Вячеслав Кузин - Боб
- И была сия картина акварелью в глухой сибирской деревушке, – вслух вспомнила недавнее приключение ловчая. – А значит нас с тобой, моя дорогая, пока мы вытирали кофточками пыль на вражьем мраморе, кто-то самым наглым образом заплазматрипил…
- Что? – затрубила Грюндя. – Пока я!.. Меня… В бессознательном состоянии!.. Затрипазанили! Да я щас… сама кого-то там… оттрепанирую! Возьмусь покрепче за маленький наглый череп и!...
- Стоп! – потребовала тишины Катарина, которая с момента знакомства с Грюндей не выносила живописного реализма в ее брани. – Твоя честь на месте, – объяснила она разошедшейся подопечной. – Нас просто перекинули в другой координатный квадрат.
- Ну, так бы сразу и сказала, – сразу успокоилась Грюндя. – Квадрат, так квадрат. Но мало ли? Нужно всегда быть настороже! Вдруг в кружок закинут! А как в треугольник попадем?
- Жми «Офф», Грюндя, – попросила Ката. – Я уже на полпути к белой пижамке с длинными рукавами, завязанными за спиной.
- Хорошо, жму, – отстала громила, которую сейчас больше интересовал продовольственный запас, вмерзший в странный водоем неподалеку.
- Грюндя! – предостерегла своего бойца Ката. – Мне кажется, что те шары для боулинга, которые ты так неистово пожираешь глазами, несъедобны.
- С чего это? – хмыкнула ловчая. – Съедобность имеет прямую зависимость от того, какую силу имеют твои челюсти. Ты только на них посмотри! Большие, сытные, калорийные яйца! – заохала Грюндя в унисон с заурчавшим животом.
- Мне калорийным нельзя злоупотреблять, – пошла на хитрость Ката. – И тебе, кстати, тоже.
- Большие, сытные, малокалорийные яйца! Так пойдет?
- Не пойдет. Чьи они? Кто их мама?
- Птичка их мама.
- А почему тогда яйца в воде?
- Потому, что от водоплавающей птички, – выкрутилась Грюндя. – Тебе сколько принести?
- Отставить, – приказала Ката и поднялась с холодного, крошащегося при каждом движении, окаменевшего коралла. – Тебе напомнить, что на данный момент мы в состоянии войны с маньяком, охотящимся за агорианцами?
Грюндя всплеснула руками и бессильно топнула ногой:
- Не порубали нас, так теперь с голодухи опухнем!
- Тебе уже дальше некуда пухнуть, – осадила подопечную Ката. – Лучше настройся на макрозрение. Будем осматривать вражескую территорию.
- Ох, не нравится мне в эти бинокли играть, – вздохнула ловчая, в поисках сочувствия. – После них целый день голова кружится. Уж лучше ножками все оббежать. Так оно надежнее.
- Надежнее будет беспрекословно выполнять указания вышестоящего командования.
- Бу-бу-бу, – передразнила Грюндя. – А чего сама макрозрение не включаешь?
- Нет его у меня! Нет! С рождения! – надулась Ката, которую вопрос ее ограниченности по сравнению с другими агорианцами огорчал и, соответственно, злил.
- Эх, все бы вам, начальничкам, от работы отлынивать, – вздохнула Грюндя и, настроившись, принялась внимательно осматривать отдаленную местность.
- Есть! Еще один! Ого-го!
- Что там? – заволновалась Ката, тщетно вглядываясь в далекий расплывающийся пейзаж. Кроме, уже начавшего оттаивать, озера и казалось, пустынной береговой линии, она ничего не видела.
Что там видит Гренадерша? Ката протерла покрасневшие о напряжения глаза, но видеть от этого зорче они не стали. Это остальные агорианцы умеют перестраивать свое зрение так, что могут читать газеты с расстоянии двадцати миль. А она нет…
- Двенадцать потенциальных трупов уродливой наружности, – сообщила Грюндя.
- Трупов?
- Ну, да. Как только я приближусь к этим букашкам и повырываю их кадыки себе на бусики…
- Грюндя, ты можешь фантазировать молча? – снова с трудом подавила накатившую волну отвращения Ката. – Ну, что у тебя за привычка?!
- Окей, мой генерал, – дала свое согласие ловчая. – Уродцы при оружии. Модель пушек мне не известна. Но точно не из легального арсенала. У нас в Агории такое в белом каталоге не числится.
- А что там за кубики? – Катарине все-таки удалось кое-что разглядеть.
- Кубики? Это блок-пост. Большой. Как крепость.
Гренадерша с грустью посмотрела на свое начальство.
- Что? – испугалась Катарина. – Наши бойцы у них в заложниках?
- Хуже. Гораздо хуже, – вздохнула Грюндя. – Эти садисты обнесли озеро с вкусными яичками защитным энерго-полем. Не проберешься. Вход только со стороны контрольно-пропускного пункта.
- Двенадцать бойцов, говоришь? – задумалась ловчая.
- Угу. И еще по крупнокалиберному стволу из каждой бойницы торчит.
- А бойниц сколько?
- Десять.
- Десять? – пришла в ужас Катарина.
- Десять снизу и десять сверху, – уточнила Грюндя. – На час работы, – прикинула она совершенно спокойным тоном. – Плюс-минус десять минут.
- Это при наличии оружия у нас! – остудила ее беспечность Ката. – Или ты предлагаешь закидать врага камнями?
Чувствуя, что аппетитные яйца «уплывают» из под самого носа, Гренадерша предложила:
- Побудь пока здесь, а я сама сбегаю – разберусь. Одна нога там, другая – здесь. Мигом!
- Оно, конечно, так и будет, – горько хохотнула Ката. – Одна нога – окажется на том берегу озера, вторая долетит до меня. Они тебя порвут, как старый козел молодую капусту! Ты хорохориться хорохорься, но неперехорохоривайся!
- Меня зовет долг! – с патетическим надрывом сообщила Грюндя и выпятила огромную патриотическую грудь.
- Тебя зовут яйца! – отмахнулась Катарина. – Хорошо! Если ты готова идти за свои идеалы на врага даже с голыми кулаками, сделаем так, как скажу я. Так, твоя героическая гибель будет хотя бы оправданной.
- Не, на гибель мы не договаривались, – боязливо отпрянула от Каты ловчая.
- Ну, наконец, дошло до нее, – вздохнула Катарина. – Тогда мне нужно немного времени, чтобы разработать план по взятию этот «птицефабрики».
- Вот это по-нашему! – вскрикнула Грюндя и тут же сморщилась от оглушительного рыка, раздавшегося из ее чрева.
Рык был такой силы, что Катарина инстинктивно пригнулась, закрыв голову руками.
- Пока разрабатывается план, может быть, я все же сгоняю за яичками? – чуть не плача, попыталась отпроситься мучимая голодом ловчая.
- Сидеть! – рявкнула Ката.
***- Ну, и зачем ты их повыкидывала на середину озера? – грозно свела брови не на шутку рассердившаяся Катарина. – Я о чем тебя предупреждала?
– Ты сказала: «Мне нужны языки», - пробубнила Гренадерша, шаркая ножищей.
- Во-первых, мне нужен был «язык» для допроса, а во-вторых, я тебе четко обрисовала план, которому ты не следовала ни на букву! И что у нас вышло?
- Что? – машинально переспросила громила.
- А то, что я должна была отвлекать противника условной фразой: «Мальчики, угостите даму шнапсом», в то время, как твоей функцией являлось тайное проникновение на верхний уровень этой цитадели уродцев, с последующим захватом контроля над боевым арсеналом поста! И уже оттуда ты должна была спуститься вниз – ко мне и мальчикам! Спуститься, вооруженная до самых зубов мудрости, хотя таковых у тебя, наверное, не появится никогда! А что у нас получилось?
- Что? – снова машинально «передразнила» Катарину Грюндя.
- А ты, что уже не помнишь?! – взорвалась Катарина. – Это же только додуматься нужно было! – Проломить стену и с ором кинуться на этих доходяг! Разметала всех! Кто свой? Кто чужой? Меня чуть стеной не завалило!
- Ну, ладно тебе стыдить, – попросила Грюндя. – Я разогрелась – щас сгорю. Просто я подумала, что ты меня отшить хотела. По шнапсу…
- В одно горло его хлопнуть? Так?
- Ну, не в одно… - замялась громила. – Вас там много было… Ты… Мальчики… А шнапс такой маленький, беззащитный… Вот и почудилось с голодухи, что если меры не предпринять, то «уйдет» напиток…
- …не по адресу!
- Ну, типа того…
- Мде… - философски подытожила Катарина и оглядела разрушенное гнездо дженейров. – Ни одной зацепки. Или выплыл кто?
Грюндя вжала голову в плечи и чуть заметно мотнула огромной головой.
- Фуражки прочь… - резюмировала Ката и тяжело вздохнула.
- Ну, теперь-то можно – за яичками? – снова начала нетерпеливо переминаться с ноги на ногу Грюндя, чувствуя, что чистосердечные признательные махи повинной головой заработали прощение у ее командования.
- А как тебе запретишь? – устало вздохнула Катарина. – Они же в бою добыты – выходит, теперь трофейные.
- Я – мигом! – уже на бегу сообщила, рванувшая к озеру, Грюндя.
- Врага встретишь – не топи, – попросила ловчая.
- Да помню-помню, – уже с порядочного расстояния донеслось до нее. – Язык тебе нужен вражеский! Я даже с головой его, если что, принесу! На блюдечке!
- Помнит она…
Ката тяжело опустилась на стул, находившийся в донельзя разрушенной комнатке форпоста.
