Стенли Морган - Оле, Мальорка !
Обзор книги Стенли Морган - Оле, Мальорка !
Морган Стенли
Оле, Мальорка !
Стенли Морган
Оле, Мальорка!
Перевел с английского А.Санин
Солнце, песок и море. О чем ещё мечтать? Подумайте сами. Каждое утро я просыпаюсь в своей уютной квартирке с видом на залив Пальма-Нова, завтракаю на балконе, нежусь на утреннем солнышке, подставляя лицо свежему бризу, любуюсь на убаюкивающую гладь Средиземного моря, наблюдаю, как медленно оживает пляж, а затем целыми днями напролет наслаждаюсь обществом прелестных и почти целиком обнаженных красоток, которые прохаживаются по пляжу, плещутся в прозрачной воде или подпаливают свои гладкие тушки под солнцем.
О чем ещё может мечтать нормальный мужчина? А ведь мне ещё приплачивают за это!
Глава первая
- И-ии! Эй, мистер Тобин! Можно вас на минутку?
Неприятный трескучий голос миссис Эллы Харботл, прокатившись под сводами роскошного вестибюля отеля "Сан-Винсент", приласкал мое ухо с нежностью мотка колючей проволоки. Держась за ручку двери, я замер как вкопанный на пороге мужского туалета. На какую-то долю секунды меня охватило искушение пропустить этот вопль мимо ушей, переступить порог и насладиться тем, о чем я так мечтал после полуденного кофе, но профессиональная выучка взяла верх; чертыхнувшись про себя, я нацепил на лицо радостную улыбку и поспешил навстречу приставале.
Элла была не одна. Ее сопровождала грудастая подружка, Дорис Черепахоу. Они катились ко мне, одинаковые, как Траляля и Труляля - два пухленьких колобка ланкаширского желе, столь же озабоченных своими лишними калориями, как пара изголодавшихся гиппопотамчиков посреди обильно заросшей аппетитными водорослями заводи.
- Доброе утро, дамы, - поприветствовал я их, улыбаясь до ушей подружки всегда смешили меня. - Надеюсь, вы хорошо спали?
- Как бревна, дружок, - закудахтала Дорис Черепахоу, резко притормаживая в двух дюймах от меня. - Немудрено при наших габаритах и в нашем возрасте, да? Трудно представить, что найдется хоть один испанский Ромео, которому взбредет в голову вскарабкаться на наш балкон и потревожить наш сон. Ха-ха!
Она захихикала, отчего все её четыре подбородка затряслись и заходили ходуном - зрелище, к которому трудно привыкнуть, скажу я вам.
А вот Элла Харботл, судя по всему, не собиралась разделять пессимистический настрой подруги. Подтолкнув Дорис расплывшимся локтем, она изрекла:
- Говори только за себя, Дорис Черепахоу. И заруби себе на носу - что бы ни предлагали эти тощие вертихвостки, у нас такого добра в пять раз больше! К тому же я постоянно ловила на себе восхищенные взгляды испанцев в дискотеке. Так что, Дорис, держи хвост морковкой и надейся на лучшее.
И обе закатились счастливым смехом, а я, оторвавшись на миг от реальности, представил себе страшную сцену.
Спустилась вязкая тропическая ночь. Светит луна, воздух свеж, напоен любовным ароматом. По примыкающему к отелю пляжу, утопая по щиколотки в песке, крадется смуглокожий красавец, пылкая латинская кровь которого бурлит при одной лишь мысли о белокурых английских красотках, раздевающихся за зашторенными окнами гостиничных номеров.
И вдруг... Боже, что это?
На балконе третьего этажа дразняще промелькнул и исчез уголок небесно-прозрачной ночнушки. А это что? Неужели манящий жест?
Кабальеро карабкается по водосточной трубе, раздирая в клочья облегающие брючки танцора фламенко, и лихо перемахивает через перила балкона. Балконная дверь призывно приоткрыта. Сердце готово выскочить из груди, стуча как отбойный молоток. Хриплый шепот потомка жгучих мавров покорителей бессчетных дамских сердец - растворяется в темноте. Синьорина!
В ответ он слышит:
- Иди ко мне, я жду.
Кабальеро проскальзывает в спальню.
- Где ты, любовь моя?
- Здесь, мой теленочек, в постели. Иди к мамочке - не мешкай!
Испанец ощупью пробирается к кровати, нащупывает обнаженную руку, судорожно вбирает в трепещущую грудь воздух, прыгает на невидимую красавицу и... приземляется на колышущуюся, как медуза, желеобразную массу.
Следует отчаянный вопль, а в следующую секунду незадачливый Ромео взмывает в воздух и с проворством горного козла сигает головой вперед через парапет балкона в темную ночь...
В этот миг я замечаю, что дамы уже не смеются, а испуганно разглядывают меня, словно опасаясь, что у меня крыша поехала. Я мгновенно возвращаюсь к реальности и широко улыбаюсь. Подружки облегченно вздыхают и обмениваются понимающими взглядами.
- Чем могу служить? - интересуюсь я.
- Мы передумали, - возвестила Элла Харботл таким тоном, будто собирается сделать мне огромное одолжение. - Нам уже все уши прожужжали про предстоящую сегодня вечером фиесту, и мы с Дорис решили, что все-таки пойдем на нее. Верно, Дорис?
Дорис радостно закивала.
- Замечательно, - заявил я. - Я очень рад.
- Нас только цена смущает, - сказала Дорис. - Все-таки, как ни крути, два фунта - это многовато. Хотя я уверена, что праздник того стоит.
- Вы замечательно проведете время, девочки, - заверил я. Удовольствие гарантирую. Вы уже знаете, где мы собираемся? Автобус отъедет от "Польенсы" ровно в половине восьмого.
- Отлично. Значит, в семь тридцать, - кивнула Элла. - Спасибо, дружок. Мы пока прошвырнемся по магазинам. Купим Дорис облегающее черное бикини.
Подружки, хохоча во все горло, заковыляли прочь, переваливаясь, как утки, а я, облегченно вздохнув, толкнул дверь туалета. Я был искренне рад, что мои колобки решили пойти на фиесту. В обществе таких хохотушек развлекать толпу туристов - одно удовольствие.
Войдя в туалет, я увидел, что у ближайшего писсуара стоит мистер Рэндалл. Старательно целясь в мраморное жерло, старичок насвистывал себе под нос. Рэндалл - один из моих клиентов в "Сан-Винсенте".
Я пристроился к соседнему писсуару и пожелал Рэндаллу доброго утра. Оказалось, что туговатый на ухо бедняга даже не заметил, как я вошел, и, испугавшись моего столь внезапного появления в туалете, судорожно дернулся и обмочил собственную парусиновую туфлю.
- Фу ты, черт! - захохотал он, по-собачьи встряхивая ногой. - Это вы, мистер Тобин. Пригожий сегодня денек выдался, да?
- Да, мистер Рэндалл. "Ардмонт Холидейз" гарантирует замечательную погоду. Хорошо вам отдыхается?
- Божественно, сынок, просто божественно. Моя супруга восхищена. Прекрасный отель, великолепная еда, все - первоклассное. Непременно расскажу всем друзьям и знакомым, чтобы пользовались услугами вашей фирмы.
- Вы правы, лучше не бывает.
- Что?
- Я говорю - лучше не бывает.
- Э-ээ... да, - кивнул старый пенек, который явно меня не расслышал. У меня только одна просьба, молодой человек. Она касается нашего утреннего чая. Нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы он был покрепче? Здесь почему-то считают, что одного пакетика на чашку вполне достаточно.
- Разумеется, можно. Никаких проблем. Только скажите Франческо - он все устроит.
- Спасибо, мистер Тобин. Не сочтите старческой сварливостью, но для меня и моей благоверной ничто по утрам не сравнится с чашечкой крепкого чая.
- Целиком и полностью согласен с вами, - кивнул я. - Я тоже обожаю поутру что-нибудь покрепче и погорячее.
Почему-то, говоря "поутру", а также "покрепче и погорячее", я сразу начал мечтать о Донне. И чем дальше, тем сильнее.
- Что ж, мне пора, - сказал Рэндалл, застегивая "молнию" на ширинке. Жена ждет на пляже.
- Вечером увидимся. Постарайтесь сохранить побольше сил для фиесты.
- Непременно, мистер Тобин. Мы уже предвкушаем море удовольствия. До вечера, старина.
Рэндалл затрусил прочь, а мне наконец выдалась редкая возможность хоть ненадолго остаться наедине со своими мыслями.
Пожалуй, стоит воспользоваться этой минуткой, чтобы рассказать вам, кто я такой и чем тут занимаюсь. Возможно, это позволит вам легче понимать происходящее.
Зовут меня, как вы уже поняли, Тобин. Расс Тобин. А работаю я, как вы, возможно, догадались, курьером в компании "Ардмонт Холидейз". Место действия - Мальорка.
Мне двадцать лет, я довольно высокий, неплохо сложенный и - зеркало не даст соврать - фантастически красивый шатен. Нет, наврал. На самом деле я очень высокий, потрясающе сложенный и загорелый красавец. Не верите? Что ж, роста во мне шесть футов, мое тело с головы до пят покрыто бронзовым загаром, и девушки куда чаще улыбаются мне, нежели воротят от меня носы.
Местным представителем "Ардмонта", или курьером, как принято здесь называть людей моей профессии, я служу с марта, то есть - уже три месяца, поскольку сейчас - начало июня. Вам, конечно, не терпится узнать, преуспел ли я в своей нелегкой профессии и стал ли лучше разбираться в человеческой натуре? Да, преуспел и стал. Узнал, например, что работа курьера это нескончаемая каждодневная двадцатичетырехчасовая беготня, сопряженная с огромной ответственностью. Курьер встречает и провожает клиентов, отвечает за сохранность и доставку их багажа, следит, чтобы всех уютно разместили в отелях, организует экскурсии и прочие развлечения, разбирается с жалобами, еженедельно составляет совершенно бесполезные отчеты для Лондона и местной конторы, и т.д. и т.п.
