Максим Шахов - Свинцовая орда
— Пошли! — заорал я Славику и Леше, и мы рванули к двери, которая, как нам казалось, вела на кухню. Я успел прихватить с собой кальян. Это, конечно, не бита, но в моих руках, смею заверить, вещь опасная. Я ведь не знал, что представляет собой та троица пожилых людей, которая засиделась как раз у выхода на кухню. Если бы они стали нас удерживать, я бы разбил ухваченный кальян об их головы — в этот момент мне терять было нечего. Но все пошло не так. Пока мы гигантскими прыжками мчались к спасению, пожилая компания продолжала хлопать ушами. Слава оттолкнул менеджера, попавшегося ему на пути. Тот рухнул куда-то за стойку. Леха всем телом наскочил на дверь, она распахнулась. Но первым в открывшийся проем все равно проскользнул Славик. Теперь он отпихнул девушку в грязном фартуке, оказавшуюся у него на пути. Я оглянулся. В дверях на мгновение замер «чикатило» с битой. Рожа у него была красная, а кривой рот распахнут в крике. Я перегруппировался, отшвырнул в сторону ненужный кальян и ударил гопника изо всех сил дверью, ухватившись за ее ручку. Звук был очень смачный — это я удачно попал по противнику. Надеюсь, что сломал ему нос или еще что-нибудь. В результате у меня оказались еще доли секунды, чтобы оглядеться и прихватить огромный мясницкий нож. Вот теперь встреча со мной ни для кого уже не смогла бы пройти даром, это я вам гарантирую.
— Стас! — услышал я истерический вопль Славика. Он изо всех сил бился своим тощим телом в дверь, которая, наверное, вела на улицу, и никак не мог открыть ее. Леха, по-моему, растерялся и впал в ступор, что вполне естественно для гражданского человека. Девушка забилась куда-то под стол и не издавала ни звука.
Я отпихнул Славика, отвесив ему попутно увесистый пендель для профилактики идиотизма, взялся за ручку и распахнул дверь настежь. Просто-напросто она открывалась не наружу, а внутрь. Ну что же, бывает, в такой обстановке любого может замкнуть, чего уже там.
Мы рванули наружу. Я снова был последним и снова оглянулся. Дверь, ведущая на кухню из зала, сама собой распахнулась, и я успел заметить, как пришельцы потчуют битами уже знакомую нам пожилую троицу. Теперь мне кажется, что именно они невольно дали нам те несколько десятков секунд, которых вполне хватило, чтобы вырваться из западни. Пока налетчики расправлялись с дедами, у нас было время сделать ноги.
И мы их сделали! Мы летели вдоль рядов, расталкивая встречных и поперечных, которые шарахались от нас в разные стороны. Я заметил, что лица у них искажались от ужаса, и только теперь обратил внимание, что продолжаю держать в руках окровавленный мясницкий нож. Мгновение я колебался: не выбросить ли его? Но не стал. Бежать без оружия было страшнее.
Перед собой я видел спину работающего ногами, как поршнями, Славика, ощущал его тяжелое дыхание, но полностью доверял его почти животному инстинкту. В бегстве Слава был неподражаем. Мы пролетели, наверное, метров пятьсот, и тут Слава выдохся.
— Стой, — уцепил я его за развевающуюся от бега белую рубашку. — Стой! Кажется, ушли.
Слава затормозил, оглянулся, уперся руками в колени и сплюнул.
— Класс! А где Лексеич?
Меня словно по голове шарахнуло. Я почему-то был уверен, что Леха держится где-то рядом с нами. Но когда приходится пробиваться через толпу, не так-то легко понять, где находятся твои спутники, если только ты не держишь их за руку. У меня тут же перед глазами замелькали самые ужасные картинки: Леше проламывают голову битой. Или просто режут ножом. Такого жуткого ощущения у меня не было очень давно.
— Надо возвращаться, — решительно сказал я.
— Ни за что! — заявил Славик. — Ты с ума сошел!
— Слава! — сказал я тоном, не допускающим возражений. — Мы своих друзей в беде не бросаем. Заруби себе на носу! Я не знаю, как ты там себе хочешь, мне неинтересно, но тебе придется пойти со мной обратно. Потому что иначе я просто брошу тебя прямо тут одного, а дальше ты выбирайся отсюда — из этого города — сам. Ты меня понял?
Наверное, я выглядел настолько страшно, что Славик не решился спорить. По самому большому счету он неплохой мужик, иначе бы я вообще с ним не общался. Ну а то, что он испугался… Так не всем же быть героями. У нас героями не рождаются, у нас героями назначают.
Внезапно Славик успокоился и даже усмехнулся.
— Хорошо, — сказал он с нескрываемым сарказмом. — Отлично. Давно мечтал умереть в бою. Только вот куда идти?
Я огляделся и понял, что Славик, подлая его душонка, прав. Я совершенно не представлял, где мы находимся и куда нужно идти, чтобы выручить Лешу. Я крепко задумался, но даже в такой ситуации не позволил себе потерять бдительность и продолжал внимательно следить за окружающей обстановкой.
Мы выскочили куда-то на окраину базара. Народу здесь было гораздо меньше, чем в центре, но все равно очень много. Больше всего было молодежи, и так как я понятия не имел, что за катавасия произошла в этой богом проклятой кальянной, то опасался неприятностей с любой стороны.
После некоторого размышления я пришел к выводу, что в первую очередь нужно установить связь. Если Леша возьмет телефон, то на девяносто процентов проблема решена. Я взял сотовый и попытался набрать номер Алексея. Это был роуминг, это было безумно дорого, как мне представлялось тогда, а у меня на телефонном счете явно не хватало для этого денег, ведь я планировал обойтись, при нужде, максимум эсэмэсками, но выбирать уже не приходилось. Сигнал прошел (я было обрадовался), но вскоре вырубился: трубку никто так и не взял.
— Ну что там? — нетерпеливо запрыгал вокруг меня Славик.
— Звонок сбросили.
— Ну, тут много вариантов, — протянул Слава. — Скорее всего, звонок заработал, и кто-то телефон нашел. В любом случае он точно не у Лехи.
— Что, в милицию идти, что ли? — от полной безнадеги сказал я вслух.
Я бы пошел обратно в кальянную, потому что слово «свои» для меня не пустой звук, каким бы циничным ни сделали меня прошедшие годы. Но вся беда была в том, что я и правда не представлял себе, куда же мне идти? Было совершенно понятно, что дай мне десять попыток найти нужное место на базаре, и я не смогу использовать ни одну.
— Ладно, — сказал я, — если он просто потерял нас и потерял телефон, то должен добраться до дома самостоятельно. Если только помнит адрес и деньги не посеял. Или догадается заплатить за звонок и перезвонит мне. Или тебе. Все, давай возвращаться.
Я, разумеется, нисколько не ориентировался в местности, и мы пошли наугад, самое важное было найти какое угодно такси. Любое. Мы выбрались на какую-то довольно большую шумную улицу, идущую параллельно реке, и тут я увидел сразу несколько такси. Я выбрал одно, на мой вкус, более приличное. Назвал адрес — магазин «Юность» — и этот «пароль» снова сработал. Водила без лишних вопросов завел свой тарантас, и мы покинули этот странный восточный базар и его непонятных враждебных обитателей. Зато теперь вместо одной головной боли я получил две: собственно само задание, которое мне стало представляться еще более опасным и непредсказуемым, и исчезновение Лехи. Вот так вместо помощи он мне принес новую серьезную проблему.
В самом угрюмом расположении духа я со Славиком добрался до дома наших добрых немцев и позвонил в наружный звонок. Как и в прошлый раз, на сигнал к нам вышел Олег Карлович, снова убрал с дороги собаку и очень удивился отсутствию нашего друга.
— Сейчас все расскажу, — очень хмуро ответил я, — давайте пройдем в дом. Не на улице же…
Весьма озадаченный хозяин провел нас на кухню, подтянулся явно переживший суровое похмелье Игорек, а в дверном проеме в своей обычной позе истукана застыла Хельга. Я рассказал им все, и довольно подробно. «Может быть, — думал я, — они смогут объяснить, что тут произошло». Лично меня смущало то, что нападавшие жестоко били битами мирно сидящих в кальянной стариков. Бить битами стариков — это как-то… Ну, я местных обычаев не знаю. Может быть, теперь тут это в порядке вещей.
— Скорее всего, — задумчиво и очень расстроенно сказал Олег Карлович, — киргизы били узбеков. Владельцы — узбеки?
— Да, — подтвердил я, — менеджер их сразу сказал, что это узбекская кальянная. Но я, право, не понимаю…
— О-хо-хо, — откровенно загрустил дед, — что-то будет. Надо было вам сегодня уже уезжать.
Подошедшая Нина Иосифовна согласно кивнула головой, в глазах у нее блестели слезы. Здесь вообще, видимо, как-то очень много плакали в последнее время. Не к добру…
— Завтра утром, — возразил я веско, — если вернется Леша. А если не вернется, то придется искать. Я без него возвращаться в Россию не собираюсь.
Немцы растерянно переглянулись. Вот честно говорю, если бы они что-то вякнули про контракт или выполнение моих служебных обязанностей, я бы взорвался и наговорил бы им много лишнего. Не знаю, кто что там себе думал, но все молчали.
