Герман Дробиз - Вот в чем фокус
И правда: я расчертила классики, немного попрыгала и вижу, папа уже возле продавщицы. Ему ананас взвешивают.
Я подбежала.
Продавщица спрашивает:
— Это ваша девочка? Тогда имеете право два взять, раз вы вдвоем стояли.
Мы взяли два. Папа их за хвосты взял.
Я спрашиваю:
— Мы еще будем гулять? Или пойдем домой ананасы лопать?
Папа обрадовался:
— Конечно, домой. Тем более по телевизору футбол через двадцать минут.
Мы пошли домой. Но тут папу окликнула из очереди какая-то тетя:
— Володя, привет! Сколько лет, сколько зим! Ты очень торопишься?
Папа, конечно, торопился. Но он человек мягкий. Он говорит:
— Не очень.
— Тогда одолжи мне свою дочку. Смешно из-за одного ананаса стоять.
— Хорошо,— говорит папа.— Лера, постой с тетей. А я в сквере посижу.
Что делать, я в папу: просят, значит, надо. Встала рядом с тетей. Она спрашивает, как меня зовут, сколько мне лет и все другое, что обычно спрашивают взрослые.
Когда наша очередь подошла, я испугалась, что продавщица меня узнает. А тетя нарочно говорит:
— Доченька, подержи сумку, я деньги достану.
Продавщица ничего не сказала. Тетя купила два
ананаса, подвела меня к папе, поблагодарила, и мы пошли домой.
Но тут из очереди выбежал какой-то дядя и говорит:
— Извините, вы не могли бы и мне вашу девочку одолжить?
Папа так удивился — не знает, что и сказать.
— Нет, если вы торопитесь, тогда, конечно, извините.
Ну, папа — большой чудак. Ведь мог бы честно сказать: «Да, тороплюсь». А он говорит:
— Нет, не очень...
— Большое спасибо,— говорит дядя.— Иди сюда, девочка. Не бойся. Какая ты большая. В школу ходишь? Молодец!
Мы с дядей стоим в очереди, а папа ходит в сторонке, ананасами помахивает. Он ими так помахивает, как будто они горячие и их надо остудить.
Вот дошла наша очередь. Дядя говорит:
— Мне два.
— Кто второй?
— Дочка.
— Где она?
А я испугалась, что на этот раз продавщица меня обязательно узнает, и за дядю спряталась. Он меня обнял и подтолкнул к прилавку.
— Вот она. Вот моя красавица. Продавщица говорит:
— По-моему, эта красавица тут уже была со своим папой.
Дядя говорит:
— Не может быть, я ее папа.
— А как ее зовут?
Дядя задумался. Потом говорит:
— Таня.
Продавщица меня спрашивает:
— Тебя Таня зовут? Дядя на нее как закричит:
— Какое вы имеете право? Что за допросы? Ваше дело торговать!
Продавщица говорит:
— Чего вы раскипятились? Нате ваши ананасы! Папа подбежал:
— Что тут случилось? Что происходит? Продавщица говорит:
— О! Два папы. Счастливая девочка. Бывает, ни одного, а у нее сразу два.
А дяде она говорит:
— Хорош ты гусь!
И один ананас бросает обратно в ящик. Но дядя не растерялся и говорит:
— Послушайте, что же мне, при людях объяснять? При посторонних? Вы что, не знаете, как это бывает? Это ее первый папа, а я — второй.
— Ас кем из вас ее мама живет? Дядя говорит:
— Разумеется, со мной. И хватит допросов, давайте наши ананасы, нас дома мамочка ждет.
Продавщица усмехнулась, положила на весы второй ананас.
Но тут папа говорит:
— Это уж слишком, товарищ. Это уже чересчур что ее мама с вами живет. Это оскорбительно.
Дядя покраснел и говорит:
— Да отвяжитесь вы тогда со своей девочкой, если вы такой чувствительный.
И тут вдруг мой мягкий папа как схватит его за рукав, как дернет:
— Вот я вам сейчас по шее дам, нахальный вы тип!
Я испугалась, что они подерутся, как наши мальчишки. У них, если один сказал другому, что он тип, всегда начинается драка.
Дядя действительно бросился на папу, они вцепились друг в друга и задышали изо всех сил. А я заревела.
Из очереди закричали:
— Как не стыдно! Девочку пожалейте!
Продавщица говорит:
— Из-за ананасов. Мужчины называются.
Папа и дядя расцепились. Дядя говорит:
— Я не нахальный тип, не надо так про меня думать. Просто мы порой немножко сходим с ума из-за этого заморского дефицита. Извините.
И он пошел. Продавщица кричит:
— Ананас-то возьмите! Один ваш законный.
Но он так без ананаса и ушел. А мы пошли домой.
Я говорю:
— Папа, больше меня никому не одалживай.
Папа говорит:
— Больше никогда не буду. И чего мы за этими ананасами встали? В следующий раз, если пойдем гулять, ни в какие очереди не встанем. Даже если не ананасы будут продавать, а говорящих попугаев. Да хоть дрессированных слонов.
Я говорю:
— Нет, за слонами встанем.
— Ну, разве только за слонами,— сказал папа.
ФЕНОМЕНАЛЬНЫЙ МИША Ч.
Признаюсь: когда я впервые услышал о Мише Ч., то поначалу решил, что меня разыгрывают. Конечно, стремительное развитие спорта привело к появлению гимнасток с бантиками в тощих косичках и фигуристов, которые получают медали мировых чемпионатов значительно раньше аттестатов зрелости. Но... пятилетний штангист?!
Понятно поэтому, с каким волнением я подошел к дверям квартиры в одном из домов Юго-Запада. Нужно сказать, родители Миши Ч. с большой неохотой согласились на контакт с представителем прессы, справедливо опасаясь, что шумиха вокруг необыкновенных способностей их сына может повредить незрелой психике малыша. Но я убедил их в необходимости срочной и объективной информации через газету, ибо слухи о силаче-дошкольнике уже распространились по всему городу и, как это всегда бывает со слухами, реальные факты доросли до нелепых фантазий. Уже приходилось слышать, что Миша Ч., рассердившись на воспитательницу, заставлявшую его спать во время тихого часа, будто бы вынес ее на руках из детского сада и перебросил через забор. Или — что он якобы удержал автобус, у которого на подъеме отказали тормоза. Нечего и говорить, что на самом деле он конечно же не перебрасывал воспитательницу через забор, а, наоборот, очень осторожно поставил ее на столбик ограды. И разумеется, не удерживал никаких автобусов, а всего лишь подтолкнул забуксовавший «Запорожец».
Вот почему родители согласились, чтобы пресса внесла ясность в эти необычные, но отнюдь не фантастические обстоятельства.
Но мне пришлось дать слово, что я не назову ни их настоящих имен, ни адреса, по которому проживает будущий — в этом не приходится сомневаться — чемпион и рекордсмен мира.
Стоя у двери, я размышлял, как мне вести себя с этим богатырем, который, возможно, вымахал выше меня ростом и которому от роду всего пять лет. Едва я нажал кнопку звонка, как внутри квартиры раздались грузные шаги и дверь содрогнулась от тяжелого удара. Каково бедным родителям с таким озорным гигантом, подумал я, и тут дверь распахнулась. Я увидел мальчика и собаку. Сначала о собаке. Это был огромный черный дог, этакая собака Баскервилей, пуда на четыре весом. Теперь о мальчике. Обыкновенная милая мордашка, живой смышленый взгляд. Ростом он был не больше и не меньше, чем полагается в его годы. Словом, в том, что я увидел, необычной была только поза собаки: мальчик держал ее под мышкой. Дог скреб когтями воздух и беспомощно повизгивал.
— А вот не будешь на дверь кидаться! — сказал Миша Ч.— Какой шалун.
Он поставил пса на пол и легонько шлепнул его, отчего Джек (подлинную кличку, в целях конспирации, я также вынужден утаить) кувырком улетел в глубь квартиры. Я утерял дар речи...
— Необыкновенную силу нашего сына мы заметили не сразу;— сказал мне Николай Петрович.— Впервые начали что-то подозревать, когда нам пожаловались из детского сада: дети заспорили, что находится внутри плюшевого слона, и сын, недолго думая, разорвал его пополам.
![Светлана Чистякова - Наследники Падших Книга вторая Трудно признать [CИ]](/uploads/posts/books/3156/3156.jpg)