Стенли Морган - Звезда телерекламы
— Очень
— Ты возбудился?
— Еще бы.
— А как… Почему?
— Что?
— Ты представлял меня с Айлин на месте этих девиц?
— Э-ээ… нет.
— А что тогда? Ты хотел меня трахнуть, глядя, как копошатся эти парочки?
— Нечто подобное приходило мне в голову, да.
Во пристала, как будто опрос проводила. Мне вдруг подумалось, что нашу беседу записывали на пленку, чтобы прокрутить потом на каком-нибудь семинаре для студентов-социологов.
— Расс, а не хотел бы ты, чтобы мы… вчетвером, как в фильме? — При этом Джун продолжала тереться об меня, как котенок. — Тебе этого хочется? Мы с Айлин не возражаем.
Господи, только групповухи мне не хватало. Тони умрет от смеха. Хотя, если разобраться, мысль довольно пикантная. Во всем требуется опыт, припомнил я. Как я могу мнить себя все испытавшим и познавшим, ни разу не приняв участия в приличной оргии?
Я принял решение.
— Нет, — сказал я. — Я хочу только тебя. Никакая оргия не даст мне столько, сколько ты.
Джун улыбнулась, как будто услышала комплимент. Затем в её глазах заплясали чертята.
— Ну, что ж… ты сам этого просил.
Начала она с моих стоп и в течение тридцати сказочно прекрасных и немыслимо мучительных минут медленно пробиралась к северу, пользуясь при этом всем арсеналом — пальцами, губами, языком, сосками — даже носом. Мой инструмент разбух и трепетал, как брандспойт. Внезапно Джун прошептала:
— Расс…
— М-мм?
— Я хочу тебя. Давай! Любым способом!
Она легла на спину, увлекая меня за собой. И только ойкнула при первом прикосновении. Затем охнула, когда я проник в нее. И закатила глаза, когда я вогнал в неё своего зверя, как гвоздь, по самую шляпку. Джун уставилась на меня невидящими глазами, ловя ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Волны экстаза швыряли её, как щепку. Зубы Джун были крепко стиснуты, а лицо исказилось гримасой сладостной агонии. Ногти вонзились мне в спину. Мускулистые ноги сжимали меня, как клещи… Все естество Джун рвалось наружу, словно пузырьки воздуха из закипающего масла. И вот, наконец:
— А-ааа-аааааааааааааааааааааааа!
Торжествующая страсть выплеснулась из вулканического жерла её истерзанной восхитительной пыткой плоти. Дикий крик, едва не разорвавший мне барабанные перепонки, сменился нескончаемым стоном. Затем, целую вечность спустя, все стихло. Я, наконец, разрешился от бремени столь затянувшегося месячного воздержания, а вот Джун, похоже, сразу увидела все звезды.
Некоторое время мы просто ошеломленно лежали рядом, переводя дыхание и погрузившись в свои мысли. Джун казалась вконец разбитой и опустошенной. В охватившую нас тишину ворвались доносившиеся из-за стены громкий скрежет и скрип пружин, смешки и веселые возгласы. Мысленно представив себе, что там творится, я ухмыльнулся. Джун тоже захихикала. Как ни крути, а получилась почти та же оргия.
— Жаль мне Айлин, — вздохнула Джун. — Ничего подобного она не испытает.
Я чмокнул её в кончик носа.
— Ты заблуждаешься. Тони уже большой мальчик. И достаточно опытный.
— Мне это неинтересно. Ты был просто грандиозен.
— Без такой партнерши у меня бы ничего не вышло.
— Ты стоял, как гранитная скала… Как мраморный обелиск!
— Это твоя заслуга.
За стеной все стихло. Я мог только надеяться, что и второй парочке удалось получить такое же наслаждение, как и нам.
— Мне кое-куда нужно, — заявила Джун.
Выбравшись из постели, она накинула прозрачный халатик и исчезла за дверью. Я лежал в чужой спальне, прислушиваясь к доносившемуся из-за стены шепоту. Настроение было приподнятым. Давно я не испытывал подобного удовольствия. Я бросил взгляд на наручные часы. Почти два. Если мы с Тони рассчитывали успеть на свои утренние мероприятия, то времени оставалось уже — кот наплакал.
Джун вернулась в спальню, сбросила халатик, залезла в постель и прикорнула рядом со мной. Я обнял её теплое податливое тело и прижал к себе. При одной мысли о том, что нужно уходить, мне становилось тошно. И как объяснить это Джун, чтобы она не подумала, что я спешу уйти, едва удовлетворив свою похоть? Я выждал несколько минут, а когда открыл рот, Джун тоже заговорила. Мы рассмеялись.
— Ты первая, — сказал я.
— Мне не совсем ловко… — начала она.
— Ничего, не робей, — приободрил я.
Джун тяжело вздохнула.
— Понимаешь, Расс… у меня неприятности.
Ого!
— Какие ещё неприятности?
— Денежные. Честно говоря, зарабатываем мы с гулькин нос. Да и агентство тянет с выплатой…
— Понимаю. Мы с Тони тоже с этим сталкиваемся. Как я могу помочь?
— Мне очень стыдно…
— Ничего, ничего.
— Мне нужно десять фунтов.
— Только и всего?
— Это плата за квартиру. В конце недели нужно расплатиться, а у нас нет ни гроша.
— Я все понимаю. Хорошо, кисенок, я ссужу тебе десятку.
— Правда?
— Конечно.
Джун стиснула меня в объятиях.
— Не знаю, как тебя благодарить. Ты так меня выручишь. Я расплачусь при первой же возможности.
— Разумеется. Все в порядке. Послушай, ты ничего не подумай, но у нас с Тони утром съемки…
Джун чмокнула меня в щеку.
— Я понимаю. Работа есть работа.
— Нужно растолкать Тони.
Я стукнул кулаком в стенку и позвал:
— Эй, лежебока, уже два часа! Хватит целоваться. Одевайся!
В ответ приглушенный голос Тони пробормотал что-то вроде "Иди в задницу!".
Мы неспешно оделись, потом, уже у двери я обнял Джун и нежно поцеловал.
— Я знаю, что благодарить за это не принято, но… спасибо.
— Это тебе спасибо.
Я извлек из кармана бумажник и вручил ей две пятерки.
— Расс…
— Ш-шш, ничего не говори. Я сам тысячу раз стрелял у друзей десятки.
— Спасибо большое.
Мы прошли в гостиную, а минуту спустя к нам присоединились Тони и Айлин.
Тони подмигнул мне.
— Ты выглядишь, как огородное пугало, — имел наглость заявить этот мерзавец.
— А ты, как херувимчик, вкусивший амброзии. Представляю, как ты будешь сиять в восемь утра, облаченный в сорочку "Слимфит". Гримерам придется честно отработать свое жалованье.
Тони порывисто притянул к себе Айлин и расцеловал её.
— Пока, ангелочек. Веди себя прилично.
Девушки помахали нам вслед и мы, рассевшись по машинам, лихо развернулись и покатили к Бейсуотер-роуд.
Квартира Тони расположена в Стенхоуп-плейсе неподалеку от Марбл-Арч. Зная, что в холодильнике у Тони припасено пиво, я принял приглашение заскочить в его холостяцкую нору. Признаться, вымотался я до предела.
Его уютная и хорошо обставленная квартирка с одной спальней и окнами на улицу находилась на втором этаже дома, выстроенного в псевдогеорговском стиле; целый квартал состоял из таких домов.
Открыв дверь, Тони впустил меня в гостиную, а сам отправился на кухню за пивом. Я плюхнулся на мягкую тахту. Когда Тони вошел, неся в руках два запотевших стакана, наполненных золотистым "туборгом", на губах его играла довольная улыбка. Вручив мне стакан, он погрузился в кресло напротив меня, закурил сигарету, закинул ногу на ногу и расплылся до ушей.
— Ну что?
— Что "что"?
Он рассмеялся.
— Не прикидывайся. Она вопила, как недорезанная. Весь Лондон перебудила.
— Я есть не знать, что ви иметь в виду. Твое здоровье!
— И твое! — Тони с жадностью глотнул пива и утер губы. — Ничего ночка выдалась, да?
— Фантастическая!
Он задумчиво покачал головой.
— Там, в "Кам-Каме", я сперва решил, что они не от мира сего. Кто бы мог подумать… Эти фильмы и все остальное… Потрясающие девки!
— Сногсшибательные.
— И как все ловко и гладко! Ни ломаний, ни кривляний вроде "Ой, что ты делаешь?" или "За кого ты меня принимаешь?". Просто и естественно, как…
— Может, они профессионалки?
Тони резко поднял голову.
— Думаешь? Мне это, правда, тоже приходило в голову. Особенно после просмотра фильма об их отдыхе…
— Замечательный фильм. А какая операторская работа!
— Это точно. Нет, приятель, это не любительский фильм, готов дать голову на отсечение. — Тони потряс головой. — Странно, конечно… этот проектор, разбросанные рядом фильмы… — Он хлебнул ещё пива и ухмыльнулся. — Кроме того, Айлин предложила мне групповичок!
— Джун — тоже!
— Да ну?
— Ей-богу. Сперва только спросила, как мне понравился фильм, и не хотел ли я трахнуть её, когда наблюдал за сношающимися парочками…
— Айлин говорила мне то же самое. — Тони резко выпрямился. — А потом спросила, не хочу ли попробовать вчетвером, как в фильме.
— А ты что ответил?
— Я отказался, дубина. Я люблю наслаждаться в одиночку.
— Вот и я так сказал Джун.
Тони ухмыльнулся.
— Похоже, это что-то означает. Либо мы их слишком поразили, либо показались чертовски нудными, или что-то в этом роде.
