Джером Джером - Томми и К°
— Вы везунчик! — сказал владелец костюмерной лавки. — Есть набор прямо для вас. Только что привезли.
— Мне бы все необходимое, — сказал Птенчик. — От ботинок до шляпки. Корсет, нижние юбки, всякие их премудрости.
— Тут все, что положено, — заверил владелец лавки, вынимая содержимое из холщового мешка. — Примерьте!
Птенчику пришлось примерить наряд вместе с ботинками.
— Как на вас сшито! — воскликнул лавочник.
— Немного свободно в груди, — высказал сомнение Птенчик.
— Сойдет, — заверил его продавец. — Пару полотенчиков подложите, будет в самый раз.
— По-моему, не слишком броско, а? — поинтересовался Птенчик.
— Броско? Я бы сказал, самый шик!
— Вы уверены, что здесь все необходимое?
— Тут все! Фигура только плосковата, а так все в ажуре, — заверил его владелец лавки.
Птенчик оставил счет, написав свое имя и адрес. Лавочник пообещал, что все будет прислано через час. Птенчик, войдя во вкус, прикупил себе пару перчаток и маленький ридикюль, после чего направился на Боу-стрит.
— Мне нужен светло-каштановый дамский парик, — сказал Птенчик мистеру Коксу, владельцу дамского салона.
Мистер Кокс предложил ему два. Примерив оба, мистер Кокс наиболее удачным признал второй.
— Ну надо же, он вам больше подходит, чем ваша собственная прическа! — воскликнул мистер Кокс.
И было обещано, что парик также прибудет через час. Преисполнившись ощущением полноты содеянного, Птенчик, возвращаясь к себе в апартаменты на Грейт-Куин-стрит, приобрел по пути дамский зонтик и вуаль.
Тем временем через четверть часа после того, как Джонни Балстроуд вышел из лавочки мистера Стинчкомба, туда вошел Гарри Беннет, актер и член Автолик-клуба. Лавка оказалась пуста. Гарри Беннет постучал по прилавку тростью и подождал. На прилавке стопочкой лежала какая-то одежда; поверх стопки лежал листок, на котором наискосок написаны были чье-то имя и адрес. Влекомый праздным любопытством, Гарри Беннет подошел и прочел. Гарри Беннет с помощью трости принялся разметывать содержимое стопки по прилавку.
— Что вы делаете?! — вскричал входящий владелец. — Я только что все сложил!
— На кой шут, — заметил Гарри Беннет, — Джонни Балстроуду понадобились эти тряпки?
— Почем мне знать? — ответил лавочник. — Верно, домашний театр какой-нибудь. Он что, ваш приятель?
— Да, да, приятель, — отозвался Гарри Беннет. — Ей-Богу, из него преотличная выйдет девица! Вот бы посмотреть.
— Попросите у него билетик. Только вещи не пачкайте! — сказал владелец лавки.
— Непременно попрошу! — сказал Гарри Беннет и переключился на свои заботы.
Ни одежда, ни парик не прибыли в апартаменты Джонни через обещанный час, а появились там часа через три, как, впрочем, Джонни и ожидал. Почти час потратил он на переодевание и вот наконец стоял перед зеркальной дверцей гардероба преображенный. У Джонни были все основания насладиться результатом. Из зеркала на него глядела высокая, привлекательная девица — быть может, одетая несколько крикливо, она смотрелась блестяще.
— Может, стоит накинуть плащ? — подумал вслух Джонни, лишь только солнечный лучик, просочившись через окно, озарил фигуру в зеркале. — Но ведь его у меня нет! Так и не о чем говорить, — решил Джонни, едва лишь солнечный лучик потух.
Взяв ридикюль и зонтик, Джонни тихонько отворил дверь. В доме стояла тишина. Джонни на цыпочках спустился вниз. В коридоре снова прислушался. Звуки голосов доносились из цокольного этажа. Чувствуя себя удирающим взломщиком, Джонни отодвинул засов наружной двери и высунул нос наружу. Проходивший мимо полицейский обернулся и уставился на него. Джонни тут же отпрянул назад и прикрыл дверь. Оказавшись между двух огней, перед самой дверью, но далеко от лестницы, и не имея времени на размышление, Джонни предпочел выйти. Ему почудилось, будто все, кто был на улице, устремились прямо на него. К нему быстрым шагом направилась какая-то женщина. Что она хочет ему сказать? Что можно ей ответить? К удивлению Джонни, женщина прошла мимо, не обратив на него никакого внимания. Сам не понимая, каким чудом ему удалось спастись, Джонни сделал пару шагов вперед. Двое молодых клерков обернулись на ходу, но, поймав его взгляд, красноречиво свидетельствовавший о настороженном недоброжелательстве, явно смутились и двинулась дальше. Мало-помалу Джонни перестало казаться, что человечество слишком проницательно. С каждым шагом обретая смелость, Джонни достиг Холборна. Здесь народу было больше, и никто не обращал на него внимания.
— Прошу прощения! — сказал Джонни, столкнувшись с неким тучным джентльменом.
— Это я прошу! — произнес тучный джентльмен, с улыбкой приподнимая смятую шляпу.
— Прошу прощения! — снова через несколько минут повторил Джонни, на этот раз сталкиваясь с высокой молодой особой.
— Я бы посоветовала вам хорошенько смотреть, куда идете! — угрожающе бросила высокая молодая особа.
«Да что со мной такое? — недоумевал Джонни. — Все прямо как в тумане...» Как вдруг его осенило. «Ну как же! — воскликнул про себя Джонни. — Это проклятая вуаль!»
И Джонни решил направиться в контору производителя Мраморного Мыла.
«Если пойти туда пешком, я постепенно освоюсь с новым положением, — решил Джонни. — Будем надеяться, что старый каналья на месте».
На Ньюгейтской улице Джонни сделал передышку, приложив к груди руку.
«Как-то странно сжимает внутри! — подумал он. — Вот уж все выпучат глаза, если я зайду куда-нибудь выпить бренди!»
«Что-то мне не легчает, — с некоторой тревогой подумал Джонни, подходя к повороту на Чипсдейл. — Только бы не разболеться. Что бы это могло... — И тут спохватился: — Как же, чертов корсет! Неудивительно, что временами девицы бывают такие раздражительные!»
В конторе производителя Мраморного Мыла Джонни был встречен подчеркнуто вежливо. Мистера Джоуэта на месте не было, его ожидали не раньше пяти. Согласна ли леди подождать или она зайдет в другой раз? Леди решила подождать, раз уж она здесь оказалась. Не желает ли леди присесть в кресло? Как лучше для леди — оставить окно открытым или же закрыть его? Не видела ли леди последний номер «Таймс»?
— А может, угодно номер «Самого дешевого весельчака»? — предложил младший клерк, который был тут же отправлен на его рабочее место.
У многих старших клерков вдруг появилась потребность проходить через приемную. Двое из них высказались по поводу погоды, причем распространялись на эту тему довольно долго. Происходящее начинало веселить Джонни. Время шло, и наконец хлопанье дверей и топот суетившихся ног возвестили о прибытии шефа. Джонни с нетерпением ожидал этой встречи.
Разговор оказался короче и менее продуктивен, чем Джонни предполагал. Мистер Джоуэт был весьма занят — как правило, днем он никого не принимал, но, разумеется, леди... не скажет ли мисс...
— Монтгомери!
— Не скажет ли мисс Монтгомери, какую любезность мог бы оказать ей мистер Джоуэт?
Мисс Монтгомери объяснила цель своего прихода.
Мистера Джоуэта это одновременно возмутило и позабавило.
— Вот уж поистине, — заметил мистер Джоуэт, — вы меня обезоруживаете. От мужчин мы сумеем отбиться, но когда нас атакуют леди... помилуйте, это нечестно!
Мисс Монтгомери умоляла.
— Я обдумаю вашу просьбу, — только и пообещал мистер Джоуэт. — Зайдите ко мне снова.
— Когда? — спросила мисс Монтгомери.
— Что у нас сегодня? Четверг? Ну, скажем, в понедельник, — мистер Джоуэт позвонил в колокольчик. — Послушайтесь моего совета, — сказал пожилой джентльмен, кладя тяжелую руку на плечо Джонни, — предоставьте дела нам, мужчинам. Вы такая симпатичная девушка. Вам о себе думать надо, а не о рекламе.
Вошел клерк. Джонни поднялся.
— Так, значит, в следующий понедельник! — напомнил Джонни мистеру Джоуэту.
— Да, в четыре часа! — кивнул мистер Джоуэт. — Всего наилучшего!
Джонни вышел из конторы несколько разочарованный, однако, как он вместе с тем решил про себя, получилось у него в целом совсем неплохо. Что ж, ничего не оставалось, как ждать до понедельника. А теперь надо вернуться домой, переодеться и слегка перекусить. Джонни махнул кебмену.
— Номер двадцать восемь... Нет! Остановитесь на углу Куинс-стрит рядом с «Линкольнс Инн», — сказал Джонни.
— Что правда, то правда, мисс, — добродушно отозвался кебмен. — На утлу-то лучше, меньше разговоров.
— Вы это о чем? — спросил Джонни.
— Не серчайте, мисс, — ответил старик. — Кто из нас не был молодым!
Джонни забрался в кеб. На углу Куинс-стрит и Линкольнс-Инн-Филдс Джонни слез. Думая о чем-то своем, он инстинктивно сунул руку в то место, где, собственно говоря, должен был находиться карман, и тут только спохватился.
«Позвольте, позвольте, а позаботился ли я о том, чтобы взять с собой деньги или нет?» — размышлял про себя Джонни, стоя на тротуаре.
