Александр Тамоников - Война не по правилам
— Господин генерал, честное благородное, не знаю. Но наверняка Абдулла преследовал какую-то цель, — приложив руку к сердцу, ответил бандит.
— Ты о чести и благородстве лучше помолчи! — посоветовал Володарский. — А в остальном — какую-то цель он, конечно, преследовал. Но какую?
— Не знаю.
— Может быть, это такой учебно-террористический акт? Хотя зачем Мирзади так светиться? Акция устрашения? Но ее легко можно списать на разборки конкурирующих строительных компаний. Да и потом, в райцентре особого эффекта это не произведет. Непонятны мне, гражданин Гамсадзе, движения твоего босса.
— А я, генерал, никогда не пытался понять Мирзади. Это неблагодарное занятие. Выполнял приказы и получал деньги. Так наиболее комфортно. Если же просчитывать, что и зачем делает босс, то можно свихнуться. Этих современных борцов за новый порядок понять невозможно.
— Убийства в Ульяновске, Волгограде, Нижнем Новгороде и ряде других городов, практически по одной и той же схеме и одним и тем же оружием, твоя работа?
Гамсадзе поднял ладони, словно ставя блок против удара.
— А вот этого, господин генерал, валить на меня не надо. Лично я убил только Назарова и Гавриленко, которые являлись киллерами и террористами, а далеко не добропорядочными гражданами. Остальное — это их работа. Я всего лишь передавал заказ от Абдуллы, и то не всегда, в Нижнем Новгороде Назару задачу ставил сам Мирзади.
— Ты был у Мирзади в Афганистане?
— Да. Один раз.
— И где конкретно?
— В Кандараме. У него там свой дом. Хороший дом.
— База его отряда тоже в Кандараме?
— Нет! В доме охрана, семья, помощник, кстати, из ваших.
— В смысле?
— Его зовут Азад Рани, но он русский. Или украинец, или белорус — в общем, славянин. Внешность русская, хоть и мусульманин. Во время войны восьмидесятых годов этот Рани был прапорщиком, начальником какого-то склада, по-моему, вооружения. Продавал «духам» оружие, когда это дело раскрыли, он метнулся к душманам. Да так и остался в Афганистане.
— Настоящую фамилию его не знаешь?
— Говорил кто-то… что-то типа Рубанко, или Рубанов, или Рубанюк, но точно не скажу. Имя Алексей. Женат. Даже дважды. Абдулла ему доверяет, раз держит при себе помощником.
Володарский взглянул на помощника, и полковник Тарасенко, кивнув, внес в ноутбук показания Гамсадзе.
В 18.00 сотовый телефон Скоробогатова сработал сигналом вызова.
— Командир?.. — раздался голос капитана Басова.
— Да!
— Проверку провели. Все чисто.
— Что в квартире?
— Приличная хата, трехкомнатная, современная меблировка, «жучков» и скрытых камер нет. Судя по сильной пыли, никто здесь давно не жил. В холодильнике только пара бутылок водки, минералка, из продуктов — консервы.
— Соседи?
— Не видели.
— Ожидай, — сказал Скоробогатов и доложил Володарскому: — Товарищ генерал, конспиративная квартира «духов» в порядке.
— Отлично.
— Моим офицерам ждать?
— Из квартиры выйти, находиться на месте слежения за территорией и входом в дом. На дверь хаты — «сигналку». Всех входящих и выходящих из здания снимать на камеру.
— Понял.
Скоробогатов передал приказ Володарского Басову.
— Есть, командир, ведем наблюдение, — ответил тот без особого энтузиазма.
— Давай, Паша, это ненадолго.
Генерал между тем поднялся, прошелся по камере, остановился у окна и резко повернулся к допрашиваемому:
— Откуда у тебя современные спутниковые станции?
— Все оттуда, из-за бугра, из-за речки, из Афганистана, — пожал плечами Гамсадзе. — Сейчас повстанцы…
— Террористы, Гамсадзе, кровавые террористы, — перебил его генерал.
— Пусть так. Сейчас террористы уже не те, что были раньше, в восьмидесятых, когда вы легко громили их формирования, перекрывали перевалы, уничтожали лагеря и базы. В восьмидесятых стоило только показаться вашим «крокодилам», как повстанцы сразу и разбегались. Пока у них не появились «Стингеры». Сейчас у них есть все: современные машины, японские внедорожники, американские «хамви», бронетехника, а главное, новейшие средства связи.
Володарский внимательно посмотрел на Гамсадзе:
— Сколько тебе лет?
— Сорок, а что?
— Когда начиналась война, тебе было десять лет, как ты можешь судить, что было раньше?
— Но когда она закончилась, мне исполнилось девятнадцать.
— Значит, ты воевал?
— Нет, конечно. Ну если не считать локальной войны с абхазами и осетинами, Чечню. Но и там я больше занимался второстепенной работой, в боевых действиях не участвовал.
— Врешь ты, как вижу, ну да ладно, вернемся к нашей теме. Ты должен выйти на связь с Абдуллой, как только приедешь на свою квартиру, так? Что может приказать тебе Мирзади?
— Ну и вопрос, генерал, — поднял удивленные глаза бандит. — Откуда же мне знать? Может, ждать какое-то время дома, может, провести какую-нибудь акцию, а может, двигать к нему в Кандарам. Абдулла может приказать все что угодно.
— Собственных догадок нет?
— Нет! И никогда не было. Абдулла начальник, я исполнитель, он платит, я делаю.
— И он реально может вызвать тебя к себе в Кандарам?
— Маловероятно, но может. Он все может.
— Придется тебе отсюда выходить на связь с Мирзади.
— Чтобы сразу спалиться? — усмехнулся Гамсадзе. — Тогда проще прямо сказать ему, что меня взяли.
— Откуда он узнает, что ты в этом здании, а не в другом?
— Все дело в спутниковой станции. Она имеет какую-то, я в этом не разбираюсь, штуковину, позволяющую точно определить, до десятков метров, по-моему, откуда выходил на связь агент. От вашего департамента до конспиративной квартиры гораздо большее расстояние.
— И опять он врет! — не удержался Скоробогатов. — Нет таких устройств, с нами проводил занятие генерал-связист из института.
— Не горячись, — остудил его генерал и кивнул Белову: — Николай, поднимись наверх, вызови-ка сюда офицера, что занимается спутниковыми станциями из Борска.
— Есть, товарищ генерал.
Вскоре в камеру, больше похожую на помещение содержания на гауптвахте старших офицеров, вошел радиоинженер Брагер, известный спецназовцам по совместной работе.
— Товарищ генерал… — начал он доклад о прибытии, но Володарский остановил его:
— Давай без этого, лейтенант, вижу, что явился. Ты мне ответь на один вопрос: станции, что мы доставляли, могут быть запеленгованы?
— Так точно.
— Насколько точно?
— Практически до радиуса в десять-пятнадцать метров.
— Но ученый генерал говорил нам, что таких станций не существует, — воскликнул Скоробогатов.
— Я не знаю, что вам говорил заместитель НИИ на занятиях, но докладываю, что спутниковые станции образца «SP КОН», доставленные вами из Борска, могут быть запеленгованы очень точно благодаря специальному блоку, выдающему радиосигналы мощным импульсом, — спокойным тоном произнес Брагер.
— А отключить этот блок нельзя? — поинтересовался генерал.
— Никак нет.
— Так категорично? Может быть, это возможно в условиях НИИ?
— Не в этом дело, Александр Михайлович. Мне тяжело объяснить, почему нельзя отключить блок, так как придется использовать много технических терминов, которые не будут понятны, но если в двух словах, сильно упрощая, то при попытке отсоединения или отключения блока разомкнутся электрические цепи и соответственно станция просто замолчит. Она отключится, и ввести ее в работу будет невозможно.
— Японская, что ли, штучка? — недовольно пробурчал Скоробогатов.
— Так точно.
— Чертовы японцы, и чего они только не делают, чтобы усложнить нам жизнь. Хорошо, что до оружия не добрались, а то выпустят сверхпродвинутую винтовку, которая будет батальоны валить с десятикилометрового расстояния каким-нибудь импульсом.
— Да, товарищ майор, оружие у них не так продвинуто.
— Значит, лейтенант, отсюда связаться с Афганистаном нельзя? — прервал диалог офицеров генерал.
— Ну почему? Можно. Станции настроены на спутники, беспрерывно движущиеся по орбите и обеспечивающие бесперебойную связь.
— Я не о том. Абдулла при желании установит, откуда выходил на связь его агент?
— А кто такой Абдулла?
— Не важно. Козел один горный, афганский.
— Он увидит, откуда идет сигнал, на дисплее. Ему и желать не надо, станция сама передаст информацию о своем местонахождении.
— Понятно. Тогда, Илья, готовься отправиться в командировку вместе с этими навороченными станциями.
— Далеко, разрешите узнать?
— Нет! В другой округ Москвы, на окраину, на конспиративную квартиру вот этого господина, — указал на Гамсадзе Володарский.
— Когда выезд?
— Через полчаса.
— Но… мне надо…
— Поедешь, обустроишься, вместе проведем сеанс связи, — прервал его генерал, — потом все, что тебе надо, привезут. Да, а скрытный сигнал тревоги или провала по станции передать можно?
