Сергей Гайдуков - Стреляй первым
В танцзале человек семьдесят «отрывались» под «техно» в перекрещивающихся лучах лазеров. Шульц критически посмотрел на Макса:
— Ты танцуешь?
— Как вам сказать… — замялся Макс. — Могу, конечно…
— Ну так иди, — приказал Шульц. Понаблюдав с минуту, как Макс осваивается среди танцующих, Шульц покачал головой:
— Нет, так я не смогу…
— Хочешь взбодриться? — услышал он в следующий миг. Шульц повернул голову и увидел рядом с собой молодого парня лет восемнадцати от силы. Тот вроде бы смотрел в другую сторону, но обращался именно к Шульцу:
— Надо чего-нибудь?
— Чего мне надо? — не понял Шульц. — Ты о чем?
— «Экстази», — коротко сказал парень, и теперь Шульц догадался, что перед ним пушер — торговец наркотиками.
— Ты вовремя.
— Будете брать?
— А это пробирает?
— Сразу улетите, — усмехнулся парень.
— На все, — Шульц сунул в руку пушеру две стодолларовые купюры и получил взамен горсть таблеток. Он сразу закинул в рот несколько и почувствовал горячие дыхание пушера рядом со своим ухом:
— Не так быстро! Копыта отбросишь!
— Не учи ученого, — оттолкнул его Шульц. Он вернулся в бар и запил таблетки банкой джина с тоником. И тут ему в голову ударила такая гремучая смесь, что у Шульца глаза на лоб полезли.
Он внезапно понял, что отбивает ногами ритм в такт музыке. Он почувствовал себя переполненным энергией, как заяц из рекламы батареек «Энерджайзер». Ему хотелось двигаться, двигаться и двигаться без конца, впитывая новые ощущения, цвета, запахи и звуки…
Он растворялся в этом мире, и Макс, взглянув в очередной раз из толпы танцующих, с некоторым испугом заметил на лице босса выражение глупой радости. Но решил, что, может быть, таким образом из Шульца выйдут отрицательные эмоции, и продолжил развлекаться.
У Шульца с развлечениями оказалось сложнее — минут двадцать он самозабвенно танцевал, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Его ноги сами собой сгибались в коленях и выделывали такое, что посмотри сейчас на Феликса Эдуардовича кто-нибудь из его серьезных друзей — немедленно бы прекратил с Шульцем всякие деловые отношения.
Но первоначальный Порыв быстро иссяк, и Шульцу захотелось развлекаться в обществе. Макса он не видел, зато танцевавшая рядом худощавая брюнетка с длинными распущенными волосами вызвала у него настоящий взрыв чувственности.
Ощущая сумасшедшую беготню мурашек по спине, Шульц приблизился к девушке и спросил, пытаясь перекричать музыку:
— Потанцуем вместе?
Брюнетка не ответила, продолжая монотонно двигать бедрами под музыку. Она была одета в обтягивающие оранжевые брюки и короткую маечку, которая заканчивалась сразу под грудью. Слева на майке светилась наклейка в форме сердца. Это сердце колыхалось в такт музыке вместе с левой грудью, и у Шульца пересохло в горле.
А когда он увидел ее плоский загорелый живот, открытый всем взглядам в промежутке между джинсами и майкой, он понял, что сходит с ума. Блики света от стробоскопов иногда проносились по ее коже, медовой от загара и, как казалось Шульцу, невероятно горячей.
Он снова попытался заглянуть ей в глаза и сказал:
— Привет! Потанцуем вместе?
Брюнетка опять не отреагировала, глядя в какую-то точку на потолке, там, где крутились серебряные шары. Девушка продолжала свои сомнамбулические движения, не реагируя на Шульца и слыша только музыку.
В этот момент ритм поменялся, стал медленнее, и Шульц решил перейти к более активным действиям. Он протянул руки и прикоснулся кончиками пальцев к ее бедрам, не прекращавшим движение, реакции не последовало, и он положил обе ладони на оранжевую ткань.
Со стороны теперь могло показаться, что они танцуют вдвоем, но девушка по-прежнему абсолютно не замечала стоящего рядом мужчину. Глаза ее были закрыты, она двигалась сама по себе, и никто больше ей не требовался.
Шульц этого не понял. Видя, что девушка не выказывает недовольства, он провел ладонями вверх, касаясь нежной загорелой кожи…
Но кожа эта не была горячей, как он думал сначала. Она была странно холодной, и Шульц моментально отдернул руки, едва не выругавшись.
Он отступил назад, не сводя глаз с красивого лица, которое оставалось равнодушным ко всякой суете вокруг. Если девушка и испытывала сейчас какие-то чувства, то они скрывались глубоко внутри ее самой. Ее счастье было самодостаточным. Единоличным. Недоступным для других и невозможным для разделения с другими.
Шульц попятился и выскочил из зала, вытирая пот с лица. Только сейчас он почувствовал, как устали его ноги и спина за время танцев. Он сел за столик у бара и расставил перед собой в боевом порядке высокие стаканы с коктейлями. Замыкала шеренгу банка джина.
— Буду расслабляться, — строго сказал сам себе Шульц и приступил к уничтожению напитков. Макс появился, когда с ними уже было покончено. Однако весело Шульцу не стало, его переполняли злость, обида и раздражение, но в отличие от того, что было до приезда в клуб, он чувствовал себя энергичным, сильным и способным на активные действия.
— Ты «оторвался»? — спросил он Макса.
— Ну да, — майка Макса была насквозь пропитана потом.
— Отлично.
— А вы?
— Сейчас я повторю, — Шульц показал на пустые стаканы. — И у меня все будет просто великолепно. Ты нашел себе какую-нибудь девку?
— Я же не знал, что мы за девками приехали, — пожал могучими плечами Макс. — Если надо, то я пойду приведу…
— Не надо, — махнул рукой Шульц. — Лучше на Тверской блядей снимем. А тут… Тут какие-то они отмороженные… Как рыбы.
Он взял еще банку джина и, поддерживаемый Максом, направился в бильярдный зал. Народу здесь было немного, пара столов вообще пустовала.
Шульц привалился задом к бильярдному столу и, прихлебывая джин, критически осмотрелся вокруг. Вывод его был неутешительным:
— Все они тут какие-то отмороженные…
— Поехали домой? — предложил Макс, видя, что настроение босса не улучшается. Но Шульц пропустил его слова мимо ушей.
— Вырядились, кретины… Бильярдных столов наставили… А все равно кретины. Посмотри, Максик, на эту дуру, — Шульц показал пальцем на женщину с кием за одним из бильярдных столов. Готовясь к удару, она легла на стол грудью и животом, а поскольку на ней было короткое черное платье, то ее зад и узкие черные трусики теперь мог отлично разглядеть любой желающий. Желающих, правда, не находилось, потому что женщине было уже под сорок, и ее полные дряблые прелести мало кого могли привлечь.
— Посмотри на эту дуру, Максик, — Шульц говорил все громче, и Макс стал опасаться возможных неприятностей. — Она, наверное, думает про себя, что она секс-бомба.
И женщина услышала слова Шульца, что было немудрено. Она неуклюже сползла со стола и повернула к Шульцу свое накрашенное лицо.
— А так еще хуже, — сказал ей Шульц. — Лучше уж повернись как было.
— Тебя никто не спросил, долбоклюй, — резко ответила женщина. — Заткнись и вали отсюда, пока я тебе эту палку в жопу не засунула, козел!
— Вот так всегда, — Шульц развел руками. — Они изображают из себя приличных дам, носят шубы и бриллианты, но стоит им открыть рот, как всем сразу ясно, что предыдущие двадцать лет эта шикарная дама трудилась по своей основной специальности: блядь…
— Я тебе сейчас мозги вышибу, — пообещала женщина. — Или лучше позову ребят из секьюрити, они это лучше сделают!
— Зови, — согласился Шульц. — Пусть попробуют, правда, Макс?
— Надо бы мотать отсюда, — предложил ему шепотом напарник. — Размажут нас по стенке эти вышибалы.
— Вали, вали, — продолжала наступать женщина. — Уматывай, недомерок!
— Я убью ее, — прошептал Шульц. — Какого хрена я должен все это терпеть?
Он рванулся было вперед, но Макс обхватил его за плечи и потащил к выходу. Шульц быстро перестал сопротивляться, но, тяжело дыша, спросил Макса:
— Почему ты мне не дал ее убить? Предатель!
— Ну не здесь же!
Шульц замолчал и после паузы хлопнул Макса по плечу:
— Молодец, соображаешь…
Они медленно побрели от клуба к автостоянке, и Шульц обернулся на вывеску:
— Как хоть этот гадюшник называется, чтобы больше сюда никогда не попасть? «Фламинго»… Тоже мне, курятник!
У забора автостоянки Шульца неожиданно стошнило, и Макс заботливо поддерживал босса за талию во время процесса опорожнения желудка.
— Хреновый сегодня день получился, — подвел итог Шульц, вытирая рот рукавом пиджака. — Ничего, хорошо смеется тот, кто… Кто это, Максик?
— Где? — Макс повернулся туда, куда показывал Шульц, и увидел неторопливо идущую от клуба парочку. Эти двое тоже шли к автостоянке.
— Мне кажется, Макс, — странно возбужденным голосом произнес Шульц. — Мне кажется, что я только что видел эту даму.
