Анатолий Вилинович - Дальнейшие похождения Остапа Бендера
Не напечатали. Сказали: «Попробуйте себя в прозе». И он решил ждать нового вдохновения, обдумывая тему, сюжет, чтобы «попробовать себя в прозе».
Вот эти первые стихи Лантух и прочел своим друзьям.
— Ну что ж, неплохо, я думаю, — оценил Белобров, протирая очки.
— Да, но разве угодишь редакции… — вздохнул Цымбал. — Я знаю одного нашего сослуживца, так он уже пишет стихи со времен революции, а его не печатают. Трудное это дело, Лантух, — вздохнул Сашка.
— На отдых с обедом где остановимся? — поправил лямки своего рюкзака Белобров.
— Сворачиваем, идем вдоль реки лесом, — разглядывал на ходу карту Сашка-непоседа.
— Рыбку для ухи половим? — спросил Генка.
— Если рыба в реке водиться, то уха будет, — заверил Цымбал. — Но ловить будем уже вечером, друзья-товарищи.
Они остановились у реки в живописном месте и после отдыха приступили к нехитрому туристическому обеду. Чуть вздремнув, их предводитель Цымбал поднялся и объявил:
— Дороги зовут, дороги к кладу ведут. Вперед!
Когда пошли дальше, отдохнувший и плотно подкрепившийся Лантух воскликнул:
— Э-эх, приволье! Клеркам из города и не сниться такое, — поправил ремни рюкзака Лантух. — Посмотрите, друзья, — и восхищенно воскликнул: — Кругом природа!
Дорога выходила плавным поворотом к молодому сосняку. Перед лесом по обе стороны ее простирались поля под голубым небом. Маленькие хвои подбегали к дороге как-то россыпью и как бы заманивали путников к лесу, величественному и таинственному. Все это было сказочным. Грунт под ногами был песчаный и мало изъезженным.
Вошли в лес. Стало темнее и намного прохладней, чем в поле. Но вот просека расширилась, сбежала чуть вниз и перед глазами путешественников вновь открылась озаренная солнцем полоса реки. Над ней и у ее берегов носились крикливые щуры, занимаясь своими вечерними заботами.
— Вот здесь и заночуем, — сбросил на землю рюкзак инициатор кладоискания.
— Цыгане шумною толпой… — начал было Лантух.
— По Бессарабии кочуют, — перебил его Белобров.
А Цымбал добавил:
— Они сегодня у реки в шатрах изодранных ночуют. Привал! И за дело.
Вскоре возникла совсем не изодранная палатка. Белобров занялся оборудованием ее. Лантух чиркал спичками под кучкой хвороста. Сашка уже забрасывал снасти в реку, надеясь выловить из нее главный компонент для ухи.
— Не трудитесь! — раздалось с противоположного берега.
Все трое устремили свой взор на стройную девушку в цветастом сарафане.
— В этой речке рыбы нет! — прокричала она утвердительно. — Там, выше, краску в реку артель сбрасывает…
— Вот тебе и природа! — захохотал Белобров. — Вот раньше…
Цымбал рассерженно возился со снастями. Лантух усиленно дул в покрасневшие окатушки прогоревших хворостинок костерка.
Девушки на противоположном берегу уже не было. Она так же внезапно исчезла, как и появилась.
Сашка все же забросил еще раз крючки с наживкой в реку и вдруг победоносно завопил:
— Ха-ха-ха! Мои друзья, так это же рыба, а!
Действительно, испачканный илом, в руке рыболова сверкал пескарик.
— Где она?! Где она?! Я спрашиваю это девичье привидение? — победоносно восклицал непоседа.
Хозяйственный Лантух, зачерпнув в речке воды, подставил котелок для улова. В нем заметался несчастный пескарик, ища речное приволье.
— Сейчас уха будет! Это уже точно, как пить дать! — засуетился, пританцовывая, рыболов-оптимист.
Белобров и Лантух наклонившись над котелком с интересом рассматривали крохотного пескаря и подбадривали друга.
— Как пить дать будет!
— Если есть этот маленький, то есть и большие!
— Это провокация, что рыба не водится.
— Это происки врага!..
Но на этом рыболовное счастье Сашки-непоседы и закончилось. Всплыла луна. Потянуло прохладой. И кроме пескарика так ничего в котелке и не прибавилось.
— Пеките картошку, — скучно распорядился Цымбал и выплеснул крохотную рыбку в реку.
После ужина все трое забрались в палатку и улеглись рядком.
Полог палатки был откинут. Через него был виден кусочек звездного неба, яркого, как днем, ниже отдаленная стена деревьев и оттуда доносился чуть уловимый ток реки, выше по течению которой сбрасывали краску.
Глаза путешественников слипались. Говорить ни о чем не хотелось и вскоре тройка искателей клада уснула безмятежным сном, сном первой ночи своего пешего пути.
Утром кладоискатели позавтракали, быстро свернули свой лагерь и тронулись в путь. Снова ушли, а затем вновь вышли к реке и переплыли ее, погрузив вещи на две коряги.
За рекой дорога пошла немного лесом, потом полем и поднялась на холм. Отсюда путешественники спустились к небольшому городку с трехглавою церковью в центре.
На краю площади подошли к магазину, над дверями его вывеска гласила: «Продажа соли».
— Как для поморов в старину, — заметил Цымбал.
— Действительно, чепуха какая-то, — согласились в один голос его друзья.
Навстречу шел, петляясь из стороны в сторону мужик. Он пытался петь:
— Пара гнедых… зажж-жж-ееная зарею…
— С утра глаза залил… — покачал головой Белобров.
— И чего пьют некоторые… — вслух и громко выдал Лантух.
— Не пьют только телеграфные столбы, — остановился встречный, услышав замечание Генки. — И потому только… у них чашки опрокинуты к низу… Ясно?
— Каждый плут мыслит по своему, — изрек Цымбал, проходя мимо.
— Ха-ха, — засмеялся выпивший. — Ну и забил же ты мне телегу, парень! А я со свадьбы, ясно?!
Кладоискатели остановились, но Цымбал скомандовал:
— Идем, идем, ребята, а то ввдите, как на буфет прет его.
Парни ускорили шаг, а вслед еще долго неслись грозные рассуждения раннего гуляки.
— Обыватель с невыдержанной идеологией! — бросил тому на прощанье Лантух. А когда отошел еще, то вдруг запел:
— Моссельпромовская пивная до чего же ты меня довела-а-а…
Из открытых дверей чайной тянуло жареным. Пахло вкусно и тот же Лантух, глотнув слюну, вздохнул:
— О-ох, за горячим уже соскучился. Аксакал, может зайдем? — льстиво заглянул он в лицо Сашки.
— Мы же завтракали, Чиж! — пошел мимо источника аппетитных запахов Цымбал. — Уже недалеко, друзья, за городом этим километров пяток на юг, — смотрел он в карту. — И мы на месте раскопки клада…
Вот с этими молодыми кладоискателями и встретился экипаж «изотты-фраскини».
— А ведь и мы археологи, друзья, — улыбнулся им Остап.
— Добровольное общество любителей археологии, слышали о таком? ДОЛАРХ — сокращенно, — пояснил Балаганов.
— Читали в газете… — уклончиво ответил Лантух, вновь заработав лопатой.
— Могли бы и вступить, горизонты поисков гораздо расширились бы тогда у вас, искатели, — мягко произнес Бендер.
— Заходил как-то, а в той конторе никого, товарищ, — отбросил новую порцию земли Лантух.
— Будем иметь в виду, что есть такое общество, — остановил свою работу стриженный и взглянул на Бендера изучающе.
— Наше общество не только отправляет любителей поискать клад в экспедиции, но и указывает примерное место нахождения его, — прошелся вокруг парней Остап. — Люди едут в Крым, на Кавказ и даже в Среднюю Азию, если есть желание… — развил свое сообщение экс-председатель ДОЛАРХа. И он говорил и говорил уже по заученным канонам и по тому известному уже ему из посещений библиотеки ВУАКа. Парни, раскрыв рты, слушали интересную лекцию «профессора археологии», как его будто невзначай назвал находчивый эксперт. В конце Бендер сказал:
— Учитывая вашу любовь к археологии, товарищ старший научный сотрудник, выпишите всем троим удостоверения нашего ДОЛАРХа.
И это распоряжение было как нельзя своевременным. Как только парни получили документы, тут же подписанные Бендером и заверенные фиолетовой печатью, со стороны виднеющегося вдали городка подкатили дрожки. В них сидел штатский и милиционер.
Компаньоны и парни настороженно смотрели на подъехавших.
— По какому праву здесь копаете? — строго спросил штатский соскочив с дрожек.
Парни переглянулись, не зная что ответить. Выручил Бендер.
— Извините, с кем имеем честь? — спросил он.
— Я председатель райсовета и мне доложили…
— Ясно, товарищ, мы из ВУАКа… Всеукраинского комитета археологов, вот мое удостоверение… — протянул документ Остап. — Я председатель, а это члены нашего комитета… Уполномочены…
Председатель взял удостоверение Остапа прочел и тут же вернул его уже с мягким выражением на своем начальствующем лице. Милиционер стоял рядом и молчал.
— Посмотрите документы и у них? — с улыбкой спросил Остап, кивнув на остальных.
— Нет, извините, раз так… — взглянул на автомобиль райисполкомовец. — Работайте тогда, товарищи, раз так… — усаживаясь на дрожки кивнул он. — Поехали, Онуфренко, — стеганул он лошадь вожжами. — Но-о.
