О. Генри - Под лежачий камень (сборник)
Пленник Земблы
(Сказка)
Перевод Э. Бродерсона.
Король впал в такую бешеную ярость, что все боялись близко подойти к нему. И он издал приказ, что, так как принцесса Остла ослушалась его, имеет быть большой турнир, и рыцарь, проявивший самую большую доблесть, получит руку принцессы.
И он послал герольда объявить о своем решении.
Герольд проехался по всей стране, трубя в большой оловянный рог и гарцуя на породистом коне. И деревенские жители смотрели на него и дивились.
Когда наступил назначенный день, король уселся на золотом троне, держа в руке перчатку для вызова на поединок. Рядом с ним сидела принцесса Остла, очень бледная и прекрасная, но с грустными, печальными глазами. Она едва удерживалась от слез. Рыцари, съехавшиеся на турнир, изумлялись красоте принцессы, и каждый из них поклялся завоевать ее, чтобы жениться на ней и обедать за одним столом с королем. Внезапно сердце принцессы усиленно забилось. Среди рыцарей она увидела одного бедного студента, в которого она была влюблена.
Рыцари сели верхом и продефилировали перед королем и принцессой. У бедного студента была самая плохая лошадь, самая простая попона и ржавое старое вооружение. В это время принцесса Остла, которая начала себя чувствовать лучше при. виде своего возлюбленного, сунула сливочную тянучку в рот и слегка улыбнулась, обнажив при этом свои зубы. Как только рыцари заметили это, двести семнадцать из них отправились к королевскому казначею, рассчитались за корм для лошадей и уехали домой.
— Очень тяжко, — сказала принцесса, — что я не могу выйти замуж, когда жую.
Только два рыцаря остались, и из них один был возлюбленный принцессы.
— Во всяком случае, осталось достаточно участников для состязания, — сказал король. — Идите сюда, о рыцари! Хотите ли вы ломать копья, чтобы получить в награду руку этой прекрасной леди?
— Хотим, — ответили рыцари.
Два часа бились рыцари, и наконец, возлюбленный принцессы одержал верх и повалил соперника наземь. Победитель прогарцевал на коне перед королем и отвесил низкий поклон.
Нежным румянцем вспыхнули щеки принцессы Остлы. В глазах светилось возбуждение и мягкий блеск любви. Губы ее полуоткрылись, красивые волосы распустились, и она, схватившись за ручки кресла, наклонилась вперед и, с тяжело вздымавшейся грудью и счастливой улыбкой, ждала слова своего возлюбленного.
— Ты хорошо сражался, рыцарь, — сказал король. — Скажи, чего желает твое сердце, и всякое твое желание будет исполнено.
— В таком случае, — сказал рыцарь, — я вот чего попрошу. Я купил патент на распространение в твоем королевстве знаменитого универсального ключа и хочу, чтобы ты грамотой подтвердил это право за мною.
— Я это сделаю, — сказал король, — но я должен предупредить тебя, что в моем королевстве нет ни одного замка.
С криком ярости победитель вскочил на коня и ускакал бешеным галопом.
Король хотел что-то сказать, но страшное подозрение зародилось в его уме, и он замертво упал на ступеньки трона.
— Боже мой! — закричал он. — Он забыл захватить с собою принцессу.
Странная история
Перевод Э. Бродерсона.
В северной части Остина жило однажды честное семейство Смозерс. Семья состояла из Джона Смозерса, его жены, их маленькой пятилетней дочери и ее родителей, итого пять человек, если пришлось бы считать для специальной статистики, но на самом деле их было только трое.
Однажды вечером, после ужина, девочка почувствовала сильные рези в желудке, и Джон Смозерс поспешил в город за лекарством.
Он ушел и больше не вернулся.
Девочка поправилась и, когда пришло время, превратилась в девушку.
Мать очень горевала по случаю исчезновения мужа, и прошло почти три месяца, пока она снова вышла замуж и переехала в Сан-Антонио.
Дочь тоже вышла замуж, когда пришло ее время, и, по прошествии нескольких лет, у нее тоже была маленькая пятилетняя девочка.
Она жила в том же самом доме, в котором они жили, когда отец пропал.
Однажды вечером, по удивительному совпадению, у ее девочки случились желудочные колики в годовщину исчезновения Джона Смозерса, который, будь он жив, был бы теперь дедушкой.
— Я пойду в город и принесу лекарство, — сказал Джон Смит (так звали человека, за которого она вышла замуж).
— Нет, нет, дорогой Джон, — воскликнула его жена. — Ты тоже можешь исчезнуть навсегда.
Джон Смит остался, и они вместе уселись у кроватки маленькой Пэнси (так звали их дочь).
Немного погодя Пэнси стало как будто хуже, и Джон Смит снова попытался идти за лекарством, но жена не пустила его.
Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошел согбенный старик, с длинными седыми волосами.
— Вот и дедушка, — сказала Пэнси, которая узнала его раньше других.
Старик вынул из кармана бутылку с лекарством, налил столовую ложку и дал Пэнси выпить.
Она вскоре поправилась.
— Я немного запоздал, — сказал Джон Смозерс, — потому что мне пришлось ждать трамвая.
Изменчивая судьба, или Перебрасывание Глэдис
Перевод Э. Бродерсона.
— Не упрашивайте меня больше, — сказала Глэдис Вавазур-Смит. — Я никогда не буду вашей, мистер Снупер.
— Но вы давали мне раньше понять другое, Глэдис, — сказал Бертрам Снупер.
Золотистый свет заходящего солнца вливался в круглые окошки великолепного особняка, расположенного на одной из самых аристократических улиц.
Бертрам Снупер, бедный, но честолюбивый и талантливый молодой адвокат, только что проиграл свое первое дело. Он осмелился добиваться руки Глэдис Вавазур-Смит, прекрасной и одаренной дочери одной из старейших и именитейших фамилий в округе. В ее жилах текла «самая голубая кровь». Ее дед пилил дрова для Хорнсби, а тетка с материнской стороны вышла замуж за человека, которого лягнул мул генерала Ли.
Складки рта резче обозначились на лице Бертрама Снупера, шагавшего взад и вперед по комнате в ожидании ответа на вопрос, который он собирался предложить Глэдис, как только он его придумает.
Наконец ему явилась мысль.
— Почему вы не хотите выйти за меня замуж? — спросил он едва слышным голосом.
— Потому что, — напыщенно сказала Глэдис, — прогресс и развитие, которых достигла современная женщина, требуют, чтобы мужчина принес к брачному алтарю сердце и тело, свободное от унизительных и наследственных несправедливостей, которые более не существуют, кроме как в воображении порабощенных обычаем.
— Я так и ожидал, — сказал Бертрам, обтирая свой разгоряченный лоб оконной занавеской. — Вы начитались книг.
— Кроме того, — продолжала Глэдис, игнорируя убийственное обвинение, — у вас нет денег.
Кровь Снупера залила румянцем щеки Бертрама. Он надел пальто и гордо направился к двери.
— Останьтесь здесь, пока я вернусь, — сказал он. — Я вернусь через пятнадцать лет.
Кончив говорить, он замолчал и вышел из комнаты.
После его ухода Глэдис почувствовала, что ею овладевает непреодолимое желание. Она тихо проговорила, скорее про себя, чем для печати:
— Хотела бы я знать, осталось ли с обеда немного холодной капусты!
И она вышла из комнаты.
Только что она ушла, как мужчина, с смуглым цветом лица, с черными волосами, в мрачной, выражающей отчаяние, одежде, вышел из камина, где он скрывался, и заявил:
— Ага! Наконец-то ты в моей власти, Бертрам Снупер. Глэдис Вавазур-Смит будет моей. Я владею тайной, о которой не подозревает ни одна душа в мире. У меня бумаги, доказывающие, что Бертрам Снупер наследник поместья Тома Бина[20], и я нашел, что дед Глэдис, пиливший дрова для Хорнсби, был во время войны поваром в отряде майора Фишера. Поэтому семья откажется от нее, и она выйдет за меня замуж, чтобы втоптать в грязь их гордое имя. Ха-ха-ха!
Как читатель, без сомнения, уже давно догадался, это был не кто иной, как Генри Грэсти. И, порадовавшись еще немного, мистер Грэсти с сардоническим смехом уехал в Нью-Йорк.
* * *Прошло пятнадцать лет.
Конечно, наши читатели поймут, что это только подразумевается…
На самом деле потребовалось несколько секунд, чтобы сделать три звездочки, представляющие промежуток времени.
Мы не могли позволить себе прервать рассказ на середине и заставить читателей ждать пятнадцать лет.
Надеемся, что этого объяснения будет достаточно. Мы избегаем создавать ложные представления.
Глэдис Вавазур-Смит и Генри Грэсти стояли у брачного алтаря.
Мистер Грэсти, очевидно, не потерял эти годы даром.
Как раз когда священнослужитель собирался произнести роковые слова, за которые он должен был получить десять долларов, рухнула церковная колокольня и вошел Бертрам Снупер.