Юрий Гаврюченков - Кровавая баня Крупнера
– А ты все веселишься? – злобно спросил он.
– А чего нам грустить, – Андрей, заинтригованный необычной реакцией родителя, опустился на стул. С переходом на новое место работы отец сильно изменился. – Ты-то что не весел, опечалился чему?
– Да, есть проблемы, – отрывисто сказал Тернов.
– Большие? – участливо поинтересовался Андрей. – Может, помочь чем?
– Чем ты мне поможешь, – обронил Валерий Игнатьевич. Но посмотрел на сына. Тот внимательно слушал. Такое проявление заботы, несвойственное ему, смягчило сердце Тернова. Обычно все свои горести он изливал Регине, которая иногда помогала советом, но в настоящий момент под руку подвернулся сын, и Тернов поплакался ему.
– Вот такие дела, сынок, – закончил он.
– Чего же ты печалишься? – возмутился Андрей. – Нашел проблему!
"Ну да, тебе сейчас море по колено", – подумал Тернов.
– Сейчас мы тебе ее решим, – заверил Андрей. – Питон!
В дверях бесшумно возникла фигура наемника.
– Чего? Здравствуйте, – он заметил Тернова.
– Есть работенка, – сказал Андрей. – На папу наезжают, могут быть неприятности.
– Надо помочь, – согласился Питон. Дело это было само собой разумеющееся.
– Документы надо забрать, да, папа?
Валерий Игнатьевич не сразу решился раскрыть рот. Он вдруг понял, что в его руках оказалось мощное оружие, которое он может пустить в ход по своему усмотрению. Ответственность за принятие решения была слишком велика.
– Надо подумать, – выдавил он.
– А чего там думать, – пожал плечами Андрей. – Давай адрес, говори, что делать. Отцу не помочь, да, Питон?
– Без проблем.
Тернов почувствовал себя маленьким Джоном Коннором, которому в пользование попал Терминатор.
"Без проблем, – подумал он и услышал, как за спиной хлопнула дверка ловушки. – Верно?"
***
Григорий Дмитриевич Бегунов успел на последнюю электричку и торопился домой, благо, метро было всего в двух остановках. Денек выдался напряженный: с доработкой едва не остался на ночь, и директор скучать не дал. Тернов обязан был проявить свою акулью сущность – вот чего ждал все это время Григорий Дмитриевич. Что ж, директор получил отповедь, достойную такого паразита. Вверх рвется, академиком хочет стать. Бегунов помнил высказывание на этот счет одного из членов РАН: "Академик – это бочка с дерьмом, которое время от времени помешивают". Бегунов не собирался опрометью мчаться в редакцию, но в принципе напечатать статью о девяносто первой серии было надо. Хотя бы в память о своих коллегах. Он вошел в парадное и мгновенно был скручен.
Андрей и Питон ждали субчика уже пятый час. Безделье им порядком наскучило, и они не упустили случая поразмяться, тем более что дело было плевое – поймать научного сотрудника, забрать ключи от квартиры и заставить сказать, где находятся бумаги. Двух-трех ударов, считал Андрей, будет довольно. Однако Питон прихватил на всякий случай напильник. Сослуживцы по батальону охраны пусковых установок стратегических ракет малой дальности, базирующихся на границе дружественной Китайской Народной Республики, научили его маленьким хитростям форсированного допроса. Китайские пытки, будучи опробованы на практике в Чечне, подтвердили свою эффективность. Теперь Питон был на сто процентов уверен, что сумеет развязать пленному язык.
– Он, гад буду, он, – шепнул Андрей, угадав каким-то шестым чувством нужного человека. Разумеется, отец описал как мог внешность Бегунова, но разглядеть в темноте детали лица было практически невозможно. – Пошли вниз.
Друзья спустились со второго этажа, из лестничного окна которого вели наблюдение. Андрей достал из кармана рулончик пластыря, оторвал небольшую полоску и приклеил уголком на ладонь.
– Готов? – одними губами спросил он.
Питон кивнул. Человек открыл дверь в парадное, и тут же на его рот легла лапа Андрея, залепив губы пластырем, второй рукой он скрутил кисть, а Питон врезал в солнечное сплетение. Человек потерял дыхание и способность сопротивляться. В кромешной тьме после освещенной фонарями улицы он ничего не видел. Ему дали согнуться, связали за спиной руки, повалили и быстро связали ноги.
Выйдя на место, друзья заранее изучили все достопримечательности засады и, к великой радости, обнаружили незапертый вход в подвал. Разумеется, там была наварена решетка, на которой висел замок, но, повертев его в своих могучих пальцах, Питон резюмировал, что дужка изготовлена на редкость плохо. Они выбросили замок в кучу мусора, полазили по подвалу и вышли на исходную.
Спеленатого словно куклу Бегунова оттащили в подвал и обшарили в поисках паспорта или любого другого документа, удостоверяющего личность. Паспорта не нашли, но обнаружили пропуск с фотографией.
– Бегунов Григорий Дмитриевич, – прочел Андрей. Он сунул пропуск в карман и уставился немигающим взглядом на Бегунова. Тот сидел на колченогом стульчике у стены, освещенный тусклой сорокаваттной лампочкой. Ноздри Андрея хищно раздулись, он коротко зарычал и вдруг набросился на Бегунова, нанося удары куда попало. Тот застонал и начал заваливаться, Питон подхватил его за шиворот и усадил на место. Андрей внимательно наблюдал за поведением подопечного. Решив, что нужный эффект достигнут, он сорвал с его губ пластырь и, вздернув за подбородок, прошипел:
– Говори, где архив по девяносто первой серии?
– За что? – простонал Бегунов.
– Ты не понял? – Андрей врезал ему по скуле. – Я тебя убью!
– Я… не знаю, о чем вы, – промямлил Бегунов. Кровь обильно текла из носа и брызгала при каждом слове с губ. – Пожалуйста, не бейте меня.
– Знаешь, врешь!
– Не вру, я правда не знаю, – Григорий Дмитриевич тянул время, надеясь что-нибудь придумать и рассчитывая, что бандитов кто-нибудь спугнет. Отправлять их в квартиру, где были жена и старики, он не мог себе позволить даже под страхом смерти.
– Дай-ка я попробую, – заявил Питон, доставая из заднего кармана напильник. – Придержи его.
Андрей охотно уступил ему место и взялся за плечи Бегунова. Питон всунул ему в рот напильник и сделал несколько энергичных движений. Бегунов истошно заорал. Питон дал ему в лоб, чтобы не тревожить соседей сверху, и брезгливо обтер о бегуновское пальто белое крошево зубной эмали. Григорий Дмитриевич прислонился к стене, закатив глаза. Питон резко сжал ему ногтями реанимационную точку под носом, Бегунов дернулся и пришел в себя.
– Ну, – вкрадчиво спросил Питон, – где бумаги? Бегунов заплакал. Питон поднес к его лицу напильник.
– Повторить?
– Не, – Бегунов мотнул головой, – умал… ай!.. умаяю… дома, они дома, в секретере.
Питон вскинул глаза на Андрея.
– Ну, все?
– Как выглядят документы?
– Белые картонные папки, – Григорий Дмитриевич приспособился говорить неповрежденной стороной рта. Боль была адская, но он терпел, чтобы не злить палачей. Он уже больше ни о чем не думал, кроме того, как избежать мучений.
Андрей достал из кармана тонкий капроновый шнурок. Он надел кожаные перчатки, чтобы не попортить руки, захлестнул шею Бегунова и стал душить. Складки кожи скрыли глубоко врезавшуюся нить. Лицо Бегунова покраснело, он слабо задергался, но Питон навалился ему на плечи, не давая упасть. Изо рта Григория Дмитриевича поползла окровавленная слюна, лицо посинело, а белки глаз покрылись красными точками. В воздухе ощутимо запахло мочой. Друзья молча держали тело, наконец Андрей кивнул Питону:
– Посмотри пульс.
Наемник хладнокровно наложил палец на горло, пытаясь уловить хотя бы слабые признаки жизни.
– Готов, – констатировал он.
Андрей сдернул шнур, и обмякшее Тело Бегунова повалилось на пол. Питон нагнулся и достал из кармана ключи.
– Стук-стук, – он покачал на пальце колечко, ключи зазвенели, – я твой друг.
Андрей несколько раз провел руками по стене.
– Слюни пустил, коз-зел! – стена стала розовой, а перчатки покрылись кровью. – Погнали.
Они взлетели на четвертый этаж. Питон быстро открыл дверь.
– Стук-стук… – завороженно пробормотал он.
– Гри… – жена Бегунова не успела ничего понять и тем более разобрать чьих-то лиц. Она запомнила лишь черную молнию, влетевшую в дверной проем. Мощнейший питоновский апперкот швырнул ее на стену, и Елизавета Давыдовна потеряла сознание.
Родители сидели в комнате и смотрели телевизор. Ими занялся Андрей, лихо разметав двумя ударами ног. Дополнительно уделять им внимание он не стал, справедливо посчитав, что глубокий нокаут обеспечен обоим. Друзья разошлись по комнатам, изучая все имеющиеся шкафы. Наконец Андрей нашел то, что нужно.
– Давай сумку, – крикнул он.
Питон вынырнул из коридора, неся баул и какую-то шкатулку.
– Открывай.
Андрей быстро переложил имеющиеся в секретере бумаги, вытряхнул до кучи содержимое шкатулки и разворошил книги на полке. В качестве маскировки они решили сымитировать ограбление. Питон раскидал по полу белье из шкафа и с чувством выполненного долга друзья покинули квартиру.
