Эндрю Никсон - Палач. Смертельное оружие I, II, III
— Ты так думаешь, милый? — хитро улыбаясь, спросила Долорес.
Она повернулась к Мюрто и любовно чмокнула вытянутыми вперед губками. Роджер тяжело вздохнул и отвернулся.
Риггс вышел из машины, снял с пояса наручники и стал застегивать их на запястьях лежавшего на капоте без сознания преступника. Посмотрев в его исцарапанное лицо, Мартин улыбнулся и сказал:
— Ты имеешь право хранить молчание. Все, что ты скажешь, а скажешь ты немного, — заметил Риггс, — может быть обращено против тебя.
Рядом остановился автомобиль, из которого выскочил Мюрто. Он еще не видел радостно улыбавшегося рядом с окольцованной добычей Риггса и поэтому на ходу вытащил револьвер.
Мартин, словно охотник на удачно завершившемся сафари, стоял, гордо поставив ногу на бампер грузовика.
— Эй, Риггс, ты в порядке? — озабоченно спросил напарника Мюрто.
— Все отлично!
— А что с ним?
— Он не пристегнулся, и я арестовал его за это, — пошутил Мартин.
Вместе с Мюрто они весело рассмеялись. Из грузовика выбралась Долорес и подошла к Мюрто.
— Слушай, — обратилась она к Роджеру, — у тебя хороший напарник!
— Это кто? — с недоумением спросил Риггс, показывая на толстуху рукой.
Мюрто смущенно отвел глаза и пробормотал:
— Это Долорес. Она хорошо водит машину. Настоящий ас.
Долорес встряхнула плечами и воскликнула:
— Я сейчас покажу вам, в чем я ас!
Радостно улыбаясь, она схватила Мюрто за шею, притянула к себе и впилась ему в губы. Несколько секунд она целовала Роджера, который, нечленораздельно замычав, попытался оттолкнуть ее от себя. У него ничего не вышло. Когда, наконец, Долорес закончила демонстрацию своих способностей на любовном поприще, она, передернув плечами, произнесла с чувством:
— Ух! Как горячо!
Долорес, не дожидаясь ответа Мюрто, побежала назад к машине. Риггс, с недоумением наблюдавший за этой сценой, пробормотал:
— Ничего себе… Слушай, чем вы там занимались, пока я работал?
Мюрто, заикаясь, произнес:
— К-как чем? Преступников преследовали…
— Каких преступников? Вы же целовались!
Мюрто стал отчаянно махать руками, пытаясь опровергнуть это утверждение:
— Это она меня целовала!
Риггс скептически посмотрел на измазанное губной помадой лицо своего напарника.
— По-моему, ты тоже принимал в этом участие, — сказал он. — Сотри помаду с лица.
Мартин полез в карман и достал сигарету.
— Да иди ты, Риггс, — пробормотал Мюрто и вытащил сигарету изо рта Мартина.
Он выбросил сигарету и стал вытирать лицо, отвернувшись в сторону. Риггс расхохотался. В это время лежавший на капоте преступник пришел в сознание и что-то простонал, приподняв голову. Мартин обернулся и заглянул в лицо грабителю.
— Эй, ты как? — участливо спросил Риггс, похлопав преступника по щеке. — Пора спать!
С этими словами он врезал ему по скуле кулаком. Преступник снова опустил голову и потерял сознание.
На следующее утро вся семья Мюрто собралась на кухне. Не было только Риэнн. Последней вошла Кэрри. За прошедшие пару лет она здорово вытянулась и превратилась в хрупкую, угловатую девушку-подростка. На руках Кэрри держала смешного мохнатого белого щенка неопределенной породы, которого она недавно подобрала на улице.
— Доброе утро! — сказала Кэрри. — Привет, папа и мама!
Она отдала собаку Триш, а сама подошла к висевшей на стене доске, на которой мелом было написано: «Дни, оставшиеся до пенсии». Кэрри стерла лежавшей здесь же мокрой тряпкой цифру «7» и написала кусочком мела цифру «6».
Роджер Мюрто подошел к державшей на руках собаку Триш и недовольно пробурчал:
— А кто мне завтрак приготовит?
Кэрри посмотрела на надпись, положила мел и с довольным видом произнесла:
— Еще шесть дней осталось.
Дверь на кухню с заднего двора открылась и в дом вошел Риггс. Он держал в руках большую корзину с грязными рубашками.
— Доброе утро, — сказал Мартин. — Прибыло белье в прачечную.
Он поставил корзину на столик и прошел на кухню, на ходу застегивая пуговицы на рубашке.
— Так, ну что, у вас все в порядке? — деловито осведомился он, осматривая кухню.
Мюрто взял из вазы на холодильнике яблоко и, протерев его о рукав рубашки, с хрустом откусил большой кусок.
— Привет, Кэрри! — сказал Риггс и чмокнул ее в щеку.
Мартин подошел к Триш, потрепал по загривку пса и поздоровался:
— Здравствуй, Триш.
Она передала собаку дочери и направилась к столу, где лежали приготовленные для завтрака овощи. Риггс подошел к холодильнику, в котором копался в поисках чего-нибудь съестного Ник:
— Привет, Ник. Здравствуй, Родж.
Мюрто кивнул головой и с недовольным видом продолжал грызть яблоко. Риггс вслед за Ником полез в холодильник и достал оттуда открытый пакет апельсинового сока.
— Осторожно, не двигайся! — сказала, обернувшись к нему, Триш.
Риггс с недоумением посмотрел на холодильник, а затем на пакет, который он держал в руке.
— Я только хотел взять апельсиновый сок, — сказал он, словно оправдываясь.
— Не оставляй отпечатков пальцев, — строго сказала Триш, — особенно на стекле.
Риггс втянул голову в плечи.
— А что, здесь произошло убийство? — спросил он.
Мюрто пояснил:
— Да нет, просто сейчас приедут дом смотреть.
— Кто?
— Возможные покупатели.
— А ты разве дом продаешь?
— Конечно. Я готовлюсь уйти на пенсию и переехать куда-нибудь за город.
— Вот оно что, — понимающе протянул Риггс.
За окном кухни раздался шум подъезжающих автомобилей. Впереди, на красивом новом «шевроле» темновишневого цвета с открытым верхом подкатил Лео Гетц. На нем был новенький, с иголочки, элегантный светлосерый костюм и модный галстук. Его водительские навыки оставляли желать куда лучшего — Лео остановил свою машину прямо на газоне возле дома Мюрто. Следом за автомобилем Лео подъехал ярко-голубой «додж». Лео вышел из машины с папкой в руке. Не дожидаясь, пока выйдут из автомобиля покупатели, он поднял вверх руки и радостно сказал:
— Ну как? Правда, здорово? А?
Из «доджа» вышла молодая пара, очевидно, муж и жена. Они глубоко вдохнули воздух и мужчина произнес:
— Да, здесь неплохо.
Висевший на стене кухни телефон зазвонил. Мартин с пакетом сока в руке подошел к телефону и снял трубку:
— Алло, Келли слушает.
Звонила старшая дочь Мюрто — Риэнн. Она успешно делала первые шаги в карьере актрисы.
— Ну, конечно, Келли! — засмеялась она в трубку. — Мартин, дай мне папу.
Риггс тоже узнал Риэнн, но, движимый склонностью к розыгрышам, решил немного пошутить.
— А, привет, дорогая! — радостно закричал он, наливая сок из пакета в фарфоровую кружку, которую он взял здесь же, на столе. — Как поживаешь? Я же просил тебя — не звони мне по этому телефону!
Риггс положил трубку на стол и непринужденно сказал:
— Родж, это тебя.
Триш удивленно подняла брови. Мюрто едва не подавился куском яблока. Он виновато посмотрел на жену, затем бросил испепеляющий взгляд на Риггса и спросил:
— Кто это?
Риггс с улыбкой отвернулся. Мюрто подошел к телефону и с опаской спросил:
— Алло?
— Привет, папа, — услышал он в трубке голос дочери. — У меня сегодня первый день на съемках фильма. Ты заедешь посмотреть?
— Риэнн? — переспросил Мюрто.
Лео ходил по газону перед домом, демонстрируя потенциальным покупателям окрестности.
— Прекрасный дом, — тараторил он, — просто великолепный дом! Посмотрите!
Он остановился и поднял голову:
— А теперь послушайте! Слышите? Какая тишина!
Покупатели согласно закивали головами:
— Да, здесь действительно тихо.
Лео радостно всплеснул руками:
— Вот видите, я всегда говорю правду. А теперь войдемте внутрь.
Он направился к дому. Покупатели пошли следом за ним.
Триш осторожно закрыла дверь из гостиной в кухню, прошептав:
— Эти люди собираются покупать наш дом. А вместе с ними — наш агент по продаже недвижимости.
Лео сунул голову в дверь и, убедившись, что в прихожей и гостиной никого нет, вошел в дом.
— Заходите, заходите, — помахал он рукой покупателям. — Сначала я покажу вам эту комнату — гостиную.
Молодые люди вошли в дом и осмотрелись в гостиной.
— Нравится? — радостно спросил Лео.
— Очень хорошо, — сказал мужчина.
Лео подошел к широкому окну в гостинной и показал на него рукой:
— Мне очень нравится это окно. Знаете, его пришлось заменить целиком.
Роджер с радостной улыбкой в предвкушении удачной продажи дома прижался ухом к двери кухни, слушая рассказ Лео.
— А почему? — удивленно спросил покупатель.
Лео помахал перед собой руками, словно заранее оправдываясь за неправдоподобность рассказа.