Уоррен Мерфи - Пир или голод
Он вновь стал прослушивать запись разговора с насекомым, но нервный пчелиный голосок настолько его будоражил, что пришлось выключить магнитофон.
– Смитти, а как насчет моей просьбы? Вы не забыли?... – спросил Римо.
Выйдя из состояния глубокой задумчивости, Смит нажал на клавишу, и на экране высветилась корейская фраза.
Римо прочел ее вслух:
– Две юхла.
Обернувшись к Чиуну, он спросил:
– Я правильно произнес?
Моментально покраснев, мастер Синанджу закрыл лицо широким рукавом кимоно, словно стыдясь косноязычия своего ученика.
– Значит, то, что надо! – довольно хмыкнул тот.
Глава 29
Хелвиг Вюрмлингер ехал из аэропорта на личном «фольксвагене-жуке» зеленого цвета в свою резиденцию, расположенную неподалеку от Балтимора.
Издалека завидев свой глинобитный дом, он понемногу успокоился. Дома! Наконец-то дома! Как хорошо! Конечно, поездки зачастую бывают весьма полезны, а порой даже необходимы, но Хелвиг Вюрмлингер предпочитал уединение. Именно отшельничество позволяло проводить ему долгие часы кропотливой работы над экспериментами, которые повергли бы в неописуемый ужас всякого, кто не разделял его безграничной любви и восхищения миром насекомых, находящихся в полной гармонии с природой.
Не имея ни жены, ни друзей, Вюрмлингер не видел ничего зазорного в том, чтобы жить в таком вот глинобитном доме, больше похожем на гигантское осиное гнездо, чем на человеческое жилище. И не было с ним рядом никого, кто мягко убедил бы его, что он уже давно перешел тонкую грань между эксцентричностью и патологическим влечением.
Подъезжая к дому, Вюрмлингер заметил белый телевизионный фургон со спутниковой антенной, на борту которого красовался логотип канала «Фокс». Он пришел в страшное волнение, лицо перекосилось в нервозной гримасе.
Выбираясь из своей машины, он весь так и трясся от негодования. А когда увидел оператора, снимающего интерьеры его жилища через окно, буквально бросился на него, угрожающе размахивая руками.
– В чем дело? – завопил Вюрмлингер. – Что вы делаете на моей территории. Ведь это частная собственность!
Оператор резко обернулся, и видеокамера заработала буквально перед носом ученого.
Рядом раздался резкий женский голос:
– Наверное, объясниться придется вам...
Опять эта баба! Вюрмлингер уже забыл ее имя, но сразу же узнал и голос, и лицо.
– Вы нарушили закон! Пересекли границы частного владения без разрешения владельца! – возмущенно воскликнул он, поворачиваясь к Тамми.
Однако, вместо того чтобы попытаться хоть как-то оправдать свой возмутительный поступок, блондинка прямо в микрофон произнесла:
– Мы находимся рядом с домом генетика и этимолога...
– Энтомолога! – рявкнул Вюрмлингер.
– ...Хелвига Вюрмлингера, работающего в лаборатории по разведению пчел Министерства сельского хозяйства США. Все правильно, доктор Вюрмлингер?
– Да, да...
– Если вы официально работаете на федеральное правительство, зачем же вам еще и частная лаборатория на краю света?
– Край света в Австралии! – взорвался Вюрмлингер. – А здесь обыкновенная провинция!
– Вы не ответили на мой вопрос, доктор.
– В своей лаборатории я занимаюсь исследованиями, касающимися непосредственно моей работы на Министерство сельского хозяйства США. Здесь я также провожу и другие эксперименты, в которые незачем вмешиваться ни вам, ни широкой общественности!
– Доктор Вюрмлингер, хотелось бы обратить ваше внимание на странное гудение, исходящее из ящиков за вашим домом.
– Это моя пасека. Там я держу своих пчел.
– Неужели? Если вы и вправду занимаетесь разведением самых обыкновенных медоносных пчел, то почему они так странно, можно сказать, совсем нетипично жужжат?
– Почему странно? Почему нетипично?
– Значит, вы отрицаете, что ваши пчелы... в общем, не совсем обычные?
– Это абсолютно нормальные, обыкновенные пчелы! Я с удовольствием пью чай с медом, который они дают, поправляя таким образом свое слабое здоровье!
– Что ж, идемте со мной.
И Тамми вместе с оператором направилась на задний двор странного дома Вюрмлингера. Хозяину ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ними, на ходу пытаясь собраться с мыслями. Зачем эти двое сюда явились? Чего они хотят? И зачем снимают на пленку его пасеку?
Оператор медленно обошел вокруг ульев, снимая все на пленку.
– Мои пчелы! – воскликнул Вюрмлингер, рванувшись к пасеке, откуда доносилось приглушенное страдальческое жужжание.
Опустившись на одно колено, доктор открыл один из ульев и вынул раму с медовыми сотами. Осторожно приподняв ее, он внимательно присмотрелся к ползающим по сотам насекомым.
– Клещи! – застонал он. – До моих бедных пчел добрались клещи!
Поставив раму на место, Вюрмлингер подошел к следующему домику. И вытащил на свет еще одну раму с пчелами, вяло ползающими по сотам.
– Опять клещи! – чуть не зарыдал доктор.
Оказалось, что третья рама только наполовину заполнена сотами. И ни одной пчелы! Только какая-то клейкая масса по краям.
Гнилец![7] Здесь все пчелы погибли.
– А что с ними случилось? – спросила Тамми, сунув свой микрофон прямо под нос бедолаги.
Ученый с трудом поднялся на ноги и медленно выпрямился во весь свой немалый рост.
– Мои пчелы погибли, – печально проговорил он.
– Пчелы-убийцы?
– Нет, я занимаюсь разведением только европейских видов медоносных пчел и еще кое-какими экзотическими видами, но никак не африканскими пчелами.
– Известно ли вам, доктор Вюрмлингер, о недавних человеческих жертвах, вызванных предположительно укусами пчел-убийц? В Нью-Йорке, Лос-Анджелесе... Федеральное правительство до сих пор скрывает эту информацию от широкой публики.
– О происшествии в Нью-Йорке мне ничего не известно. Что же касается необъяснимых событий в Лос-Анджелесе, то я знаю о них столько же, сколько и вы! – зло оборвал девушку Вюрмлингер. – Сами же все видели.
– Вы не ответили на мой вопрос, – бесстрастно произнесла журналистка.
– Да! Да! В экосистеме Северной Америки появилась новая, чрезвычайно агрессивная и ядовитая разновидность пчел!
– Вы, случайно, не знаете, откуда взялись эти новые пчелы-убийцы?
– Перестаньте щеголять антинаучной терминологией! Правильное название этих пчел – пчела Браво.
– По всей видимости, вы очень неравнодушны к пчелам? – быстро проговорила Тамми.
– Пчела – одно из самых полезных насекомых, какое только знает человечество. Именно пчелы опыляют почти восемьдесят процентов всех зерновых. Без них человечеству нечего было бы есть.
– Сейчас я говорю отнюдь не о полезных для человека пчелах, а о тех смертоносных тварях, которых напустило на людей правительство США!
– О чем вы?!
– О новом виде злобных пчел, по неизвестным пока причинам выведенном в лабораториях Министерства сельского хозяйства США. Они способны жалить неоднократно, впрыскивая своей жертве смертельный яд, против которого современная медицина абсолютно бессильна. Укусы именно таких пчел повлекли за собой ужасную гибель восьми ни в чем не повинных людей, и это еще не все! Признаете ли вы, доктор Вюрмлингер, что только в Лос-Анджелесе в результате укуса суперпчелы-убийцы погибли сразу трое?
– Пчелы жалят, лишь когда их на это провоцируют, – сухо заметил Вюрмлингер.
Тамми с журналистской беззастенчивостью сделала шаг к ученому и сурово произнесла:
– Такой вид суперпчел мог вывести только высококвалифицированный генетик, опытный энтомолог-экспериментатор, располагающий необходимыми средствами и собственной лабораторией, скрытой от глаз любопытных.
Внезапно девушка нырнула за спину оператора и, как бы обвиняя доктора в жутком преступлении против человечества, ткнула в него пальцем:
– Это могли сделать только вы, доктор Вюрмлингер! – с пафосом воскликнула она.
– Какая чепуха!
– Чепуха? Вы хотите сказать, что никаких секретных генетических экспериментов в своей лаборатории не проводите? Вы отрицаете свою причастность к созданию того кошмара, который вот-вот обрушится на ни о чем не подозревающее человечество?
– Да, я отвергаю все эти немыслимые обвинения! – выпалил Вюрмлингер.
– Тогда как вы объясните нам вот такой факт?... – взвизгнула Тамми и, повернувшись к оператору, торжественно произнесла: – Покажите всей Америке, чем занимается здесь доктор Вюрмлингер, тратя на это деньги честных налогоплательщиков!
Оператор нацелил объектив камеры на окно глинобитного «особняка».
* * *Директор информационных программ Балтиморского филиала внимательно смотрел прямую рабочую трансляцию съемок из личных владений известного энтомолога Хелвига Вюрмлингера. Через зарешеченное окно отчетливо проглядывалась огромная стрекоза, чье длинное тело и ножки были усыпаны десятками немигающих рубиновых глаз. На какое-то мгновение директору показалось, что он очутился в ином, совершенно фантастическом мире. Однако иллюзия тотчас рассеялась, едва лишь стрекоза, взмахнув крыльями, улетела в глубь помещения, оставив жуткое ощущение того, что даже на кончике ее хвоста был немигающий красный глаз.
