Голамхосейн Саэди - Персидские юмористические и сатирические рассказы
Слава о Триумфальной башне разнеслась по всем уголкам страны. Отовсюду съезжались туристы, чтобы хоть одним глазком полюбоваться ею. Вследствие колоссального наплыва приезжих подскочила плата за гостиницу. Базарные торговцы, не желая отставать от других, взвинтили цены на свои товары. Когда мы пытались торговаться, они отвечали: «Мы в карман к вам не лезем. Не хотите, не покупайте! Воля ваша!» И что же?.. Мы действительно не покупали, а приезжие туристы покупали…
Вскоре по городу пронёсся слух, что Триумфальная башня осела и покосилась. Задетые за живое, мы по нескольку раз в день ходили смотреть на неё, спорили, придумывали выход из положения. Наша тревога особенно возросла, когда из центра прибыла комиссия археологов, которая, обследовав башню, дала заключение, что, если не будут приняты экстренные меры, единственная достопримечательность нашего города в ближайшее время развалится. Потом были вызваны специалисты, которые прикинули на глазок, сколько потребуется дополнительных средств на её ремонт. Затем одна комиссия стала сменяться другой, пока наконец снова не были расклеены объявления о том, что для восстановления Триумфальной башни самоотверженные и благородные граждане, у которых жилплощадь превышает пятьдесят метров, обязаны за каждый лишний метр платить по 20 туманов. Постановление было подписано губернатором, а неисполнение его жестоко каралось.
Тут уж было не до шуток! И хотя Триумфальная башня досталась нам от предков и имела многовековую историю, нам все-таки было непонятно, в чем же заключалась наша вина и почему мы должны за все расплачиваться?! Где теперь нам, несчастным, добывать ежемесячно триста — четыреста туманов? Деньги ведь мы не печатаем! Золотой рыбки в своём бассейне тоже не имеем! Как же нам быть!
Пораскинув мозгами, мы решили направиться к губернатору и выразить свой протест. «Не нужна нам эта башня с её славой! Можете забирать её себе!» — заявили мы.
В губернаторстве нам пообещали, что решение местных властей будет пересмотрено. Но уже на следующий день выяснилось, что несколько человек из недовольных задержаны и что с них взяли подписку о том, что протестовать они больше не будут. Делать было нечего, пришлось заплатить за шесть месяцев вперёд. Так мы постепенно привыкли и к этому налогу.
Но казалось, что сама природа против нас. Вскоре в нашем городе произошло землетрясение. И помимо того, что многие наши дома были разрушены, выяснилось, что славная башня дала трещину.
И снова по просьбе властей к нам была приглашена комиссия археологов для осмотра исторической башни и составления сметы на ремонт. Мы уже заранее подготовились к несению новых расходов. И что же оказалось? Вновь прибывшая комиссия дала заключение, что башня наша, оказывается, вовсе не та, за которую её принимали, и возведена она не при Данииле-пророке, а всего лишь лет семьдесят — восемьдесят назад и поэтому не может называться Триумфальной. А европейский археолог и востоковед (имелся в виду толстый бородач в очках) просто перепутал местонахождение башни, поиски которой в настоящее время ведёт в краю Вечного мрака.
На нас как будто вылили ушат холодной воды. Все учреждения, комиссии, должности, связанные с башней, были упразднены, и вскоре наша реликвия обрела свой первоначальный вид. Трещины на ней с каждым днем увеличивались, сама она все больше и больше кренилась набок, и снова вокруг неё стали бродить бездомные собаки и кошки.
Но зато налоги и пошлины остались без изменений. Цены, взвинченные в связи с наплывом туристов, также сохранились прежние.
Вот только не знаем, удалось или нет археологам и востоковедам обнаружить в краю Вечного мрака подлинную Триумфальную башню.
Последний клиент
Вчера вечером я решил пораньше вернуться домой. Закруглив все дела к половине восьмого, я купил вечернюю газету и на конечной остановке уселся в автобус. Автобус был полупустой, и шофёр дожидался пассажиров. Вскоре ко мне подсел какой-то господин среднего роста в чёрном плаще. Чтобы попусту не терять времени, я развернул газету и стал просматривать заголовки: «Иранские спортсмены на азиатском чемпионате завоевали первые места», «В ближайшее время прояснится вопрос об оплате наёмных рабочих», «Премьер-министр открыл павильон цитрусовых», «Ассигнования на третий пятилетний план увеличились на 620 миллионов риалов», «Вьетконговцы разгромили батальон американской морской пехоты». Дальше шли объявления и реклама: «Универмаг Рази предоставляет в ваше распоряжение самую лучшую канву за самую меньшую цену», «Моднейшие женские гарнитуры приобретайте только в магазине „Тавус-заде”», «Кинотеатр „Уран” демонстрирует фильм „Битва под водой”».
Я собрался было сложить газету, как вдруг заметил, что мой сосед впился глазами в какую-то заметку и, кроме неё, ничего вокруг не видит.
— Ну что, трогаемся? — спросил водитель, взглянув в зеркало на пассажиров.
— Поехали! — ответил кондуктор.
Автобус тронулся, и толчок заставил моего соседа оторваться от чтения. Я воспользовался моментом, чтобы перевернуть страницу, но он вежливо попросил:
— Извините, пожалуйста, не разрешите ли мне дочитать?
— Ради бога, прошу вас!
Пробежав последние строки, сосед поднял голову и спросил:
— Вы читали это сообщение?
— Какое?
— Да вот! — Он ткнул пальцем в небольшую заметку и, не дождавшись ответа, прочёл вслух: «Мировая рыночная цена на икру упала!» Затем, насмешливо хмыкнув, воскликнул: — Комедия! Что вы на это скажете?
Я взглянул на заметку, в которой говорилось о том, что в результате переговоров наших экспортно-импортных организаций с представителями международного консорциума по добыче икры решено снизить цену на её с семидесяти пяти долларов за килограмм до семидесяти четырёх.
— Можете дальше не читать, и так все ясно! — услышал я возмущённый возглас.— Скажите, пожалуйста, вы-то когда-нибудь икру пробовали?
— Нет, не пробовал.
— До сегодняшнего дня знали о том, сколько она стоит?
— Нет, не знал.
Помолчав немного, он спросил:
— Вы принадлежите к состоятельным слоям населения нашей страны, не так ли?
Это был весьма щекотливый вопрос. Если сказать «да» — кто знает, не агент ли он тайной полиции, ведущий слежку согласно статье закона «Откуда взял?»; ответить «нет» — невольно унизишься в его глазах, без всякой на то нужды уронишь своё достоинство.
— Да так, как говорится, серединка на половинку,— уклончиво ответил я.— Как и у вас, на хлеб с маслом хватает.
— Таким образом, если я не ошибаюсь, мы с вами принадлежим к сравнительно состоятельным слоям нашего общества. И в то же время ни один из нас до сих пор не знает вкуса икры и вообще не представляет, что это такое, с чем её едят, где добывают. И вдруг мы узнаем, что в разгар зимы цену на икру снижают с семидесяти пяти долларов до семидесяти четырёх. Это, по-вашему, хорошо?
— Конечно, хорошо. Мы должны только радоваться этому.
— Чему радоваться-то?
— Снижению цены на икру.
— Я толкую тебе,— незаметно он перешёл со мной на «ты»,— о том, что в разгар зимы, когда многим не на что купить керосина и дров, чтобы обогреться, чем они нам благоденствуют? Снижают, видите ли, цену на икру!.. Кстати, сам-то ты кто по профессии?
— Я работаю в одном частном издательстве.
— А… А то я уж подумал, не агент ли ты ненароком какой-нибудь… Вот походи по судам и присмотрись, из ста дел, разбираемых там, девяносто девять вызваны нуждой и нищетой.
— Ладно, как-нибудь схожу.
Зычный голос кондуктора перебил нашу беседу:
— Следующая Резван! Сходит кто?
— Да, останови! — попросил мой сосед и, обратившись ко мне, сказал: — Осмелюсь попросить вас уделить мне ещё несколько минут.
— То есть вы хотите, чтобы я сошёл вместе с вами?..
— Да, пожалуйста, я прошу вас! Я оплачу вам дорогу на такси, так что не беспокойтесь. Просто постоим здесь на улице несколько минут, поговорим. У меня на душе накипело. Сердце кровью обливается…
Что было делать? Не отказывать же человеку в таком пустяке. Ну постою, поговорю с ним. Все равно так рано я никогда не возвращаюсь домой.
Мы сошли. Между тротуаром и мостовой пролегала грязная, вонючая канава, в которой мокли клочки бумаги, апельсиновые корки, стоптанный башмак. «Вот вам водная артерия столицы!» — усмехнулся мой спутник. Возле забора какие-то босые, полураздетые люди грелись у жалкого костра. Моросил мелкий, пронизывающий дождь, и было очень неуютно.
— Хотите чего-нибудь выпить? — спросил мой спутник, беря меня под руку.
— Нет, благодарю вас, не хочу.
— Почему же? Давайте выпьем по кружке пива, а потом продолжим нашу беседу. Должен вам сказать, вы мне как-то сразу понравились.
