Вячеслав Кузин - Боб
Экран коннектера залил яркий свет. Картинка на дисплее заморгала и пошла ровными горизонтальными полосами. Видимо переброска вирусов между телами нарушила целостность архивов памяти у юноши-официанта.
***Боб наморщил лоб. Он еще раз прокрутил индикатор коннектера, нашел место, где тело Сида под действием разряда пушинкой взлетает под потолок, и выключил прибор.
- Влипли…
- Не тяни! – взмолилась Ката.
- Какое количество персонала сейчас находится на субстрате?
- Не знаю… - пожала плечами дочь. – Тебе видней. Как всегда, наверное. Около ста двадцати агорианцев. Но при чем здесь сейчас это?
- Произведи пеленг! Мне нужно знать о судьбе каждого! Живо!
- А что делать с Серафимом? Ты-то хоть не забыл взять с собой улавливатель? – робко спросила Катарина, которую, в первую очередь, заботила жизнь собственного мужа. – Нам ведь еще его дух нужно отыскать. И Сида. Он тоже в отключке недетской.
- Недетской, – зло передразнил Катарину отец. – А что тогда детский сад развели? Без оборудования прикатили?
- Пап, ты что? – охрип от обиды голос ловчей. – Еще кричать на меня взялся! Я говорила тебе – не посылай Серафима на Землю! Хорошо, хоть присмотреть за ним решила! Вот как чувствовала!
Боб лишь кивнул в сторону прихожей:
- Там где-то ваш улавливатель.
Хмурая Катарина пулей вылетела из комнаты.
***- Ни одного маяка! – Боб удрученно развел руками. – Сид ничего после себя не оставил.
- Может шарманка поломалась? – предположила Гренадерша, и легонько пнула улавливатель.
- Осваиваем новые методы ремонта высокочувствительной аппаратуры? – двинулся на нее взведенный до предела Борк.
Даже он – всегда спокойный, как сытый ленивец, готов был сейчас сорваться. Шутка ли? Ведь никто из отряда даже предположить не мог, что увидит нечто подобное. Они так привыкли поджаривать хирургов, что перестали считать вирусы опасными. До такой степени - смертельно опасными.
- Может и поломалась, – остановил порыв Борка академик, старавшийся своим примером поддерживать позитивный настрой в команде. – Проверим еще раз. Теперь очередь Серафима.
Пальцы ученого, набирающего данные, заскользили по овальной металлической пластине улавливателя.
- Есть! Маяк!
- Где дух? – в один голос выдохнули ловчие.
- Стоп! Два маяка! – поправился Боб, сверяясь с информацией на приборе. – Один из пеленгов совсем рядом! В соседней комнате. В соседней комнате? – сам же своим словам удивился академик.
Грюндя кинулась в коридор. За прикрытой от лишних глаз дверью пряталась Юляшка, которую взрослые, душевного спокойствия ради, в спальню с бесчувственными агорианцами не впускали.
- Ты что здесь делаешь? Подсматриваешь? – сердитым тоном начала было ловчая.
- Грюндя, приведи, пожалуйста, девочку, – как можно деликатнее попросил Боб.
Юляшка показала язык опешившей ловчей и без дополнительных приглашений юркнула в спальню.
- Я, так понимаю, являюсь особо важной персоной? – сияя, спросило дитя.
- Очень важной! – подыгрывая ей, улыбнулся в ответ академик.
- А что мне за это будет?
- Все, что хочешь!
- Это вы зря так опрометчиво, дедушка. Я губу раскатывать умею!
***Если смотреть на дух Серафима сквозь стеклянный бокс, в котором он находился, можно было различить практически незаметные признаки жизни – дух реагировал на свет и колебания. Если его немного встряхнуть, то светящиеся частички, составлявшие его видимую основу, старались прижаться поближе друг к другу. Если направить на дух яркий солнечный свет, то частички с огромной скоростью начинали хаотично носиться внутри парообразной основы.
Процедуру изъятия Юляша перенесла стойко. И хотя она ойкнула, когда скальпели мнемона – инструмента, разительно похожего на тридцатищупальцевого осьминога – как в масло, вошли в ее худенькую шею, все прошло успешно. Конечно, она немного поудивлялась тому, что после операции не осталось, как она выразилась, болячек и даже малюсеньких дырочек, но лишних вопросов задавать не стала.
Глаза Гренадерши, решившейся мельком взглянуть на освобожденный дух Серафима, были полны первобытного ужаса.
- Ваще, катастрофа, – прикрыв глаза руками, неуклюже отбежала она подальше от бокса. – И как еще некоторые в медицину идут? Инту, ты маньяк что ли?
- Это почему еще? – обиделся доктор.
- Ну, как можно этому учиться полжизни? Мне только после одного взгляда заплохело.
- Так, прекратили мне тут руками размахивать, а то, неровен час, бокс с духом на полу окажется, – прикрикнула на свою команду Катарина. – Где Боб?
- Картинки смотрит, – недовольно пробормотала Гренадерша.
- Он изучает карту местности, – поправил ее Инту. – А именно, того места, где обнаружен второй маяк.
- Ну, или так, – насупилась громила. – Мое дело – мозги высасывать, а не про карты докладывать!
- Я уже посмотрела на твою стойкость, – хмыкнула Ката. – Чуть пластом рядом с боксом для духа не легла. Дух в глаза не видела, а туда же - мозги она высасывать собралась. Тут, мне кажется, кто-то от уколов до сих пор бегает. Нужно подробнее ознакомиться с твоим досье.
- А, ну! – замахнулась на захихикавшего Инту, великанша. – А то щас не побоюсь на твой дух взглянуть!
- Есть точные координаты! – послышался голос академика.
- Аут, девочки! – замахала на ловчих руками Катарина и поспешила на зов.
***Экстренное собрание, которое Боб решил проводить на кухне, было открыто. В связи с внештатной, и без того гнетущей, обстановкой, академик разрешил не соблюдать строгого формата и позволил всем желающим налить себе чай.
- Но без чавканья мне! – предупредил он, на что Гренадерша виновато опустила голову.
Юляша была здесь же – она приготовилась расправиться с двумя килограммами премиальных конфет, отчего собрание казалось ей не таким уж и пропащим делом.
Боб вышел из-за стола и встал перед собравшимися. Откашлявшись, он начал:
- Прежде всего, мне кажется, что наступило время официально сообщить вам о нескольких принеприятнейших новостях. У нас потери… Это Сид… И двадцать семь сотрудников НИИ, находившихся с заданиями на Земле. Пока с ними не удалось наладить никакой связи. Признаться, я даже не могу представить, что произошло с этими агорианцами…
Голос разволновавшегося Боба вдруг осип, и он замолчал, ожидая, пока тот вновь вернется к нему в нужном тембре. Катарина вдруг шмыгнула носом и отвернулась.
- Чего ты? – удивилась Грюндя.
- А ты умеешь замечать, то что видеть совершенно не обязательно, – язвительно заметил Борк и скривился так, что Гренадерше для облегчения совести захотелось выброситься из окна.
- И кто тебя в психологи к нам взял? – удивилась она. – От тебя кривая мысленных попыток суицидов ползет только вверх.
- Ладно вяжешь, – явно не твое авторство. Инту что ли втихаря цитатами «благоухает»?
Сидевший рядом с Грюндей доктор практически сполз со стула.
- Далее, – даже не прерываясь на судейство в межличностных перепалках, продолжил Боб. – Есть и хорошая новость – дух Серафима найден. Более того, одна часть уже добыта, – он ласкающим взглядом окинул замаранное в шоколаде личико Юляшки. – Другая идентифицирована. Маяк засечен на территории данного поселения землян, а значит, группе необходимо мобилизоваться, чтобы произвести изъятие духа на месте или как можно оперативнее доставить землянина сюда.
- Для ковыряния у него в шее стальной каракатицей, – закончила монолог сообразительная Юляша.
Ловчие прыснули в кулаки и даже Боб, с трудом сохранявший равновесие, улыбнулся и многозначительно посмотрел на Катарину. – «Ну? И когда похожая пигалица будет у меня во внучках?».
Ката кивнула на соседнюю комнату, в которой покоилось тело Серафима, и чуть заметно пожала плечами. – «Когда мужа разбужу».
- Теперь, к самой неприятной новости, – «потемнел» Боб. - Мы столкнулись с верионом - новым, очень опасным вирусом, собирающим дух агорцев для своих, пока мне неизвестных, целей.
- А может быть нас просто стали уничтожать? – Борк пытливо взглянув в глаза Бобу.
- Может быть. Но то, что новый вирус настойчиво интересуется духом и даже переживает за его количество и целостность – это факт!
- Да! – вдруг с готовностью подтвердила Юляшка, не отрываясь от процесса ликвидации конфет. – Дяди, которых вы называете вирусами, очень радовались, когда узнали, что в том дяде с улицы…
- Серафиме, – назвала его Катарина.
- Да. Дяде Серафиме много какого-то вашего духа. А потом один из них пересел в маму, и она зачем-то захотела ковырять у дяди Серафима в носу… - Юляша вдруг замолчала и скривилась, силясь не разреветься.
Катарина приобняла ребенка за хрупкие плечики. Чем еще можно утешить ребенка, у которого мама сбежала в окно четвертого этажа?
