Иван Сербин - Сделка
— И ничего? Ни имени, ни фамилии? — спросила Ирина.
— Так, чтобы наверняка? Нет.
На дороге в это время события разворачивались по накатанной и довольно закономерной схеме. Видимо, отчаявшись в своих попытках решить дело миром, из «восьмерки» выбрались двое здоровенных парней и отправились дубасить поддавшую троицу. Не прошло и двух минут, как машина беспрепятственно миновала живой кордон. Впрочем, «кордон» к этому моменту в полном составе уже осоловело довольствовался придорожным сугробом. Максим отвернулся от окна. Представление закончилось.
— А Хлопцев что? — поинтересовалась Ирина.
— А что Хлопцев? — пожал плечами Максим. — Хлопцев знать ничего не знает и ведать ничего не ведает. У него свои дела.
— Понятно. — Женщина подумала несколько секунд, а затем сказала: — И тебе кажется, что чем дольше ты просидишь в кухне, тем быстрее отыщется решение всех твоих проблем?
— Знаешь, — честно признался Максим, — у меня такое ощущение, что до решения еще как до Луны. Целый год можно идти — и все равно не дойдешь. Я, будто слепой в незнакомой комнате, тычусь и не могу выбрать нужного направления, чтобы сделать первый шаг. Муторно…
— Это я понимаю, — согласно кивнула Ирина. — Поэтому и советую тебе отправиться спать. А завтра получишь ответы на половину своих вопросов. Посмотришь веши, поглядишь на фотографии.
— Парфенов к обеду обещался представить полное заключение.
— Вот-вот. Почитаешь заключение Парфенова, — добавила жена и улыбнулась. — Все будет в порядке, поверь мне. В конце концов, все в этом мире возвращается к истокам.
— Хотелось бы верить. Твоими бы устами да мед, пить, голуба моя, — усмехнулся Максим. — Ладно, ‘Пошли. Уговорила.
Он поднялся, загасил все еще тлеющий в пепельнице окурок, глотнул чаю и, пропустив вперед жену, пошлепал в спальню.
Глава девятая
Посадки кончились внезапно, вдруг. Только что впереди мелькали сплошные черные росчерки стволов, а через секунду между ними неожиданно мелькнул белесый просвет, затем еще и еще. Алексей, задыхаясь, рванулся вперед. За последние пятнадцать минут он уже дважды слышал лай, а это значило, что собака чует ЗАПАХ. Не след, а именно его запах, доносимый частыми порывами ветра. Преследователи подобрались совсем близко. Они были в километре, максимум в полутора. Иногда погоня забирала чуть в сторону, и тогда Алексей поворачивал, не давая убийцам идти наперерез. Он старался бежать так, чтобы люди Сулимо оставались точно за спиной. И все же преследователи настигали его. Они отлично ориентировались в темноте. Алексей ощущал себя зайцем, которого гонят по дороге в круге света. Пройдет минута или две, и рычащее смертоносное чудовище налетит на него и сомнет в лепешку. Он споткнулся, упал, расцарапав о наст руки, снова вскочил.
Последний ряд деревьев, и перед глазами Алексея возникла занесенная снегом полоса голой земли. Наверное, это было поле. Бежать стало чуть легче, почва под снегом оказалась довольно ровной, без ям и выбоин. За спиной то и дело слышался треск веток. Погоня уже не считала нужным скрывать свое присутствие. Несомненно, убийцы тоже различали шаги беглеца и понимали, что развязка не за горами. Вновь громко и яростно залаяла собака. Алексей продолжал бежать вперед, хотя его надежды на спасение таяли с каждой секундой. На ходу он обернулся. Пока никого. Преследователи еще не вышли из леса. И все-таки ему показалось, будто глаз его сумел уловить в мутном сумраке посадок какой-то признак движения. Справа из лиловой ночи надвинулось странное дощатое строение, похожее на будочку-времянку. В таких обычно держат садовые инструменты — лопаты, тяпки, грабли. Первым побуждением Алексея было вломиться туда и разжиться чем-нибудь, что могло послужить оружием. Но он тут же понял всю бесплодность подобной попытки. На двери наверняка замок, который просто так не сломать, а выбить дверь ему вряд ли удастся. Будку возводили на совесть, несомненно, рассчитывая и на хулиганские набеги. Преследователи же получат несколько дополнительных секунд, а то и целую минуту. Нет, глупо давать им, и без того имеющим преимущество, лишний шанс.
Алексей пробежал еще метров двадцать, прежде чем заметил впереди, слева, чуть более темное, чем окружающий фон, бесформенное пятно. Невысокое, даже скорее низкое, доходящее ему до пояса. Он не успел сообразить, что же увидел, но сейчас это что-то, чем бы оно ни оказалось, могло спасти ему жизнь. Вымотанный до предела человек не сможет один противостоять убийцам, даже если их всего двое — человек и собака. Взрослый пес без труда сбивает с ног физически крепкого, бодрого мужчину, а человеку ничего не стоит прикончить упавшего.
Уже на бегу Алексей оглянулся еще раз и увидел их. Преследователей оказалось трое. Они только что вынырнули из посадок и теперь бежали по пятам. Высокие, плечистые, подтянутые.
Впереди Алексей заметил приземистую, несущуюся мощными, длинными скачками черную фигуру пса. На белом снежном фоне овчарка казалась плывущим в воздухе призраком. Глаза ее горели желтоватым зловещим огнем. Пес рвал поводок. Алексей прибавил шагу. Убийцы тоже. Алексей все ждал, что они сейчас закричат: «Стой!» — или еще какую-нибудь ерунду. Честно говоря, кроме «стой, стрелять буду», ничего в голову не приходило. Но убийцы молчали. Они, как и пес, были похожи на бесплотные, гонимые ветром тени. -
Алексей продолжал нестись сломя голову к темному пятну, которое постепенно приобретало отчетливые очертания. Это был мост. Коротенький, скорее всего деревянный мостик через узенькую речку. Алексей вдруг сообразил, что река и есть спасение. Видимо, его охраняло провидение, раз он побежал именно в эту сторону.
За спиной бесновалась собака. В ее хриплом лае Алексею чудилось злобное торжество. На ходу он снова быстро посмотрел через плечо. Расстояние между ним и преследователями сократилось метров до четырехсот. До мостика же оставалось не больше семидесяти пяти. Алексей едва не закричал — он спасен! Он выиграл! И в этот момент проводник спустил пса. Лай моментально стих, осталось только хриплое дыхание.
Алексей, с трудом давя в груди вопль ужаса, помчался вперед настолько быстро, насколько позволяли гудящие ноги и жалкие остатки сил. Все было напрасно. Пес настигал его. Безжалостно и неумолимо, словно предсказанная смерть. Мостик придвигался все ближе и ближе. Алексей уже различал деревянные перила и даже то, что подпорки, поддерживающие их, сбиты из грубо обтесанных жердей, каждая сантиметров пяти в диаметре. «Может быть, попытаться выдернуть одну из них?» — мелькнула в голове мысль и тут же погасла. Он не успевал. Частое хрипловатое дыхание пса слышалось уже метрах в десяти. Алексей вылетел на мостик, скользнул взглядом по черной мутной глади реки. Увидел ледяную корочку у самого берега и успел обернуться как раз в тот момент, когда овчарка взвилась в воздухе. Горячее дыхание обожгло ему лицо.
Весил пес килограммов сорок, не меньше. Удар был очень силен. Алексей грохнулся поясницей о поручни, отшатнулся назад и вцепился в шею пса обеими руками. Белые, невообразимо огромные клыки сверкнули в темноте и клацнули в сантиметре от его шеи. Эта овчарка явно была не из тех собак, что хватают за руки. Ее натаскивали очень умелые, знающие люди. И учили ее не задерживать, а убивать. Не окажись за спиной Алексея поручней, он, несомненно, опрокинулся бы на спину, и пес легко добрался бы до горла. Все кончилось бы в течение пары секунд. Видимо, провидение всерьез озаботилось тем, чтобы его подопечный уцелел. Иначе чем объяснить столь фантастическое везение? Ведь то, что он успел добежать до моста, было именно везением и именно фантастическим…
Алексей взревел и всем весом оттолкнул мохнатую тварь от себя. Пес странно кувыркнулся в воздухе, неестественно изогнулся и шлепнулся на четыре лапы. На то, чтобы прийти в себя, ему понадобилось меньше доли секунды. Последовал еще один прыжок. Овчарка была похожа на выпущенный из пушки снаряд. На сей раз Алексею не удалось удержать пса. Он почувствовал, как клыки собаки с треском рвут ткань летной куртки, раздирают высотно-компенсирующий комбинезон и легко впиваются в левое плечо. Ощущение было такое, будто по ключице полоснули сразу десятком ножевых лезвий. Теплая струйка потекла по груди и животу к бедру. Овчарка, захлебываясь собственным рычанием, вдруг резко дернула головой, выдрав из плеча жертвы изрядный кусок мяса. Алексей закричал от боли, страха и ярости. Пес шлепнулся на лапы, но тут же опять взвился в воздух.
Преследователи виднелись уже в сотне метров от него. Теряя остатки сил, Алексей впился пальцами правой руки в шерсть на холке мохнатой твари, а левой прижал ее сильное, мускулистое тело к себе и, перевалившись через перила, полетел вниз. Зеркало реки разбилось на тысячи осколков. Ледяная вода обожгла, но немного успокоила боль в разорванном плече. Пес явно не ожидал подобного поворота событий. Он забил лапами, пытаясь оторваться от человека и всплыть, однако Алексей не собирался позволить ему сделать это. Выпустить овчарку-убийцу означало бы подписать собственный приговор. Хороший, идеально выдрессированный пес не поплывет к берегу, как это сделала бы обычная собака. Он будет преследовать жертву до тех пор, пока не настигнет и не убьет.
