Джон Бостон - Сесквоч
Фенберг посмотрел на лица помощника, медицинских экспертов и полицейских. Все они отводили взгляд. Брат каннибала.
Шериф забрался в полицейскую машину и взял в руки микрофон переговорного устройства:
— Генри-шесть вызывает на связь. Мэри Джо, это Буба.
— Слушаю, Буб, — произнес женский голос сквозь помехи. Сигнал плохо ловился в таком месте, как Бэсин Вэли.
— Мэри Джо, я все еще у Майки. Я хочу, чтобы вы запросили добровольческую команду горных спасателей, не могут ли они прибыть сюда в течение часа.
— Сколько вам надо?
— Всех, Мэри. Предупреди, что они нужны нам в течение всей холодной и сырой ночи. Ранчо Майка будет нашей штаб-квартирой. Ты не возражаешь? — спросил он редактора.
Тот покачал головой. Нет, он не возражал. -
— Они могут припарковать здесь прицеп с лошадьми, и попроси Сесиль доставить еще одну лошадь для меня. И пусть прихватят что-нибудь поесть и горячий кофе.
— Хорошо.
— Свяжитесь с братьями Магоногонович, если сможете их найти.
На другом конце провода последовало молчание.
— Я правильно вас поняла, шериф?
— Сейчас десять часов четыре минуты. Позовите братьев Магоногонович. У нас предвидится небольшая буря, и нам нужна любая помощь в ночном преследовании и прочем.
— Я не уверена, что они захотят, Буба, — в голосе Мэри Джо прозвучало сомнение.
— Скажи, что мы охотимся за Туберским, и они будут здесь. Встреча назначается через час. Десять часов четыре минуты. Все. — Он бросил микрофон на переднее сиденье.
— Мне действительно очень жаль, брат, — сказал Буба и положил мясистую руку на плечо Фенберга. — Мне бы хотелось, чтобы ты поехал с нами. Ты хороший наездник и знаешь местность. Я чувствовал бы себя спокойнее.
Буба отрывисто отдал приказы, и люди забегали перед домом. Движение остановилось, когда они услышали сдавленный крик.
— Кто-то просит о помощи, — крикнул полицейский.
— Мистер Фенберг! Эй, мистер Фенберг!
Это была Элен Митикицкая.
— Я нашла ключ к разгадке.
— Какого черта!.. — Буба посмотрел на Фенберга.
— Новый репортер.
— Я кое-что нашла, — снова крикнула она.
— Похоже, она с той стороны дома, — сказал Фенберг.
Полдюжины мужчин в тяжелых ботинках побежали в сад за домом. Была зима и деревья стояли обнаженные. Митикицкая стояла, согнувшись, и разглядывала что-то под ногами. Единственным источником света была сороковаттная лампочка над дверью конюшни. Оттуда с любопытством выглядывали три лошади, от их ноздрей поднимался пар.
— Осторожно, — предупредила она. — Не наступайте сюда.
Она показала на дорожку, по которой можно было подойти. Буба, Фенберг и еще четверо прошли гуськом, ступая на цыпочках к тому месту, где она стояла.
— Боже мой! — ахнул кто-то, посветив фонариком. — Взгляните на размеры этой конечности.
На земле остался след босой ноги девятнадцать дюймов в длину и семь в ширину спереди и пять у пятки. Четкий след. Огромный отпечаток.
— У этого Туберского, должно быть, самые огромные ступни в мире, — сказал один из помощников. В соседнем лесу трещали сверчки. Воздух в горах становился морозным, от земли поднимался туман.
— Не думаю, — сказал Фенберг.
Было еще четыре отпечатка на расстоянии восьми футов друг от друга. Следы вели к развалинам. Тот, кто оставил их, перелез через стену. Или переступил через нее.
— Что ты имеешь в виду под этим «не думаю»? — сердито спросил шериф.
— У Джона шестнадцатый размер обуви, — ответил Фенберг. — Это, конечно, не крошечная ножка, но этот отпечаток длиннее и в два раза шире. Господи, Буба, ну, посмотри же сам.
Элен уставилась на Фенберга, потом на шерифа и попыталась найти сходство. Его совсем не было.
— Можно мне добавить? — спросила она.
— Кто это такая?
— Элен Митикицкая, новый репортер Багл, — ответил Фенберг.
Элен улыбнулась и покраснела.
— Приятно познакомиться, — сказал Буба и наклонил голову.
Элен извинилась и подвела Фенберга поближе к следу.
— След не только слишком большой, но позвольте показать еще кое-что. Мистер Фенберг, сколько вы весите?
У Фенберга засосало под ложечкой.
— Сто восемьдесят семь.
Все уставились на него.
— Двести восемь. Довольны?
— Хорошо, — сказали Элен. Наступите, пожалуйста, на землю рядом этим следом.
Фенберг наступил.
— Видите, — сказала Элен, — след на два дюйма глубже. Мистер Фенберг, который весит порядка двухсот фунтов, оставляет след глубиной всего лишь полдюйма.
— Вы пытаетесь доказать, что тот, кто оставил этот след, весит в четыре раза больше Майка?
— Да, — ответила Элен. — Примерно восемьсот фунтов.
И тут они услышали крик. Он был совсем близко — жуткий, пронзительный и пугающий крик одиночества, который проносился вместе с холодным ветром по каньону и от которого волосы на голове вставали дыбом.
— Святой Иисус Спаситель, — прошептал помощник Круз.
— Что за дьявольщина? — проворчал Буба.
Митикицкая поймала себя на том, что смотрит на руку Фенберга. Люди в полном молчании смотрели друг на друга. Огни фонарей пронизывали темноту ночного леса, и Митикицкой казалось, что вот-вот оттуда выглянут на них красные светящиеся глаза демона. Уши болели от этого убийственного, дикого крика. И хотя мужчины были хорошо вооружены и стояли группой, каждый из них чувствовал себя одиноким и уязвимым.
— Давайте отойдем от леса. Вернемся в дом, — предложил Фенберг.
Все решили, что это хорошая мысль.
Пока они шли, всю дорогу оглядываясь, Майкл шепнул на ухо Элен:
— Может быть, это будет пальцем в небо, но, кроме шуток, когда у вас будет время, мне хотелось бы, чтобы вы раскопали как можно больше о северо-американском Снежном Человеке.
Элен остановилась. Майкл тоже остановился.
— Северо-американский Снежный Человек? — повторила она.
Фенберг улыбнулся:
— Митикицкая, тут не игра «Джек в ящике» или «Большой Каньон». Нам со всем не надо повторять все, что я говорю.
Он кивнул и пошел дальше
— Извините. — Элен стояла теперь одна.
Она оглянулись через плечо на лес. Ели скрипели на ветру и помахивали ветвями, за которыми виднелась полная луна. На огромной ветке стоявшего вдалеке дерева притаилось огромное животное и наблюдало за ней. Митикицкая побежали догонять мужчин.
Глава IX
Прекрасные свежие следы
или
Историческое обоснование Элен Митикицкой существования не одного, а нескольких огромных, покрытых волосами монстров
Усталая лошадь, прикрытая наброшенным на нее старым одеялом, ударила утомленным копытом по тротуару, фыркнула и снова заглянула в окно. За Санта Клаусом и северным оленем, нарисованными на окне «Багл» Туберским и Клиффордом, мерин видел Фенберга, лежащего на старом кожаном зеленом диване. Майк так и не снял свой длинный желтый непромокаемый плащ. Покрытый пластиком стетсон нависал над глазами. Здесь он был на десять миль ближе к городу, чем на ранчо. Фенберг только что приехал сюда на лошади, чтобы поработать после охоты на человека. Одел Фоли, хозяин местного продовольственного магазинчика, должен был прийти через несколько минут, чтобы причесать и накормить утомленное животное, но лошадь об этом ничего не знала. Все, что ей удавалось увидеть, это был спящий у камина Фенберг.
На самом деле Фенберг не совсем спал. Он пытался вызвать приятный сон о своей жене и ребенке и в то же время размышлял, почему все шло не так, как надо. Они уже обсуждали это, он и Туберский. Почему умирают невинные дети? Почему мерзавцы, которые лгут, обжуливают и воруют, часто живут себе спокойно до старости безо всякого видимого наказании за свои поступки? Почему я не могу остановиться и перестать думать о своей жене? Фенберг ждал ответа. Чего-нибудь осязаемого, Не было ни надежды, ни веры, ни уверенности. Я не хочу, чтобы меня дурачили, и не удовлетворюсь пожеланиями счастливого будущего. Мне нужен метод.
— Ну, этого я не знаю, дружище, сказал Туберский. Но Туберский размышлял над этим. Было что-то фундаментальное, чудовищное, общее для всех людей, что портило им жизнь. В этом Туберский не сомневался.
Уютная деревушка Бэсин Вэли была со всех сторон окружена поднимающимся вертикально вверх влажным лесом Сьерры, который по территории превосходил штат Мэн, был по большей части неисследованным, и в некоторых местах карта местности составлялась лишь по снимкам с самолета. Потоки ледяного дождя смыли все следы, но они все же продолжали охотиться за Джоном Туберским на лошадях и с собаками. За исключением двоюродного брата Фенберга и братьев Магоногонович, все сорок пять мужчин втайне надеялись, что не наткнутся в темноте на Туберского. Только гончие проявляли пыл.
