Александр Тамоников - Расстрельная сага
Черкасов нехорошо взглянул на Солоухова:
— Все, что вы сказали, мне известно, как известно и то, что один из самых влиятельных полевых командиров так называемого движения за независимость Ичкерии, Умар Балаев, он же Дервиш, захватив вас в плен, тут же отпустил. Вместе с солдатами, которых взяли с вами. И это при том, что у нас находятся пять его бойцов. Но Дервиш не выставлял никаких, я подчеркиваю, никаких условий при вашем, майор, освобождении. Что бы это значило, а?
Сергей вздохнул:
— Тяжело с вами разговаривать, Евгений Анатольевич. Ну откуда я знаю что бы все это значило.
— Откуда? Все оттуда! Из квадрата 133. А вернее, из места, куда вас доставили после того, как захватили. Кстати, не назовете это место? Или вы ничего не помните?
— Вы правы, я ничего не помню и место, где находится новая база Дервиша, не знаю. Скажу лишь, что от базы «духов» к селению нас везли по лесной дороге, а село находится рядом с лесным массивом. Дом, где мы провели ночь, стоит на отшибе этого селения, хозяина зовут Шамиль. А доставил нас к блокпосту некий пожилой чеченец Доулетхан, на грузовике «ЗИЛ-130». Ехали мы от базы до селения где-то часа три, от селения до поворота на блокпост что-то около часа.
Черкасов склонил голову набок:
— Складно, Сергей Викторович, очень складно, а главное — просто. Вроде и информация, но совершенно бесполезная. По вашим словам ничего определить нельзя. Даже селение. Их, таких сел с домами на отшибах, вокруг 163 блокпоста на удалении в час езды грузового автомобиля с десяток. И если их проверить все, то, даю голову на отсечение, ни в одном никакого Шамиля не окажется.
В кабинет вошел начальник штаба полка майор Колотов:
— Разрешите, товарищ подполковник?
— Входите, Андрей Андреевич, присаживайтесь. Я вас долго не задержу. На столе карта, по которой планировалась операция в квадрате 133. Я хочу, чтобы майор Солоухов доложил, каким маршрутом, в каком режиме и порядке вел разведывательный взвод от места высадки до рубежа действия. Схематично указал расположение подразделения на этом рубеже до начала боя, а затем все перемещения взвода во время боя. Как и откуда напали боевики, что предпринял в ответ начальник разведки, то есть все, что он в состоянии вспомнить о бое у перевала.
На словах «в состоянии вспомнить» подполковник ФСБ сделал ударение.
— Вы же, Андрей Андреевич, оцените действия своего подчиненного.
Черкасов указал карандашом на Солоухова:
— Вам слово, Сергей Викторович. И, пожалуйста, не затягивайте время.
Сергей быстро и профессионально доложил о том, что затребовал эфэсбэшник, и подробно поведал Колотову, как развивались события после первой атаки взвода боевиками. Закончил описанием тех событий, которые произошли в балке. Он указал карандашом на середину оврага:
— Вот здесь, перед поворотом, отходящую группу вновь внезапно атаковали «духи», отстрелив дозор, шедший по верху. Я приказал Чупину с отделением прорываться на равнину, а сам с Капустиным остался прикрывать отход. Впрочем, позже Чупин предпринял попытку вернуться к нам, как только мы с Капустиным вступили в бой! Нам удалось сбить противника с вершин склонов, но, как оказалось, лишь часть атакующего отряда. Другие боевики внезапно навалилась на нас, когда лично я этого не ожидал. Они буквально смяли нас. Затем помню шприц-тюбик в руке одного из бандитов, укол и падение в пропасть. Очнулся в сарае. Рядом находились Чупин и Капустин. Это все.
Колотов, внимательно слушавший своего подчиненного, поднялся над столом.
Черкасов, также очень внимательно следивший за докладом майора, спросил у начальника штаба:
— Ну, Андрей, Андреевич? Как оцените действия майора Солоухова?
Колотов ответил твердо, уверенно:
— Начальник разведки полка и на марше, и в ходе боя действовал безупречно. Так, как это требовала складывающаяся и постоянно изменявшаяся не в пользу разведчиков обстановка. Солоухов при обнаружении минных полей принял единственно верное на тот момент решение — прорываться на восток и уходить в балку. В том, что и там боевики Дервиша устроили засаду, вины Солоухова нет. Он вынужден был действовать в критических, крайне невыгодных условиях и сумел сохранить управление подразделением до самого последнего момента. В результате, пусть всего несколько человек, но сумели вырваться на равнину, где приземлились вертолеты с подразделениями внутренних войск, кстати, так же своевременно вызванные Солоуховым.
Подполковник ФСБ спросил:
— Значит, по-вашему, Андрей Андреевич, то, что Солоухов в первую очередь решил вызвать вертолеты огневой поддержки и лишь потом «вертушки» с десантом, тактически оправданное решение?
— Так точно! Я на его месте и в той обстановке поступил бы так же, если бы…
Черкасов резко обернулся к нему:
— Что «если бы»?..
— Если бы сумел, как Солоухов, сохранить управляемость остатками взвода, что сделать было, поверьте, Евгений Анатольевич, чрезвычайно сложно, практически невозможно.
Не тот ответ ожидал услышать от Колотова Черкасов, не тот. И это было заметно по разочарованной мимике лица подполковника ФСБ. Но он быстро взял себя в руки, вернувшись к рукопашной схватке в балке:
— Как я понял, здесь, — он указал на место, где пленили Солоухова, — бандиты, имея полную возможность расстрелять прикрытие отхода остатков взвода, решаются взять офицера и солдат живыми. Причем группа захвата действует самостоятельно, в отрыве от тех сил, что провели ранее обстрел отходящего отделения разведвзвода. То, что бандиты имели целью взять Солоухова живым, подтверждают и подготовленные заранее шприц-тюбики с препаратом быстроусыпляющего действия.
Колотов пожал плечами:
— И что в этом странного? И мы, и «чехи», когда сталкиваемся в бою, всегда стремимся захватить пленных. Они наших офицеров, мы их главарей. Ну, а не получится с командным составом, берем рядовых. Затем представители вашего же, Евгений Анатольевич, департамента, — он повернулся к Черкасову, — занимаются обменом пленных. Это распространенная практика.
Подполковник ФСБ согласился:
— Да, это так. Но смотрите, Андрей Андреевич, что происходит у перевала. Взвод атакуют так, чтобы не оставить ему иного выхода, как прорываться на восточное плоскогорье именно балкой. А до этого убивают в лесу командира взвода. Его в плен не пытаются взять. И уничтожают практически весь взвод, хотя в балке явно заранее готовили главную засаду и Дервиш мог пленить с десяток наших бойцов. Но он действует выборочно и решает пленить лишь майора, у которого, кстати, никаких знаков отличия не было. Значит что? Дервиш знал Солоухова в лицо?
Колотов возразил:
— Даже если, допустим, Дервиш сам откуда-то знал майора в лицо, но другие-то бандиты не могли этого знать. Если только каждый не имел фото Солоухова. У убитых боевиков никаких фотографий не обнаружено. А вот на следующий после боя день повторной «зачисткой» был найден схрон, недалеко от балки. И мы получили ответ, куда так внезапно скрылась банда, атаковавшая остатки взвода в балке и Солоухова с сержантом и рядовым, оставшихся прикрывать отход этих остатков. Бандиты скрылись вместе с пленниками в этом схроне. А ночью спокойно ушли, когда мы вывели из леса войска. Но вернусь к схрону. Мы обследовали его. Так вот, при всем своем желании банда не могла захватить живыми более двух-трех человек. Для большего количества пленных в схроне просто не хватило бы места. Подземный тайник рассчитан на укрытие около десяти человек, и в первую очередь в схроне должны были спрятаться сами боевики. Поэтому считаю, что засада у балки имела задачу тотальное уничтожение отходящих сил взвода. Но планы боевиков сорвал Солоухов, вызвавший поддержку внутренних войск и организовавший огневое прикрытие прорывающихся на плоскогорье солдат. Боевики не смогли выполнить свою задачу потому, что в их действия вмешалась группа прикрытия, заставившая «чехов» на время залечь за гребнями оврагов. Бандиты поняли, что пора самим отходить. А тут в отрыве от остатков взвода трое бойцов. На них и навалились. Почему бы не захватить пару-тройку пленных. А шприц-тюбики могли быть у боевиков для любых других целей. Их, кстати, эти шприц-тюбики, нашли в одежде трупов и у оврага, и в «зеленке», и даже у колодца. Так что, думаю, захват майора Солоухова, как и сержанта Чупина, и рядового Капустина, не специальная акция боевиков, а случайность. Кто попался бандитам при отступлении, тех и взяли, не глядя на знаки различия и лица. Это мое мнение, и я буду отстаивать его, если против майора Солоухова вздумают возбудить уголовное дело. Я знаю Сергея Викторовича как настоящего боевого офицера, не способного на предательство.
Черкасов, выслушав начальника штаба, недовольно хмыкнул и закурил очередную сигарету.
— Это все, Андрей Андреевич, что вы можете доложить по действиям подчиненного в квадрате 133 третьего июня сего года?
