Александр Афанасьев - Грязная бомба
– А это мой сын и отец Дитера, Вольфганг, – сказал великан, – он снял для них ресторан в Берлине, договорился о венчании в кирхе и подарил квартиру. Он теперь бизнесмен, делает хороший бизнес… и очень рад за них.
…Когда это было… – великан откашлялся, – я был полковником Народной армии ГДР, командиром отдельной парашютно-десантной бригады особого назначения. Меня зовут Дитрих Леонхарт. Нас перебросили в Берлин на усиление охраны правительственных зданий и границы. Никто не знал, что делать, никто не командовал. Когда толпа прорвалась через КПП, когда начала ломать Стену… никто не смог отдать приказ открыть огонь. Ведь с той стороны тоже были люди… немцы, и они просто хотели к нам, таким же немцам, как и они… а мы хотели к ним… ведь мы были единым народом, разделенным Стеной. Никто не хотел стрелять… никто даже не думал стрелять. Как мы могли стрелять в наших братьев? Потом мне дали три года… просто так, за то, что я служил своей стране. Кому-то дали и больше, мне повезло. Но теперь… если бы я знал, что будет такое… я бы отдал приказ открыть огонь. Отдал бы… пусть бы погибли сотни… тысячи… но осталась бы жива Германия. А теперь я вижу, как Германия гибнет на моих глазах… и ничего не могу сделать. У моего сына всего один ребенок. У моего внука… детей нет и не будет. Скоро род Леонхартов прервется. Мы просто вымрем…
В это же самое время Польша 15–20 июня 2021 года
Польша…
Полковник Леонхарт дал хороший совет: я сдал «Весту» и раздобыл для себя куда более дорогой транспорт: «Audi Q7». Причем я его не арендовал, а купил на рынке и выправил все документы на вывоз. В Польше я поставлю его на стоянку и арендую себе машину попроще, а когда сделаю свое дело, выеду на «Q7» из Польши в Беларусь под видом перегонщика транспорта. Еще не так давно этот бизнес чах, но сейчас жизнь была не такой богатой, как несколько лет назад, и дорогие трехлетки из Германии снова стали популярны.
Винтовку я разобрал и спрятал, как смог. Благо машина большая. Пистолет тоже спрятал…
Кто будет моей целью в Польше? Некий Станислав Гольцек, я видел его фотографию и помню теперь наизусть. Гольцек – это человек, официально не занимающий постов, но именно он делает все грязные дела для пришедших к власти правых. Это человек, лично знакомый с Лехом Валенсой, с братьями Качиньскими, с польским генералитетом. А нам он знаком еще с середины девяностых, когда, будучи полицейским чином, организовывал каналы помощи для «чеченских борцов».
Некоторые люди не меняются…
Говорят, что в последнее время Европа все больше становилась единой, но это слова, слова, слова. Границу чувствуешь сразу по множеству мелочей, даже если самой границы по факту и нет. Меняется дорога – автобан сменяется хорошей, но асфальтовой трассой. Меняются дома – польский дом от немецкого я отличу сразу. Меняется транспорт – поляки в основном покупают подержанный европейский хлам.
Денег нет…
Но несмотря на это, Польша сохраняет свой великошляхетский гонор. В Польше снимаются порнофильмы – польки красивые, как и все славянки. Поляки едут в Великобританию работать на стройках, в полях и подмывать англичанам задницы в больницах. Есть даже такое слово в английском новоязе «polishpeople» – определяющее гастарбайтеров вообще. Поляки за американские деньги гибнут в Афганистане и принимают в подарок устаревшие германские танки «Леопард» – на новые нет денег, разработка своего («Горилла») идет ни шатко ни валко вот уже двадцать лет. Но при этом на дороге висят русофобские плакаты партии «Право и Справедливость», призывающие дать отпор русскому медведю. Оказывается, Польша – это последний рубеж Европы на пути азиатской орды.
Азиатская орда при этом покупает недвижку в Испании и станки в Германии. Польские яблоки орда покупает исключительно как белорусские или сербские.
Ха-ха-ха…
Сейчас умру от смеха.
Моя цель находилась в Мазовии, крае, который принадлежал Польше лишь формально. Здесь жили не поляки, а мазуры – странное, нелюдимое племя, из которого получались отличные воины. Здесь же, в местечке Стары Керкуты, находился учебный центр польской разведки. Во времена афганской эпопеи он использовался американцами, как место содержания и пыток для подозреваемых в связях с «Аль-Каидой» и Талибаном. Сейчас этот центр используется поляками, как лагерь подготовки блицкрига Польши «от можа до можа». Здесь тренируются подрывные элементы украинского происхождения, террористы, которых потом планируется забросить в Россию. Курирует это все некий Гольцек.
Правда ли все то, что мне рассказали? Черт его знает. Да и не интересует меня это. Как говорил один древнегреческий философ: знание основных принципов легко замещает незнание некоторых деталей. Я знаю, что есть страны, которые для нас враги. Были врагами, есть враги и всегда будут врагами. Например, Турция, с которой мы воевали двенадцать раз. Или Польша – они никогда не станут нам друзьями, они причиняют нам вред вот уже два столетия. И потому – неважно, виновен или нет поляк, которого я убью. Важно то, что он поляк. И его больше не будет. Вредить он нам больше не сможет.
Вот что самое главное…
Машину я замаскировал на заброшенном хуторе, может, я даже не вернусь сюда. Переоделся – конечно, это не классический комплект для снайпера, так называемый «Гилли», но тоже пойдет. Добротный, немецкий маскировочный охотничий костюм. Пистолет за пояс, винтовку в чехол, нож в рукав. На точку меня выведет навигатор.
Дальше – как повезет…
Стары Керкуты. Неплохо они тут устроились…
Старые здания, еще советских времен, и новые, американские, контейнерного типа, часть территории закрыта навесами – от спутников, стоят гражданские машины и американские армейские хаммеры. Аж пять флагов – Польши, США, НАТО, Украины… пятый я так и не смог опознать[56]. Видимо, флаг какой-то миссии, а то и флаг государства, которое не существует, но которое обязательно будет создано.
Настоящая чужая военная база…
А знаете… я ведь прекрасно понимаю, что могу и не вернуться. Нет, план экстрадиции у меня есть, в том числе и свой собственный, но я прекрасно понимаю, что могу остаться здесь навсегда. И если суждено именно так, то пусть будет так. Потому что это будет по-настоящему. В чужой стране, чужая база… это не грех братоубийственной войны. Ради вот этого нас и учили.
Но лучше, конечно, вернуться.
Гольцека я уже видел. Он вон на той «Шкоде» приехал. В Польше «Шкода» – официальная правительственная машина, так что все совпадает. Он вон в том здании сидит, не выходил оттуда. Я не стрелял, потому что надо было надежно опознать, ошибка тут недопустима. Но это он. Выйдет покурить, голубок, тут я его и отправлю в края доброй охоты. Или когда к машине пойдет, домой ехать…
Пока все тихо. Спокойно. Комары, правда кусают. Как будто чувствуют, что я не поляк, что я чужой. Тут и комары – поляки.
Так… а это что за номера?
Конвой из пяти машин резво подлетел, к зданию. Последние две были пикапы «Тойота» с широкими подножками по бокам, на них стояли люди в черной боевой униформе. Я не видел их шевронов, но подозревал, что там – якорь и вниз стрелка загибается.
«Гром». Группа оперативно-маневренного реагирования. Лучший польский спецназ и, по мнению многих, лучший спецназ стран Восточной Европы.
Я медленно положил винтовку и так же медленно взялся за бинокль.
Дяди из двух первых машин – таких же «Шкод» – зашли в здание, а бойцы «Грома» окружили здание, заблокировав все возможности к отступлению. Переговоры были недолгими, уже минут через десять начали выводить из здания людей в наручниках и паковать в «Фольксваген» с затемненными окнами. Вывели троих, четвертым был Гольцек…
Я взялся за винтовку, но было уже поздно: Гольцека усадили в «Фольксваген». На головной машине установили на крыше мигалку, после чего машины, слитно развернувшись, под вой сирен рванули на выезд с базы.
Чудны дела твои, Господи…
Ладно. Не вышло так, посмотрим, как дальше жизнь сложится. Спрячу винтовку, сниму квартирку в Варшаве и поживу там немного. А там Центр пусть разбирается, что к чему. Если этого типа судить будут, то может, и не надо его кончать, пусть сидит. Это, наверное, даже более страшное наказание будет, чем мгновенная смерть.
Только еще тут до ночи без дела лежать, пока уйти можно будет. Комаров кормить…
Англия 24 июня 2021 года
Произошедшее на Украине и в Средиземном море вызвало в разведывательных и политических кругах Европы что-то вроде землетрясения.
Польша, получив ультиматум от США, была вынуждена допустить на свою территорию специальную группу Министерства энергетики США, которая приняла и вывезла неповрежденную атомную бомбу. Она стала не первой – спецхранилище было забито бомбами, изъятыми на Винде, в Средиземном море. Сам корабль после обыска решили затопить, чтобы не было лишних вопросов. Было объявлено, что в Польше, в процессе транспортировки в Германию, было изъято еще одно ядерное устройство. Место, откуда оно происходило, не называлось.
