Татьяна Акимова - Безответные
- Откуда мне знать я ведь мертвая, - хихикнула Нуре-онна, и потянулась за гребнем, обнажив упругую грудь.
Провокация не сработала. Дмитрий только, раздосадовано пнул берег.
Вдруг в мутных, похмельных глазах, что-то прояснилось:
- Да, - хитро сказал Ронин, - я всё такой же! – И поддев носком грунт, смачно шлепнул тот в кристальную воду.
Женщина зашипела, прислонившись к иве.
- Говори! Отродье! – Загромыхал наемник. И встав ногами в воду начал её мутить!
- Ты как был упрямцем и глупцом, ТАК ИМ И ОСТАЛСЯ! Перестань сей час же! Не то я пожалуюсь, и тебя вышвырнут за пределы архипелага!
- Куда? – Издевательски, продолжая возмущать воды, заметил гайдзин. – Ты же не состоишь на службе, как и я! Твой запрос в Дзигоку - отклонят!
- То, что ты многое знаешь, и имеешь статус наемника, не дает тебе право глумиться надо мной! – Плаксиво возразила женщина. – Ничего тебе не скажу! – Обиделась Нуре-онна, и отвернулась к стволу дерева.
Зная, что духа теперь так не возьмёшь, Дмитрий, вышел из воды. Слегка пружиня, он мягко подошел к не желавшей разговаривать женщине. И сильно прижав её руку, держащуюся за кору ивы, сладко прошептал:
- Дорогая, ты ведь не хочешь, что бы я рассказал Рейко, о том, кто разъяснил Петру вашу систему обратной связи!
Женщина, по-змеиному высвободила запястье, припобняла Дмитрия, и ласково пропела:
- Ну, зачем же, милый? Ты же меня знаешь… - раздвоенный язык ёкая начал ласкать ухо Ронина, руки обвились вокруг его торса. Только хвост незаметно заполз за спину наёмника… - «Я…» - электрическим импульсом отзывалось у него в голове: «Я… Надоумила девушку провести обряд…» - Запахло сакурой… «Я… я… рассказала, о пяти днях ожи…дания… в реке при хра…аме… »
Одной рукой Ронин гладил чешую на бедрах женщины, другой нежно расчесывал волосы. Осталось узнать, где принцесса Хаси.
- Умница, моя Хина нингё[15] … - Продолжал ласкать наёмник волосы женщины.
- Да?.. – наслаждаясь, отвечала Нуре-онна.
Внезапно, Дмитрий вцепился в седину ёкая, и натянул «удила». Вторая его рука резко сдавила женщине горло.
- Где демон из плоти? – Заревел гайдзин. – Какую сущность передали девчонке? Кто её жертва?
- Я… я… я не знаю. – Ошеломлённая Нуре-онна, задыхалась, ее синие зрачки быстро тускнели и наливались кровью. Язык скрылся за выросшими клыками, а кожа, теперь уже по всему телу менялась на чешую.
Руки, также быстро сомкнулись кольцом на шее обидчика, а хвост молниеносно метнулся в ветви ивы, и, поймав ядовитого гада, приблизил его к лицу Ронина. Хабу шипел, извивался и в любой момент мог укусить.
Но, вдруг.
Хватка обоих ослабла.
Чешуя снова сменилась.
А глаза Дмитрия опять опустели.
- Спасибо за удовольствие. – Поблагодарила Женщина наёмника.
– Это тебе от меня – гостинец. Я знаю – ты любишь такое.
Взяв змею, она ловким движением руки, засунула Хабу, в появившуюся бутыль с 60ти градусным авамори.
Глаза Дмитрия на мгновение просветлели, и он принял подарок с благодарностью.
- Это - Камэоса[16] - он ни когда не иссякает!
«Отлично!» - Подумал Дмитрий « Теперь можно будет совсем наплевать на федералов».
- Я лишь рассказала девчонке, как обратиться с просьбой. Ты же знаешь – у меня нет таких полномочий – передавать сущность. – Женщина уже уходила обратно в Акаме Шуюхаши.
Немного помедлив, она добавила:
- Скорее всего, ей помог - Ама-но-дзаку…
…Передай от меня привет Рейко!
Ёкай, скрылся в волнах.
Набухшее свинцом небо лопнуло, и ливень хлынул, сбивая с ивы последние листья.
Дмитрий растер свежую влагу на отекшем лице. Почесал бороду. И взболтнув содержимое Камэоса, отхлебнул.
На мгновение Ронину явилось видение цветущей сакуры.
Эйбэй китику
Корио – Рейко – Кицуне, внимательно наблюдала, за зайцами.
Зайцы прыгали по клочку земли и были серые и полинялые. Рейко прищурила один глаз, и наклонила голову набок.
Автобус с Дмитрием должен был быть только через сорок минут.
Рейко жевала сэндвич с тунцом в соевом соусе и сыром, но интерес к зайцам не пропадал.
Для релаксации офисных работников, месяцами заключенных в рамки одного и того же квартала, зайцев в солидарность – посадили за решетку на искусственно созданный кусок земли, всем на обозрение. Конечно – бывали у жителей индустриальной части Токио и выходные. И праздники. Выбирались жители острова Хонсю и на природу.
Но зайцы.
«И ещё куры» - подумала Рейко, откусив еще кусок бутерброда, и наклонила голову в другую сторону. Созерцая: как торинику бегает по вольеру, вырывая грязным клювом, нечто из земли.
Подъехал автобус. Из толпы низкорослых нихондзинов[17], протолкнулся обросший и опухший краснорожий дьявол[18]. Японцы на остановке и в отъезжающем басу, показывали на гайдзина пальцами, кто-то широко улыбался, кто-то смотрел с упрёком.
- Пойдём отсюда. – Быстро сказала Рейко, и за руку потащили безобразно пьяного солдата удачи в ближайший переулок. С трудом дойдя до первого тупика, Дмитрий, медленно сползая по стенке, осел.
- Вот же ж дерьмо! – Ты где взял? Провозить через границу алкоголь в Нихон запрещено!
- Неправда твоя! – Еле связно ответил Ронин. - Заранее узнал я, провозимого алкоголя разрешенное количество, в вашу - японо-мать. – Хрюкнул дразнившийся наёмник.
- Тебе это – «Слону дробина» будет. - Презрительно констатировала кицуне.
Голова Дмитрия клевала носом грудь, а губы уже пустили в бороду слюни.
Резкий рывок за ворот комбинезона, и давление на кадык, заставили, встрепенутся бывшего хранителя.
- А ты сильная… - промямлил с улыбкой Дмитрий. – Мы с тобой точно поймаем эту принцессу Хаси.
- Кто?.. – с омерзением спросила Рейко. – Мы? Дайкон там тебе не встал! Проспишься, и оглобли смазывай!
- Это ж кто так тебя научил говорить? – с сарказмом пробулькал Дмитрий. – Черти, да? А ну положи меня на место, А ТО УРОНИШ!
Рейко не ослабляла хватку, и пьяный Чегевара болтал в воздухе ногами.
- ПОЛОЖИ! Я СКАЗАЛ! – разозлился Ронин. – И аккуратно, плавно, чтоб. Совсем все вокруг охренели! Сейчас в куски мечом огненным порублю!
Кицуне брезгливо отпустила засаленный воротник, и наёмник рухнул на асфальт.
- Нет у тебя меча, смертный. – Женщина развернулась, и решительно направилась к выходу из переулка.
- Ну, ну… - обиженно хмыкнул Дмитрий. – А у Ама-но-дзаку ты, значит, сама узнаешь – где объект искать.
Кицуне остановилась.
- Я жду тебя, эйбэй китику! – Что означало «животное отродье».
Нелюди
Сезон дождей.
За мокрым стеклом город спешит в ночь.
А в придорожной забегаловке сухо, и на столике холодная банка имбирного пива.
Кубо Сасаки незачем торопиться.
- Комбанва. Наммэй-сама дэсу ка? – Добрый вечер. Вы один? – Официантка деликатно замерла, склонив голову. «Хорошенькая» - мелькает в голове у Кубо Сасаки.
- Хйтори дэсу. – Я один. Отвечает нихондзин. Помедлив, он делает заказ:
- Хитоцу яки-дзакана, хитоцу соба.
- Годзаимасйта. – Спасибо.
Мужчина провожает, поблагодарившую за заказ, официантку взглядом.
Кубо Сасаки не нужно торопиться. В кое-то веки его Маша не ждёт его дома. Она не будет спрашивать «где ты так долго был?» или «Почему от тебя пахнет другой женщиной».
Банка Кирин Ишбан смачно пшикает, мужчина делает пару маленьких глотков и потягивается.
«Нет, это русская жена – была ошибкой. Женщина не должна ничего спрашивать у мужчины возвращающегося домой!» - Еще глоток и Кубо Сасаки проводит ладонью по увлажнившейся, от удовольствия лысине.
Официантка ставит на стол: жаренную на углях рыбу, и тонкую лапшу из гречневой муки.
Мужчина провожает её нежным взглядом.
«Нет. Никогда его любовницы японки, не проявляли чувство собственности по отношению к нему. К НЕМУ – директору синдиката»
Кирин Ишбан приятно холодит руку.
- А я говорю! Мне нужно опохмелиться! У меня всё пересохло! Вот! Видишь? – Возмущал тишину закусочной гайдзин. – Нет, ты посмотри, посмотри! – Продолжал Дмитрий дергать за рукав кицуне. –Вот – м..ЭЭ! – Остановил он её, и, развернув, тыкал пальцем в открытый рот с распухшим языком.
Рейко только закатила глаза. «Алкаш… - Алканавт… »
«Странная парочка». - Подумал Кубо Сасаки. «Нет, хватит с меня русских». В рот пошёл кусок яки-дзакана.
- Ты – алкоголик, через вентилятор тебя! Как только я согласилась работать с идиотом? Твою-то мать!
