Михаил Крюков - Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы
Так вот, офицер отвечавший за «хилтоны», был знаменит тем, что ни разу ни одна комната ни под каким видом не проходила его мисдар с первого раза. Почему? Дык, как говорит русская народная мудрость, свинья везде грязь найдёт. И находил, сволочь! Находил там, куда нормальный человек и не подумает палец совать. А после сношал курсантов вербально и дисциплинарно и «отправлял на переэкзаменовку» (причём проводил он это мероприятие в пятницу утром, а повтор назначал на утро в воскресенье, лишив тем самым курсантов увольнительной на субботу домой).
Когда тень мисдара замаячила над нашей комнатой (вечером к нам зашёл наш сержант-инструктор и предупредил, чтобы завтра всё в комнате блестело как в операционной, а иначе…), мы решили войти в историю как первые, кто таки пройдёт этот долбаный мисдар с первого раза. Как мы мыли эту комнату! Полы, двери, окна снаружи и изнутри, подоконники, оконные рамы, плинтусы, все углы, ступеньки на второй этаж, койки (включая панцирную сетку и ножки изнутри)… К утру комната стала не просто чистой, а идеально чистой.
И вот час Ху настал! Майор в сопровождении нашего сержанта и дневального по этажу заявился в нашу комнату. С брезгливым выражением морды лица он достал белый платочек и провёл по верху входной двери. Посмотрел на платочек, удивился (ха!) и, кряхтя, полез под лестницу, провёл по железным ступеням изнутри, удивился ещё больше (три раза ха!), поднялся наверх… Он проверил пазы оконной рамы, потребовал отодвинуть койки и проверил панцирные сетки (десять раз ха!)… Озадаченно остановился посреди комнаты и нахмурился. Тут его взгляд просветлел и он сказал:
– Дневальный, снять плафон со светильника.
Дневальный вытащил из кармана отвёртку, и, забравшись на стул, снял плафон с лампы дневного света под потолком.
Плафон, разумеется, был вымыт, но майора он не интересовал. С довольной ухмылкой он ткнул пальцем в лампу:
– Почему не вытерта пыль в патроне?
Откуда я набрался наглости, не знаю, но..:
– Удаление пыли из патрона не представляется возможным, ибо может привести к травме вследствие поражения электрическим током, а отключить электричество на распредщите мы не имеем право по Уставу, ибо не являемся дипломированными электриками, командир!
– Кто тебя, курсант, на электронщика взял? Ты что, не знаешь, что если свет выключить, то электричества на патроне не будет?
– Всякое бывает, командир.
– Ага, всякое… Бывает, что особо умные курсанты по месяцу за ворота базы не выходят. Дневальный! Влажную тряпку!
Дневальный кубарем скатился вниз и через полминуты вернулся с куском влажной ветоши в руках. Майор демонстративно выключил свет, взял тряпку, взгромоздился на стул и… я не знаю, кто и как делал электропроводку в этой комнате, но… что-то щёлкнуло, проскочила искра, майор как-то совсем по-детски взвизгнул, и нелепо дёрнув конечностями, полетел со стула.
С пола его поднимали полумёртвый от страха дневальный и лопающийся от еле сдерживаемого смеха сержант. Майор пробормотал что-то невнятное и не совсем твёрдой походкой направился в санчасть.
Остальные комнаты прошли мисдар заочно, а мы вошли в историю!
Технарь
2006-й год, граница с Ливаном.
– Питание?
– Есть питание!
– Картинка?
– Есть!
– ЖэПэЭс?
– Поймал!
На рельсе катапульты стоит готовый к запуску беспилотник. Расчёт готовит его к вылету, один крутится у катапульты, один сидит за ноутом пульта управления…
– Серво?
– В порядке!
– Пито?
– Щас… есть пито!
…
– К полёту готов…
– Три…, два…, один…
Из вагончика-укрытия выскакивает потный программист, который писал программу для автопилота, и, размахивая ноутбуком бежит к расчёту:
– Стойте, стойте…
– Пуск!
С глухим хлопком катапульта выстреливает, и самолёт, включив мотор, взмывает в небо, даёт полный газ… и, опустив нос, на полной скорости уходит в землю!
– … я знак по тангажу перепутал… – тихим голосом обречённо заканчивает программист.
Технарь
Нет, что бы там ни говорили, а бабам в армии не место. Это только в эротических фантазиях всяких дэвушки в форме все как на подбор сексапильные красавицы и умницы, а на практике… как повезёт. Нам не повезло!
Когда какой-то умник в погонах решил, что обитать нашей группе в таком большом помещении очень нескромно, очень быстро часть мастерской оттяпали гипсокартонной перегородкой, навесили дверь, поставили столы с паяльниками и заселили эту конуру великолепной четвёркой местных аналогов чертановских пэтэушниц во главе с такой же, но на 20 лет старше и с погонами прапорщика на плечах.
Почему-то считалось, что техникам незачем тратить своё драгоценное время на пайку, и с этой задачей быстрее и лучше справится бригада прошедших специальный курс паяльщиц. То, что по прихоти кадровиков в паяльщицы попадали дэвушки с руками из, пардон, жопы (не путать с ногами от ушей, увы…) и интеллектом эмбриона мухи-дрозофилы – этого, как водится, не учли.
А ещё у них был магнитофон… Я не знаю, кто из них и, главное, где его купил. Я такие только в фильмах видел, с ними негры по Гарлему гуляют. Он работал с утра и до окончания рабочего дня, работал громко и беспощадно, «восточная» музыка перемежалась абсолютно дебильными «женскими» радиопередачами (типа таких, где к тётке ведущей звонят всякие малахольные слушательницы и жалуются на подлеца мужа/любовника, который ушёл к другой, которая лучше минет делает).
Просьбы сделать потише просто игнорировались, угрозы расхерачить этот агрегат молотком и выдёргивание штепселя из розетки кончились слезами, соплями и грандиозным скандалом, который закатила ихняя прапорщиха нашему начальству…
Одно из достоинств дежурства по отделу – у тебя есть доступ во все помещения в здании. Ночь, дежурный открывает обиталище магнитофона-монстра, аккуратно раскручивает агрегат и… впаивает по резистору последовательно с динамиками. После чего магнитофон скручивается обратно и ставится на место.
На следующий день монстр был тих и смирен, даже на полной громкости он только едва слышно хрипел и шепелявил. Когда прапорщиха принесла мне его «глянуть, чего он того…» я отвинтил крышку, глубокомысленно померял тут и там выключенным вольтметром и заявил:
– Дык чего вы хотели, целыми днями работать в таком режиме? Устал выходной каскад надрываться, коллектор эмиттера в упор не замечает, а индуктивность вообще на ладан дышит.
– А починить можно?
– Да тут и чинить нечего, постоит недельку выключенным, отдохнёт, индуктивность в норму придёт, ёмкости пару фарад поднакопят, и будет как новенький. А пока поставь на полку и не трогай, в розетку не включай, а то совсем помрёт, на помойку выбросишь.
Неделю паяльщицы страдали без аккомпанемента, а потом очередной дежурный опять аккуратно вскрыл прибор и выпаял резисторы. На следующий день я торжественно включил магнитофон и, о чудо, он таки заработал!
– Только не включайте его больше на такую громкость, а то опять испортится, навсегда…
Aries0104
Дискуссия о том, как воевали наши предки, плохо или хорошо в ВОВ – бесконечна.
Однозначно, что если у тебя есть толковый командир, твои шансы выжить неплохи, а с дураком пц всем. Давно уже собутыльник моего дядьки рассказывал как его роту, усиленную «чужими» (человек около 200), бросили затыкать какую-то дыру в нашей обороне в район Кривого Рога. Задача была держать «до последней капли крови» единственную дорогу, которой могли воспользоваться немецкие танки. Танки остановить и умереть – благодать!
Роту пригнали на место, отгрузили чуть не целую «полуторку» противотанковых гранат, сказали, что танков завтра, наверное, придёт много и уехали. Жить им оставалось меньше суток, никаких других противотанковых средств не обеспечили.
Командир осмотрел местность и приказал: «Стыдно, люди к нам в гости из Германии едут, а у нас дорога такая разбитая». «Свихнулся, наверное, от страха» – подумали многие. Командир продолжил: «Всем вытряхнуть всё из вещмешков и за мной.» Рота пошла к ближайшему от дороги холму шлака, с какой-то металлургической фабрики неподалёку. Командир заставил набирать в мешки шлак и нести к насыпи. На саму дорогу шлак сыпался неравномерно, побольше там, где дорога в горочку идёт. «Чтоб им не скользко было», – бубнил командир. Шлакозасып продолжался очень долго, все мешки были изорваны в лохмотья, лопатки сточились до черенков. Засыпали чуть не два километра дороги. Народ злой и усталый, теперь ведь ещё и окапываться полночи. Утром с шлакогор подали сигнал: «Вижу танки».
Сжимая свои почти бесполезные гранаты, солдаты знали, что жизнь закончилась. Наконец танки начали заходить на «благоустроенную» дорогу.
