вытянутой руки белокурая выглядела почти подростком. Если отмыть ее витрину от толстого слоя краски, то взгляду открылось бы великолепная девичья кожа. Сколько же ей лет?.. Да, пожалуй, не более восемнадцати!
— Ладно, рискну, — поднялась с подоконника девушка и, взяв его под руку, направилась к выходу.
Девица была хрупкого сложения, очень изящная и напоминала балерину, отточившую фигуру многочисленными репетициями. Единственное, что не вязалось с ее хрупкостью, так это крупная, почти вызывающая грудь. Под тяжестью подобной прелести она должна была бы, казалось, согнуться едва ли не в три погибели. Но девушка, выпрямив спину, двигалась так, словно не чувствовала тяжести своего бюста.
— Куда мы пойдем, к тебе или ко мне? — игриво спросила она, посмотрев на своего спутника. Михаил почувствовал, как она слегка прижала к себе его локоть. Чем-то она напомнила ему Ангелину.
Не часто Михаил Чертанов пользовался услугами проституток и воспринимал их всегда чисто потребительски. Самое большее, на что он был способен, так это сказать им при расставании «до свидания». А с этой девушкой ему вдруг захотелось провести целый месяц, а то и два. И он был бы рад, если бы по утрам она готовила ему кофе. Но, конечно, такое занятное знакомство могло обернуться существенными тратами. А большими деньгами сейчас он не располагал.
Улица дохнула прохладой, освежив ему лицо. Город жил ночной жизнью, и огромные неоновые витрины терпеливо и навязчиво зазывали клиентов, бросая мерцающие отблески на тротуары.
— Как тебя зовут?
— О! Оказывается, ты еще и сентиментальный. Мне показалось, ты — настоящий мачо! Есть такая порода мужчин с волосатой грудью и с огромными золотыми перстнями на пальцах. Оттрахал в свое удовольствие бедную девушку, перешагнул через ее измученное тело и ушел себе восвояси. А тебя вот даже интересует, как меня зовут. Интересный экземпляр. Я ведь могу соврать, назвать, так сказать… сценическое имя.
— Но я же должен как-то к тебе обращаться. Не называть же тебя партнершей?
— Хм, а ты не без юмора… Зови меня Александрой, мне нравится это имя. Так куда мы идем? Ты мужчина, тебе и решать.
— Тут неподалеку есть неплохой бар. Обстановка там не такая уж и помпезная, но жареная телятина зато отменная.
— Как скажешь, — мило улыбнулась Александра. — А ты вправду из милиции? — спросила Александра, выдержав короткую паузу.
— А тебе что? — невежливо буркнул Чертанов.
— Опасаюсь, — протянула девушка, — возьмешь да и попользуешься мной бесплатно. А ведь у меня производство, план в некотором роде.
— Не беспокойся. Я, конечно, не богач, но для такой красавицы ничего не жалко.
— Ну надо же, — фыркнула Александра, — никогда не думала, что в милиции еще сохранились галантные мужчины.
Бар находился метрах в пятидесяти, на пересечении двух нешироких улиц. Заведение пользовалось неплохой репутацией, что было видно по количеству автомобилей, которые уверенно отвоевывали у пешеходов значительную часть тротуара.
В баре царил оживленный гул, клиенты подгоняли официантов дружными окриками. А те, в свою очередь, старались вовсю и своей резвостью больше напоминали велосипедистов на велотреке. В разных концах зала то и дело в воздух взмывали руки, держащие рюмки, и обстановка очень напоминала биржу в разгар торгов.
Официант подскочил мгновенно, едва Чертанов опустился на стул. Александра последовала его примеру не сразу, прежде изучив сиденье на предмет чистоты, а уж потом грациозно присела, положив на круглые коленки узкие ладошки.
— Вот что, братан, — Чертанов старался выглядеть раскованным, — давай организуй нам по порции телятины и бутылочку какого-нибудь крепенького вина.
— А водочку будете пить? — ненавязчиво поинтересовался официант.
— Ты чего, братишка, — куражился Бес. — Сегодня не могу, работы под завязку. Сегодня двоих ухлопать нужно. Мы, киллеры, должны беречь глаза и руки.
Глаза официанта оставались серьезными — создавалось впечатление, что ему не впервой выслушивать подобные признания.
— Все будет исполнено через три минуты, — подвел он карандашом жирную черту под заказом.
— Это ты специально про киллера сказал, чтобы он побыстрее нас обслужил? — улыбнулась Александра.
Девушка нравилась Чертанову все больше. Ее грудь была просто великолепна, она волнующе вздымалась при малейшем движении девушки.
Он пожал плечами:
— Я говорил совершенно серьезно. Нерасторопных официантов нужно отстреливать, и любой судья вынесет оправдательный приговор.
— А знаешь, мне твои шутки нравятся, — улыбнулась Александра.
— Странная девочка, какие тут могут быть шутки? — серьезно спросил Чертанов. — Может, тебе показать ствол, из которого я намереваюсь его пришибить?
Девушка фыркнула:
— Не надо.
Официанта пришлось оставить в живых. Задержался он на самую малость — десять секунд не в счет. А молодое мясо и впрямь оказалось очень вкусным. Очевидно, оно долго выдерживалось в каком-нибудь особом соусе. Если нет, тогда с чего бы это ему таять во рту?
— Ты давно промышляешь? — напрямую спросил Чертанов. Сегодня он не склонен был сентиментальничать.
— Если ты ждешь от меня какой-то душещипательной истории с больной матушкой и изнасилованием в раннем детстве, то не дождешься. — Александра выглядела вполне спокойной. — Мне нравится такая жизнь. А потом, я ничего не умею, кроме того, как доставлять радость мужчинам… Ведь кто-то должен это делать, — она пожала хрупкими плечами и добавила: — Почему не я? Если хочешь, так я могу сказать, что у меня к этому призвание. Не у каждой женщины получается отдаться так, чтобы мужчина поверил, что он ей желанен.
— Смотри-ка ты, не ожидал, — уважительно протянул Чертанов, проглатывая очередной кусок телятины, — оказывается, ты не просто так трахаешься, а у тебя под это дело целая философия подведена. Мудро, очень мудро. Знаешь, мне такие особы еще не попадались.
— Считай, что тебе повезло, — охотно согласилась Александра.
Чертанов обернулся, испытав неприятное ощущение, будто чей-то тяжелый взгляд сверлит его затылок. Ничего настораживающего: посетители так же, как и он, не на шутку увлечены коронным блюдом заведения. В самом углу два парня лениво потягивали пиво и о чем-то разговаривали, так же лениво жестикулируя. Справа — трое солидных мужчин глотали водочку из крохотных стопариков. Слева — тоже порядок: двое молодых людей сосредоточенно ели телятину. У одного породистое мясистое лицо, другого не разглядеть. Но вот на руке его, кажется, нет мизинца! Что за чертовщина такая! Не многовато ли беспалых на сто квадратных метров московских улиц?
Чертанов перевел взгляд на Александру. Она посмотрела через его плечо, и лицо ее вдруг напряглось, а в расширенных зрачках плеснулось смятение. Но уже через секунду она стала прежней — невозмутимой и чуточку высокомерной. Михаил обернулся, пытаясь рассмотреть, что так насторожило Александру, но в зале все было спокойно. Никто никуда не торопился, на хмельных лицах было запечатлено такое блаженство, что становилось понятно — лучшее место надо еще поискать!
Вот только за соседним столиком дородный мужчина оказался в одиночестве. Его беспалый спутник исчез. Интересно, куда же он подевался?
— А ты, гражданин начальник, как здесь оказался? — услышал Чертанов рядом чей-то знакомый голос.
Повернувшись, он увидел Печенку, замухрышку из своей недавней тюремной камеры. Подобные встречи, как известно, радости не добавляют.
