Андрей Шляхов - Доктор Данилов в реанимации, поликлинике и Склифе (сборник)
Все предложения Данилова «устроить какую-нибудь феерию» решительно отвергались Еленой.
– Вова, в моей жизни уже была одна пафосная свадьба со всеми положенными прибабахами, – говорила она. – Второй такой я не переживу!
– А у меня еще никакой свадьбы не было... – пытался спорить Данилов.
– В чем проблемы?! – улыбалась Елена. – Иди, порепетируй с кем-нибудь весь этот ритуал, да не забудь про голубей и замок на мост, чтобы свадьба была полноценной. Я столько ждала, подожду еще немного.
– Есть на примете стоящие кандидатуры? – притворно оживлялся Данилов. – А можно взглянуть на фото?
После этого он получал подзатыльник или даже целую порцию тумаков...
Расписываться решили в пятницу, когда меньше народа.
– Имей в виду – на свадьбу положено до пяти дней отпуска без сохранения заработной платы, – предупредила Елена.
Пять дней Данилов брать не стал – слишком много. Взял два – пятницу и субботу, по графику оказавшуюся рабочей. Эпидемия уже закончилась, и он вернулся к своей физиотерапии. После беготни по квартирам, «кабинетная» работа и работой не казалась. Так, нечто вроде хобби.
– Вы малость с лица осунулись, Владимир Александрович, – посочувствовала сердобольная Лиза.
– И не только с лица, – ответил Данилов, которому позавчера пришлось провертеть в ремне новую дырку, чтобы джинсы не падали при ходьбе.
Данилов понадеялся, что с завершением эпидемии все дрязги остались позади, но – напрасно.
За время его отсутствия медсестры проводили процедуры, назначенные при выписке из стационара. Кое-что делалось по назначению невропатологов и Пахомцевой. Первым делом Данилов просмотрел амбулаторные карты пациентов и нашел, что в общем-то все процедуры были назначены им по уму, обоснованно.
Удивление вызвала только низкочастотная магнитотерапия (по двадцать минут ежедневно, всего – десять процедур), назначенная урологом мужчине шестидесяти двух лет с хроническим пиелонефритом. Помимо пиелонефрита, у пациента имелась ишемическая болезнь сердца с периодическими приступами (пароксизмами) мерцательной аритмии. Ишемическая болезнь сердца с нарушениями ритма – прямое противопоказание для магнитотерапии.
Данилов отменил процедуры, сделал об этом запись в амбулаторной карте и попросил Оксану позвонить пациенту и сказать, чтобы он больше на процедуры не приходил.
– Но он будет спрашивать, почему мы не закончили курс. Что мне сказать?
– Просто скажите, что по его состоянию он получил достаточно процедур, – Данилов не любил выносить сор из избы. – Насчет противопоказаний ничего не говорите.
– Хорошо, – Оксана взяла карту и ушла в регистратуру, к городскому телефону.
Вернувшись, она доложила:
– Сообщила. Судя по голосу он остался недоволен.
– Спасибо.
«Надо будет потом зайти к Сабурову и объяснить ему, как и что», – подумал Данилов.
Идти к Сабурову не пришлось. Примерно через час Сабуров явился сам. Поддатый и разгневанный. Попыхтел у двери, дожидаясь, пока Данилов отпустит пациентку, а потом погнал с места в карьер:
– Что за херня?! Почему ты отменил Артищеву сеансы?! Что там не так?!
– Успокойся и выслушай меня, – попросил Данилов.
– Нет, это ты выслушай меня! Я тебе не мальчишка, чтобы так вот меня подставлять! Или ты думаешь, что ты здесь самый крутой?!
Данилову стало ясно, что спокойного разговора не получится. Можно было оттащить буйного молодца в комнату для водных процедур и как следует окатить холодной водой, но как-то не хотелось связываться. Опять же – зима на дворе, в коридорах ощутимо сквозит, он же, бедолага, простудится.
Был и другой способ, пожестче. Пара хороших ударов обрывала мужскую истерику не хуже холодного душа. Но Сабуров еще не перешел той грани, после которой у Данилова начинали чесаться руки.
Впрочем, бесновался он недолго. Поорал еще минуты три, разок стукнул кулаком по столу да, уходя, громко хлопнул дверью.
– Я так и знала, что закончится все скандалом, – сказала Оксана, когда Сабуров ушел.
– Почему?
– Игорь Сергеевич назначает «физу» только тем, кто ему платит. Это у него называется «обслужить по полной программе». Как он может допустить, чтобы процедуры отменили. Сейчас вам главный врач будет звонить...
Оксана ошиблась – Данилову позвонил не главный врач, а его заместитель по медицинской части.
– Владимир Александрович, поднимитесь, пожалуйста, ко мне, – не здороваясь, пригласила Литвинова.
– Иду, – ответил Данилов.
У Надежды Семеновны уже сидел Сабуров.
– Вот, Игорь Сергеевич жалуется на то, что вы без согласования отменили назначенные им процедуры, – начала Литвинова, как только Данилов открыл дверь.
– Не жалуюсь, а требую извинений! – вставил Сабуров. Данилов положил на стол Литвиновой амбулаторную карту Артищева, которую он принес с собой, затем сел на свободный стул и сказал:
– Дело в том, что людям с аритмиями в анамнезе магнитотерапия противопоказана...
– А при обострении хронического пиелонефрита показана и даже очень! – влез Сабуров.
– Не спорю, – согласился Данилов. – Но разве вас не учили, что противопоказания отменяют показания? Если пациент во время проведения сеанса магнитотерапии выдаст пароксизм...
– А если не выдаст? – Сабурову так и хотелось поспорить.
– Это не игра, доктор, – на слове «доктор» Данилов намеренно сделал ударение. – Вы, наверное, после института аритмий в глаза не видели? А вот я их навидался и знаю, что от пароксизма до летального исхода рукой подать. Эффект от магнитотерапии подобного риска не стоит, да и вообще ничто не стоит подобного риска...
Данилов сделал короткую паузу, усилием воли отгоняя нахлынувшие воспоминания «роддомной» поры, и продолжил:
– Я не стремлюсь казаться умнее других, но свое дело я знаю и делаю его так, как надо. Если мои слова вас не убедили, то я могу принести «Руководство по физиотерапии» и показать...
– Не надо, – покачала головой Литвинова. – Но почему вы не поставили в известность Игоря Сергеевича?
– Я как раз собирался это сделать, когда Игорь Сергеевич явился ко мне, чтобы выплеснуть эмоции.
– Я не выплескивал эмоции... – попытался завестись Сабуров, но Литвинова взглядом заставила его замолчать и заговорила сама:
– Все-таки нехорошо получается, Владимир Александрович. Как-то не коллегиально, что ли... Я считаю, что вам надо было выкроить время и предупредить Игоря Сергеевича до того, как ему позвонил больной. А то как-то вышло, что вы умный, а Игорь Сергеевич – не очень...
Литвинова сознательно подливала масла в огонь. Как администратор, она не могла, просто не имела права, не согласиться с доводами Данилова. Как интриганка, она не могла упустить такой удобный случай и не спровоцировать дальнейшее развитие конфликта между двумя сотрудниками, которые были картами в ее игре против главного врача. Больше всего ей хотелось, чтобы Данилов и Сабуров банально подрались прямо у нее в кабинете. С нанесением друг другу телесных повреждений легкой и средней тяжести. С привлечением милиции и судебно-медицинской экспертизы. Вот это будет знатный шухер, который наконец-то выбьет шатающееся кресло из-под главного врача!
– Если бы я хотел выставить себя умнее всех, то я бы сообщил пациенту истинную причину отмены дальнейших процедур, – спокойно сказал Данилов. – Но я сослался на то, что по его состоянию он получил достаточно. Ну, вы понимаете, что первым делом надо было предупредить самого Артищева, чтобы он не тащился зря в поликлинику. Это мы сделали. Затем я занимался приемом, Игорь Сергеевич должен помнить, что когда он пришел ко мне, то у меня в кабинете сидела пациентка. Как только у меня выдалась бы свободная минута – я бы пришел к Игорю Сергеевичу и объяснил бы ситуацию.
– Если бы, да кабы! – скривился уролог. – А что получилось на деле?
– Ничего страшного, – ответил Данилов. – Вот если бы ваш Артищев умер во время очередного сеанса, это было бы страшно.
– А мой авторитет, значит, ничего не стоит?! – набычился уролог.
– Для спасения вашего авторитета я сделал все возможное, – ответил Данилов. – В следующий раз, перед тем как назначать физиотерапию в мое отсутствие, почитайте литературу. Знания врача – фундамент его авторитета. Или я не прав, Надежда Семеновна?
– Правы, – подтвердила Литвинова.
– Артищев намерен жаловаться, – Сабуров зашел с другого фланга. – Как мне теперь его успокоить? Или это сделает наш физиотерапевт?
– В дополнение к тому, что уже было сказано пациенту, я могу, разве что, сообщить ему истинную причину отмены магнитотерапии, не более, – сказал Данилов. – Вас это устроит?
– Если он придет с претензиями, то направьте его ко мне, – сказала Литвинова, надеясь, что ей удастся «выжать» из этого случая жалобу в окружное управление, а то и в департамент.
Ее личный Рубикон был перейден, теперь надо было развивать успех.
– А вам, Владимир Александрович, я рекомендую более своевременно уведомлять других врачей в подобных ситуациях.
