Юрий Гаврюченков - Кровавая баня Крупнера
Теперь пришла пора соглашаться. Дело это было действительно непростое, но все же осуществимое – Исследовательский центр мог привлекать пациентов психиатрических клиник для изучения новых лекарственных препаратов. Однако долг платежом красен: Тернов рассчитывал предложить Семагину оказать встречную услугу.
Валерия Игнатьевича беспокоил Питон.
Каждый новый день в обществе наемников прибавлял Тернову душевных страданий. Опасения, что друзья вот-вот сопьются и отмочат какую-нибудь непоправимую глупость, росли, а ощущение домашнего уюта – уменьшалось. Регина также была не в восторге от гостя, хотя и не знала о последнем приключении боевых товарищей. Тернову же Питон стал казаться чем-то вроде живого воплощения дьявола, источающего невидимую ауру зла. Источником этого предрассудка стало признание Питона, сделавшее его кем-то вроде свидетеля преступления Валерия Игнатьевича. Все это умножало скорбь доктора наук, и он решил избавиться от Питона.
Телефон прямой связи издал тихую трель.
– Валерий Игнатьевич, к вам товарищ пришел, – известила секретарь.
– Пусть войдет.
– Здравствуйте, – Семагин бодро подошел к столу и энергично пожал директору руку. Лицо его сияло.
– Присаживайтесь, пожалуйста! – радушно предложил Тернов.
– Спасибо!
– Как добрались?
– Благодарю вас, прекрасно. – Семагину не доставляло удовольствия мотаться на электричке черт знает куда, но дело того стоило. – Надеюсь, у вас тоже все в порядке?
– Разумеется, – согласился Тернов. – Та маленькая проблема, о которой вы упоминали в прошлый раз, может быть решена.
– Прекрасно, – понимающе кивнул Семагин. – Что от меня потребуется?
– Петр Владимирович упомянул, что вы занимаетесь оперативной работой, – Тернов перелистнул блокнот и накрыл ладонью половинку фотографии. Другую часть, на которой был изображен его сын, он предусмотрительно сжег. – У меня тоже есть некоторая проблема.
– Нет нерешаемых проблем, – заметил Семагин.
– Разумеется, нет. Тем более что для вас она не сложнее, чем ваша для меня.
– Чем я могу вам помочь?
Тернов многозначительно оглянулся на телефон и выдернул его из сети. Семагин с заговорщицким видом достал прихваченный на случай серьезных переговоров приборчик.
– Генератор белого шума, – объяснил он, нажав на кнопку. – Прослушивание и запись через ретранслятор невозможны, создает абсолютные помехи.
Генератор был настоящим, только без батареек.
– Я бы хотел избавиться от него, – ощутив надежное прикрытие технического достижения человеческого гения, Тернов выложил на стол, словно козырную карту, фото Питона.
– Вот как, – изумленно поднял брови Семагин. Он не предполагал такого откровенного финта, а если бы предполагал, то обязательно вставил батарейки в генератор. Разговор оказался неожиданно серьезным.
– Равноценный обмен, я полагаю, – сказал Тернов. Он уже начал привыкать к роли властителя душ.
– Каким именно методом вы предлагаете разрешить данную задачу? – поинтересовался для порядка полковник.
– Радикальным.
Семагин подумал.
– А, скажем, перемена места жительства данного фигуранта вас устроит?
– Боюсь, что нет, – покачал головой Тернов. – Меня устроит только вышеназванный вариант.
– Хм, – Семагин потер подбородок. – Когда вы сможете перевести моего человека?
***
"Похмелья не будете – гласила реклама, и это была ложь. Похмелье было, и очень сильное. Андрей глушил по-черному третий день подряд и наконец почувствовал, что должен остановиться. Иначе – каюк. Следующие сутки он жрал кофе с аспирином, не похмеляясь, и, проснувшись сегодня днем, ощутил себя здоровым. Но здоровым было тело, болела душа, а это было во много раз хуже.
Поняв, что он не может больше торчать дома, Андрей оделся и отправился прогуляться куда глаза глядят. Ноги вынесли его к парку. Он углубился в лес, еще не просохший после зимы.
Несколько дней назад убили Питона. Какой-то подонок выпустил четыре пули в спину, когда Женька заходил в парадняк. Кто, зачем? Андрей терялся в догадках. Он почти не сомневался, что тут замешаны мутные питоновские дела. Повстречался с кем-нибудь из тех, кого год назад освобождал, и где-то недоглядел. На войне всякое бывает. А война теперь не имеет границ.
Погруженный в свои размышления, Андрей не заметил, как вышел на окруженную кустами поляну, а когда разглядел, что на ней происходит, остановился как вкопанный. На поляне дрались двое мужчин. Движения их были стремительны и неуловимы. Неподалеку на снарядах занималось еще несколько человек, не обращая на бойцов внимания. Очевидно, зрелище было им не в новинку. Андрей присел на корточки под деревом и стал наблюдать. Стиль боя не был похож на известное ему каратэ. Скорее он относился к разновидности кунг-фу, которым оба спортсмена неплохо владели. Один носил густую бороду и длинные волосы до плеч, перехваченные хайратником, а другой имел короткую стрижку и обладал семитскими чертами лица. Схватка шла на огромной скорости, и неравнодушный к состязаниям Андрей следил за ней со все возрастающим интересом. Наконец бой завершился – бородатый допустил тактическую ошибку и был сбит на землю. Противники поклонились друг другу и отошли в сторонку, не замечая зрителя.
"Где вы столько силы берете?" – удивился Андрей. Бойцы, похоже, ничуть не устали, видимо, дыхалка у них была отменная. Такая подготовка не могла не вызвать уважения. Андрей встал и не спеша подвалил к ним.
– Привет, – сказал он. – Я тут посмотрел, как вы занимаетесь. Кунг-фу?
– Багуа-чжан, – ответил бородатый.
– Меня вообще Андреем зовут.
– Володя, – бородатый протянул руку.
– Слава, – представился его напарник.
– Вы давно занимаетесь? – спросил Андрей.
– Да, – бородатый посмотрел на Славу. – Сколько уже?
– Смотря чем, – уточнил тот.
– Багуа, – пояснил Володя и повернулся к Андрею. – Да лет пять, наверное. Слава вообще давно занимается – с семьдесят восьмого года. Он – мастер.
– Ну, до мастерства нам всем еще далеко, – усмехнулся Слава, – но кое-какие шаги вперед делаем.
Крупнер не собирался вступать в дискуссию с Андреем. Он теперь относился с опаской в равной степени ко всем незнакомым людям, хотя дух этого человека не нес враждебности, а находился в смятении. Незнакомец не был розыскником, но с какой стати перед ним раскрываться? Волосатый, в силу врожденной коммуникабельности, был не прочь почесать языком. Крупнер занял выжидательную позицию. Любопытные всегда находились, и гораздо удобнее было удовлетворить их интерес, зачастую весьма мимолетный, чем постоянно менять место занятий.
– Я с самбо начал, – сообщил Андрей. – Потом, как и все, каратэ, а когда воевать пошел – в рукопашном бою поднатаскался.
– В горячих точках? – поинтересовался Волосатый.
– Там.
Крупнер и Волосатый деликатно промолчали, понимая, однако, что этим их знакомство не ограничится. Особенно остро чувствовал это Крупнер, и он не ошибся.
– Вы часто тут занимаетесь? – спросил Андрей.
Крупнер хотел его вежливо отшить, но Волосатый уже открыл рот:
– Каждый день, – объяснил он. – Утром и во второй половине дня, если дождя нет.
– Можно к вам присоединиться? Давайте вместе поработаем, вы мне покажете что-то свое, я вам – свое.
– А почему нет, – Волосатый снова опередил Крупнера. – Присоединяйся.
– Ну, ништяк, ребята, – приободрился Андрей. – Сегодня я немножко не в форме, перепил накануне слегка. Был повод – друга похоронил. Вместе воевали, ну и все такое. А завтра обязательно приду. Вы утром во сколько начинаете?
– В шесть, – сказал Крупнер.
– Ну вы даете! – удивился Андрей. – Я, наверное, тогда днем буду приходить.
"Как будет угодно, – недовольно подумал Крупнер. – Сосновка круглые сутки открыта".
– Подскакивай часам к двум, – предложил Волосатый. – Мы примерно так же появляемся. Когда чуть раньше, когда позже…
– Идет, – обрадовался Андрей, поняв, что его зачислили в компанию. – До завтра!
– Пока, – сказал Крупнер.
– Счастливо, – кивнул Волосатый.
Андрей отсалютовал и двинулся в обратный путь. Питона, конечно, жаль, славный был товарищ, но жизнь на этом не кончается- Он успел привыкнуть к тому, что друзья – это ненадолго, что жизнь может оборваться в любой момент и горевать по каждому просто некогда. Он обязательно найдет гадину, которая убила Питона, а пока надо было купить хороший спортивный костюм.
***
Белый "рафик" медицинской помощи въехал в ворота Исследовательского центра и остановился у входа в главный корпус. Из машины вышел врач и вразвалочку подошел к вахте.
– Мы тут вам больного привезли, – обратился он к охраннику, перекидывая спичку из одного угла рта в другой. – Позовите кого-нибудь, чтобы приняли.
