Зоя Кураре - Революция чувств
– Какая девочка?
– Дочка твоя, Машенька.
– У меня что, дочь есть? – удивилась Женька Комисар.
– Ну, ты сходи, милая, сдай анализы, сходи к врачу. Я сейчас сериал смотрю, там главная героиня память потеряла, а потом, случилось так, что…
– Баба Дуся, у меня есть дочь?
– Ну, да. Ты ее в 2005 родила. Машка – копия ты. Кто отец, мне так и не сказала, может Громов твой бывший муж, а может этот твой хахаль, ну, начальником у тебя еще был.
– Куликов?
– Ну, тебе лучше знать, детка. За вами молодыми не усмотришь. Ой, мне пора идти! Работать надо. А ты, если будешь в Киевске проездом, заходи, все родная душа. Со здоровьем не шути, сходи к врачу. Может, про жизнь свою и вспомнишь.
Старушка покорно встала с лавки и пошла работать, собирать мусор. Где много людей, всегда много мусора. Женька с ней и не попрощалась. У меня есть дочь, у меня есть дочь и ее зовут Маша, девочка маленькая, хорошенькая дочка, твердила она, как умалишенная.
Какой нормальный человек захочет заглянуть в будущее, тем более, если он живет в Закраине. Но ради такой новости, ради дочери, Комисар готова еще раз сесть в загадочный поезд Задорожье-Киевск в 13 вагон, с не менее счастливым местом под номером 13.
Евгения Комисар поймала такси и поехала в ближайшую гостиницу. Стоимость номера за сутки выбила ее из равновесия. Две тысячи гривен!!! Потом Женька вспомнила, что она находится в будущем времени, поэтому удивляться нечему. Комисар заказала в номер ужин и попросила девушку на ресепшене принести ноутбук с возможностью выхода в интернет. Старая гостиница плохо сочеталось с новой современной мебелью внутри здания. Как и будущее, плохо укладывалось в сознании Евгении Комисар, которая пришла в 2011 год из прошлого.
– Ваш ключ, – вежливо сказала девушка и добавила, – Сожалению, ваш номер 13, другие заняты. – Женька рассмеялась ей в ответ.
– Меня не испугаешь!
Ноги болели, ныл позвоночник, Комисар испытывала жгучее чувство голода, ей хотелось поскорей снять с себя одежду и принять горячий душ. Она открыла дверь ключем. Гостиничный номер 13 выглядел, как обычный стандартный номер: кровать, телевизор, холодильник, санузел. Поезд сначала тоже не вызывал опасений, подумала Женька, несмело передвигаясь по временному пристанищу. Она выглянула в окно. Темнело на улице рано, ноябрь в будущем такой же сумрачный, хмурый, что и всегда. Комисар раздевалась, чтобы принять спасительный, согревающий душ, по инерции, знаток информационного пространства включила телевизор. Когда он заработал, Женька поняла, она не просто включила телевизор, она открыла информационное окно в будущее. Диктор на первом канале с лицом, лишенным эмоций и человеческих слабостей, формально сообщила многочисленным телезрителям, что:
– В Гонецке 27 ноября во время демонтажа палаточного городка умер 70-летний чернобылец, участник акции протеста. Согласно заключению медицинских экспертов, его смерть наступила в результате сердечного приступа, – после чего пошел информационный сюжет, из которого Комисар узнала, что чернобыльцы объявили бессрочную голодовку, так как их лишили социальных льгот, предусмотренных законом ранее.
– Улучшение жизни уже сегодня, – повторила Комисар вслух лозунг избирательной компании Виктора Япановича.
Новость о праздновании дня рождения Юлии Тигрюленко под стенами СИЗО на этом телевизионном канале не показали, что покажут на других каналах, догадаться несложно. В чем, в чем, а в информационных технологиях Женька разбиралась. Информация о Венецианском биеннале, который сегодня должен пройти в рамках арт-форума, задорожскую пиарщицу не впечатлила. Она знала, подобных новостей во время экономического кризиса, а тем более политического, должно появляться в информационном пространстве много. Чем меньше хлеба, тем больше зрелищ. Главное не переиграть, если совсем будет мало хлеба, люди выйдут на площади. Впрочем, те, кто ездит каждый год в Венецию, о цене хлеба и социальных льготах не задумываются. У больших и очень больших людей другая шкала жизненных ценностей, другие ценники на одежде, дорогие машины и женщины, успешные дети, острова и вертолетные площадки, подумала Женька, и пошла в душ смывать унылые, грязные мысли. Теплая вода – лучший убийца негативных мыслей, которые, как пчелиный рой в любое время года и дня безжалостно жалят мозг. Женька пыталась максимально расслабить свое комиссарское тело, уйти от назойливого жужжания слов и фраз, запущенных в ее голове, как ядерная цепная реакция. Она подставляла лицо, руки, плечи под теплые потоки дождя, управляемого дождя, струившегося из нержавеющей лейки душа. Она представила себя бегущей по весеннему зеленому полю, а ей на встречу, раскрыв маленькие пухленькие ручки, бежала кучерявая маленькая девочка и громко кричала: «Мама!!!». Комиссарский стойкий дух дрогнул, Женька заплакала. Соленые слезы, смешиваясь с потоком теплой воды, ласково бежали вдоль тела, укутывая его трогательной теплотой. Она плакала, потому что знала свое будущее, будущее страны. Ей и ее маленькой дочурке предстоит жить в Закраине. Где политики профессионально умеют врать, воровать, создавать материальные ценности за счет обычных мыслей. Мы стали жить стабильно, заверяют политики закраинцев, оставшихся без работы, надежды, карманных денег. Предприятия остановлены, земля непахана, нет денег в бюджете на выплату социальных льгот, а стабильность наступила. И нет никакого противоречия с основным законом Закраины, мысль материальна. А это значит, закраинцу достаточно представить, что он сыт, и голод отступает. И только маленькая горстка недовольных закранцев скажет действующей в стране власти открыто – нет.
Бесправные люди с белой полоской на голове, с надписью «голодаю», отважатся тихо умирать на площадях, посмертно заслужив право размещения их фотографий на первых полосах оппозиционных газет. Какая разница, кого мы выбираем, красных, синих, помаранчевых или белых, в придачу с вечно-голубыми и наглыми. Цвет разный, состав краски тот же. Не проходят закраинские политики испытание властью и деньгами, как огнем и медными трубами. Их тела не плавятся от жира, их жир состоит из золота и эквивалентен счетам в оффшорных зонах. Медные трубы их не прельщают, они стремятся преимущественно к газовым. Присосется к газотранспортной трубе известный закраинский политик, в миру отъявленный олигарх, и вся страна на него батрачит. Бабушки-пенсионерки себе отказывают в лекарствах, спеша оплатить коммунальные платежи. Дети умирают от тяжелых болезней, потому что медицина не финансируется. В государственном бюджете пусто, одни мыши живы, но не здоровы, все как на подбор, лилипуты. Страна банкрот! Плохо всем, даже маленьким, беззащитным грызунам. А отъявленный олигарх пухнет от денег и богатства, позволяя себе покупать в собственной стране: недра, землю, воду, воздух, а тем более – голоса избирателей. Женькины грязные мысли плохо смывались. Она привыкла мыться дома гелем для душа, а здесь непристойный кусок мыла, величиною с кирпич, убить им можно, вымыться – никогда. А ей хотелось вымыться. Комисар закрыла глаза и стала медитировать. Вот бегу я по весеннему полю, дует легкий ветерок, колышется трава, слышно, как поют птички, стучит копытом маленькая белая сказочная пони, пасущаяся на лугу.
– Тук-тук, – в дверь постучали.
Дует ветер. Нет, дует теплый ветер, сдувая с подсохших желтых стеблей маленькие лохматые зонтики одуванчиков. Пони посмотрела мне в глаза и спросила:
– Ужин заказывали? – послышался крик из-за двери, а затем опять, – Тук-тук.
– Черт, черт, черт, – Комисар остановила благодатный поток теплой воды. Она обмоталась большим зеленым махровым полотенцем. Выпрыгнула из душа. Поскользнулась на плитке. Упала, выругалась. Это только в Закраине горничные забывают постелить в ванной коврик! Добежала до входной двери номера. Фу-ух, открыла ее.
Ужин удался, горячая курица, салат с креветками, крепкий кофе. На десерт Женьку ожидал Интернет, там, в лабиринтах всемирной паутины, хранилось информационное лакомство специально для ее пытливого ума, как заказывали. Комисар не знала, сколько времени она сможет находиться в будущем, поэтому торопилась. И если курица, салат и кофе, начиная с 2004 года, в течение долгих 7 лет, не утратили свой вкус, цвет и предназначение, то в Интернет-среде произошли глобальные перемены. Со словами «итак посмотрим», Женька Комисар смело нырнула в загадочное Интернет-пространство.
31 декабря 2004 года Премьер-министр Виктор Япанович подал в отставку, его обязанности временно исполнял Николай Хазаров. На смену ему пришла Юлия Тигрюленко, она стала премьером. «Так, а кто у нас в это время был президентом?» – спросила у всемирной сети Комисар.
Ответ последовал незамедлительно, Виктор Юбченко, теперь понятно, почему выбор пал на Тигрюленко.
