Александр Грог - Время своих войн-1
"Подумаешь, слово, - оправдывал он себя, - истина в нем живет мгновенье и умирает вместе со звуком... Каждый окружен словами, как пасечник пчелами, надо жить, будто не было этой нелепой дуэли..."
Варлам Невода застрелился в трех милях от Констанцы. В его каюте было опрятно, бокалы насухо вытерты, а в нагане больше не было пуль.
"Этих русских не поймешь, - ворчал стюард-турок, переваливая за борт потяжелевшее в смерти тело.
"Жизни не любят", - поддакнул помогавший ему грек.
* * *
"Ковш", "Большая Медведица" или "Семь Престолов", как называли ее на Востоке, крутанувшись вокруг невидимой оси, все также упрямо гранью своей чертила линию, указывающую Север. В лесу последними шапками из крупных колючих зерен, сбившихся в испуге в одно месиво, долеживал свое отгулявшее пиршество снег. Все оживало. Безрассудно, нахально, словно и не боясь, что завтрашний или послезаврашний мороз убьет лопнувшие почки.
- Сдохла сволочь! - ворвавшись прямо с порога объявляет Лешка-Замполит.
- Которая? - спрашивает Георгий. - Сволочей много.
- Из короткого списка!
- Горбачев, Ельцин, Чубайс?
- Ельцин! Борька-Пьяница!
И Леха грязно ругается, наделяя покойного множеством непечатных эпитетов...
Есть от чего... В очередной же раз обманул - вывернулся тот, чье царствование на Руси, подобно тому, как царствование Лжедмитрия называют "семибоярщиной", будущим историкам, как не вертись, придется называть схоже - "семибанкировщиной" или, что исторически точнее, "семижидовщиной" - суть есть однотожие - безраздельным царствованием шести жидов, а средь них седьмого - "непонятно что"...
Представился ли "Бориска", двойник ли его, которого водили за ниточки закулисные кукловоды Вашингтонского Обкома - какая теперь разница? Наследство оставленное им Руси составило миллионы умерших и сопоставимо с самыми страшными кровавыми и голодными периодами России. Последующим же поколениям не уставать удивляться - как можно было допустить до такого?..
- Пить не будем, - мрачно объявляет Георгий. - По этому поводу вовсе пить не будем. Эта тварь даже смертью своей нашей радости не достойна!
Седой дожидается газеты, доставленной почтальоншей на велосипеде, отходит в сторону, не читая, роняет ее под ноги портретом вверх, развязав тесемки, достает то, что уже миллионы лет является руководящей принадлежностью мужчины...
А может, скажете вы, не стоит ссать на труп? Стоит! Куда же еще? Пусть будет ему посмертное лежание в том, чем сам был. И пусть действо напоминает самого покойного, представителя великой страны ссавшего на колесо своего самолета на глазах изумленных делегаций и корреспондентов, обгадившего своих предшественников... Вряд ли ему Царствие Небесное - и хватит о сволочи. Недостойна!
Непозволительно высказываться неуважительно о тех, кого убил или намереваешься. Есть единственное исключение - отношение к предателям. Для них даже не пуля, а веревка. Считали, что первыми в списке стоят Горбачев и Ельцин.
- Вывернулся сука! Не успели! - опять высказывает Леха общую мысль ...
- Вечно так, - принимается ворчать Седой. - Запрягаем, запрягаем...
- Ничего, семья осталась. Клан! На круг виновные - куда не ткни. Тут без срока давности, хоть сто лет пройди...
- Я сто лет ждать не намерен! - взрывается Казак и выбегает вон.
- Куда это он?
- Куда еще... Понятно, в Москву.
- Вернуть?
- Попробуй, верни такого. Вона как завелся, сердешный.
Извилина, заходит, с шумом сваливает у предпечья березовые чураки, отряхивается.
- Казака видел, ножом землю тычет. Чего это он? - спрашивает Сергей.
- Ельцин сдох!
- Понятно... А чего расстраивается?
- Сам по себе сдох. Неправильно это.
- Понятно, что неправильно, а что сделать можно? Выкопать - убить и снова закопать?
- Казака лучше не трогать - пусть пар выпустит, - говорит Георгий.
- Тогда надолго, ужинать без него будем.
- Пожалуй, и завтракать тоже. Деревья бы не попортил, - беспокоится Седой.
- Сам бы не порезался.
- Молчун, присмотри! - командует Георгий. - Если совсем изведется, свяжешь - пусть поостынет.
- Теперь начнется!
- Что начнется? - говорит недовольно Извилина. - Ничего не начнется, кроме сотворения прессой очередного тухлого - зажимай носы! - кома вранья...
Весной 2007, те, которые не оставили нераскрытой ни одной русской могилы, чтобы в нее не нагадить, вдруг разом возопили, что о мертвых положено - "только хорошее, либо ничего!", давя на исконно русское, на совестливость и жалость. Народ, уже начавший рубить осиновые колья для забивания в могилу - мера разумная, предупредительная, положенная к подобным вурдалакам, от всего этого - буйства перьев и телевизионных проповедей - подрастерялся. Озадачился, казалось бы уже приученный ко всяким глюкам, случающимся от паленой водки, то одноименной "президентской", на заре перестройки, рекомендуемой даже американским героем Клад-Вань-Дайкой, умудряющимся садиться "ноги к ушам", как садятся некие бабы, - но им то природой разрешено - чтобы нараскоряку, а тут, вроде бы мужик, да без треска собственных штанов, и, что более удивительно, без отваливания причиндалов - не под эту ли водку? - весьма удивлял простодушный деревенский народ... Водка "распутинка", горячо рекомендуемая мертвым Распутиным, тычущим пальцем вверх - на пробку с винтовой нарезкой и вниз - в область собственных штанов, способствовало временному пониманию, но личный опыт, даже под нее, упрямо говорил - нет!
На свои похороны - все заметили - Ельцин собрал в десятки раз меньше, чем собирал на митинги, и всем подумалось - народа поуменьшило...
СМИ восторгались похоронами Первого Президента России, а сама Россия подумывала - сколько еще президентов надо схоронить, чтобы все наладилось? Дай бог, без особых бы пауз... Закопаем! Только, вот, чтобы уже не своей смертью, а держали шкурный ответ...
--------
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):
ИНФОСТАТ:
Время правления Ельцина:
3 млн. детей не ходили в школу,
5 млн. жили на улице,
14 млн. находились за чертой бедности;
в 3 раза снизился объем промышленной продукции;
в 13 раз сократился бюджет страны;
на 23,7% сократилась территория;
в 20 раз увеличилось количество бедных;
в 14 раз стало больше организованных преступных групп;
на 5 млн. стало меньше детей;
в 2,5 раза возросла смертность младенцев;
в 48 раз увеличилась детская смертность от наркотиков;
в 2,4 раза возросло число русских, больных туберкулезом, в 10 раз -- наркоманией, в 25 раз -- сифилисом...
The Washington Post:
"Президент России Борис Ельцину сделал больше, чем кто-либо другой в построении нового демократического и капиталистического государства Россия..."
Премьер-министр Израиля Эхуд (Иуда) Ольмерт:
"Его отношения с еврейской общиной России привели к процветанию последней".
(конец вводных)
--------
Ущерб, который Ельцин нанес стране сопоставим с ущербом, который ей нанес Гитлер. "Второй после Гитлера" - такова реальная оценка деятельности Ельцина. Но в одном аспекте Ельцин оказался впереди Гитлера: тому не удалось уничтожить самое большое в мире многонациональное государство - Союз Советских Социалистических Республик.
Общая численность населения России в 1991 году составляла:. 175 миллионов, спустя десять лет, в 2001 году, уже 145 миллионов, включая легальных иммигрантов... Более 30 миллионов человек, без учета так и неродившихся детей - это реальные потери России в первое десятилетие "семибанкировщины", во времена царствования Борьки-Пьяного, хама всея Руси, того что подарил русским подлое словечко "россияне"...
Картина была гораздо страшней, чем ее видели и знали многие - все направлялось на сдачу страны, там где к власти пришли западники, не может быть иного. Все в угоду запада, а для этого надо разрушить страну изнутри, похоронить сельское хозяйство, что в общем-то уже сделано: созданы и выдуманы тому самые "объективные" причины. России, что когда-то и дедовскими технологиями - лошадкой и сохой могла, худо бедно, существовать на самоснабжении, а в иные годы снабжать зерном и Европу, теперь же подвели к тому, что если внезапно перекрыть границы, внутренних продовольственных ресурсов хватит максимум на два-три месяца, и начнется голод. Извилина с цифрами на "ты". Еще в безвременье Ельцина вскрыли неприкосновенный стратегический продовольственный запас, что в зоне вечной мерзлоты создавался еще Сталиным...
- Нельзя ли форсировать? - спрашивает Георгий. - "Пятый"?
