Григорий Горин - Избранное
Анисья Кирилловна. Неплохая… Подготовить бы только…
Звук колокольчика.
Поздно… Приехали!
Меншиков (глядя в окно). Точно! Полный парадный выезд… И шуты! И царь с царицей!.. И гренадеры!
Анисья Кирилловна (испуганно). Батюшка Александр Данилович! Ты б лучше отъехал куда до времен…
Меншиков. Куда ж отъедешь? Там уж охрана весь дом окружила…
Анисья Кирилловна. Тогда в сарайчике спрячься покуда… Я царя подготовлю. Скажу ненароком – мол, крестный приезжал, подарок привез… Может, бог даст, пронесет? Иди, иди. Через заднюю дверь… (Выпроваживает Меншикова. Испуганно крестится.) Пронеси, Мать-заступница, оборони!.. (Заметила, что в спешке молилась на картину с обнаженной.) Тьфу, гадюка… разлеглась!.. Прости, Боже, мя грешную!
Распахнулась дверь. С грохотом, с музыкой ворвались шуты, закружились в пляске. За ними Петр и Екатерина вводят наряженного Балакирева.
Шуты (поют).
Ой вы славные ребятушки!
Ой, к невесте едут сватушки!
Ой, они вступают в горенку!
Ой, встречает голубь горлинку!!
Карлик (солирует). Охуе…
Шапский (нарочито строго). Что?!
Шуты (подхватывают, как бы исправляя грубость)…Ох, у ели-елки мы прощались…
Карлик. Охуе…
Шапский. Что?!
Шуты…Ох, уехал мил в поля…
Карлик. А я в жо…
Шапский. Что?!
Шуты…А я в жены не вязалась…
Карлик. Я не цел…
Шапский. Что?!
Шуты…Я не целый год ждала!..
Екатерина (зажимает уши). Угомони их, Петруша! Ну сил же нет…
Петр (смеется). Им без похабели праздник – не праздник! (Щелкнул Карлика в лоб.) Ну все… гигант разума. Угомонись!.. А то таким сватам и невесту не отдадут! (Анисье Кирилловне.) Ну, здравствуй, мать! Гостей принимаешь?
Анисья Кирилловна. Господи… Да что ж я? Онемела от радости… Милости прошу, великий государь! Царица-матушка… (Падает на колени.)
Петр (недовольно). Ну, встань… Быстро! Нету здесь никакого царя с царицей… Сват Петр Алексеич приехал. С женой Катей да с друзьями веселыми и разудалыми…
Карлик (восприняв эти слова как приказ, заголосил). Как на ху…
Шуты (подхватывают)…как на хуторе заречном…
Карлик. Выйдешь сра…
Шуты…выйдешь сразу – зреет рожь!..
Петр. Тихо! Тихо! Дружка неуемный… (Анисье Кирилловне.) Так что царей среди приехавших нынче нет, а принц имеется… (Выводит Балакирева.) Вот он… Ваней зовут!.. А по слухам, тут где-то в округе и принцесса отыскалась… Показывай!
Анисья Кирилловна. Вот же, батюшка Петр Алексеевич… Вот кольцо. Вот – голубь пойманный…
Балакирев. Мама, не про то тебя спрашивают…
Петр (Балакиреву). Ты молчи! Прынц! Без тебя порядок соблюдем. Твое дело – молчать и благоговеть…
Балакирев. Благоговею, Петр Алексеич… Благоговею! (Изобразил на лице смирение.) Что сказано сватом, то и свято. На войну идешь – молись! Под венец – молись вдвойне. Женитьба есть – разженитьбы не придумали!..
Петр (улыбнулся). Вот так-то… Ну, показывай, мать, какую горлинку сей голубок выбрал. Где она?
Анисья Кирилловна. В той комнате, Петр Алексеевич… Спугалась очень. Прихорашивается… (Подходит к закрытой двери, стучит.) Невестушка, выходи! Гости к тебе!
Дверь открылась. Появилась разнаряженная Бурыкина.
Бурыкина. Здравствуй, царь-государь! Здравствуй, царица-матушка… Вот Бог сподобил радость увидеть вас живьем!.. (Часто кланяется.)
Шуты от удивленья даже присвистнули.
Карлик. Вот так невестушка!..
Шапский. Рожей не очень пригожа, да в молодости недурна была…
Лакоста. Ага… Старики сказывали, кто помнит…
Петр. Извини, Ваня, но голубь, видать, чуть подслеповат оказался.
Анисья Кирилловна. Да это ж не она! Это ейная мамаша. (Бурыкиной.) Что ты раскланялась тут, дура? Дочка-то где?
Бурыкина (оглядывается). Вроде за мной шла… Дуняша, где ты? (Бросилась в комнату, через секунду вывела дрожащую от страха Дуню.)
Петр (удовлетворенно). Это другой коленкор… А то я уж думал – как Ваньку выручать?.. А такая вот невеста – хороша. Верно?
Свита одобрила возгласами.
И как же зовут тебя, девушка?
Дуня (заикаясь от страха). Ду-ду-дуня…
Петр. Ну, здравствуй, Ду-дуня! Чего ж дрожишь так?..
Дуня. Бо-бо-бо…
Петр. Чего «бо-бо»? Никто тебе «бо-бо» делать не собирается.
Бурыкина. Боится она очень, государь.
Петр. Вижу. А чего ей бояться, когда от судьбы жребий счастливый выпал? Тут радоваться надо! Ну, веселей, Дуня! Расскажи, как все получилось. Как кольцо нашла? Где?
Дуня (с трудом выдавливая). Гули-гули… Кулякин… Гули-гули. Кулякин.
Петр. Чего?
Бурыкина. Да она хочет сказать: в Кулякине мы с ей остановились…
Петр. Где?
Бурыкина. В Кулякине… Тьфу! В Петергофе… у Кулякина остановились… в голубятне…
Петр. Ты, мать, запутала нас совсем! Помолчи. Иль решила во всем дочь подменять? Ты жениху кто? Теща! Значит, знай свое место… (Подмигнул шутам.)
Карлик (выскочил вперед, запел).
Что же это я сижу?
Что же это я стою?
Из портков не вынимаю?..
Конфетку теще не даю?
(Порывшись, вытащил из штанов конфетку, протянул Бурыкиной.)
Бурыкина (Карлику). Благодарствую. (Сунула конфетку в рот.)
Екатерина. Нет, так нельзя. (Шагнула к мужу.) Совсем запугал женщин, Петруша. Кто? Что? Да как?.. Сватовство у нас или дознание в канцелярии?
Петр. Хотелось все по правде, мутер… Так интересней… Ну, ладно. Стесняются рассказывать – неволить не буду… Посмотрим голубка. Вестника судьбы, так сказать. (Подходит к клетке, достает голубя.) Вот он, красавец!.. (Анисье Кирилловне.) Я ведь их пометил, перед тем как в небо запускать… Вот тут, под крылом, метку… Вот она… Нашел! Правда, я под правым крылом метил, а тут – слева. Ну, это ерунда! (Балакиреву.) Верно, Ваня?.. И то сказать: когда он крыльями машет, поди разбери – где лево, где право?
Балакирев (испуганно). А есть такие турманы – вообще задом наперед летят…
Петр. Да? Сейчас проверим… (Достал голубя из клетки.) Спасибо тебе, голубок! Ты свое дело честно сделал, колечко донес, Божью волю выполнил… А теперь лети домой, к своему Кулякину!! (Выпустил голубя в окошко, смотрит.) Во! Полетел!.. Передом причем! Но вернулся… На сарайчик сел… (Шапскому.) Как думаешь, кнутмайстер, к чему бы это?
Шапский (с усмешкой). Думаю, государь, ему еще чего-то хочется сообщить…
Балакирев. А может, он пригрелся здесь за день-то, Петр Алексеевич?
Петр. Нет, Ваня. Я сам – старый голубятник. Голубю, чтоб к новому месту привыкнуть, полгода надо в доме столоваться…
Балакирев. Да мы и не кормили его ни разу, ей-богу!.. Он вообще дурной. Ему зерно сыплешь – он палец клюет… Во! (Показывает палец.)
Петр (с усмешкой). Это еще хорошо… Иной и в глаз бьет!
Екатерина. Подожди, Петруша… Зачем же сразу подозрения? Может, улетит еще… (Хлопнула в ладоши, закричала в окно.) Лети отсюда! Кыш! Хераус!!! Геен цурюк! Шнеллер!
Петр. Нет, мутер… Видно, ни по-русски, ни по-немецки не согнать. Кочергой разве что попробовать? (Взял стоящую возле печи кочергу.) А вы чего смолкли-то? Веселитесь, братцы! (Решительно направился во двор.)
Карлик (привычно заголосил). Как на ху… как на хуторе заречном. Выйдешь сра… выйдешь – сра… зу зреет рожь…
Балакирев (зло). Угасни, огарок! (Упал на колени перед царицей.) Государыня-голубушка Екатерина Алексеевна, заступись!
Анисья Кирилловна (заголосила). Не погуби, царица!!
Балакирев. Голубь взаправду дурной… Порода такая… Татары завезли…
Екатерина. Да подождите вы пугаться раньше страха… Осерчает царь да и отойдет. Мало ли что в жизни случается? Ну, скажите – перепутали птицу в сарайчике…
Анисья Кирилловна. Ой, матушка… там ведь… в сарайчике… такая птица… Ой, чувствую, беда пришла!
