Артем Шампанский - Славянская мечта
Самосвалов уволился, не дожидаясь разбирательств и неминуемых скандалов.
Первый год, прошедший незаметно в ожидании восстановления, он практически не появлялся на людях, постоянно пребывая в своём загородном доме. Он вел существование, похожее на жизнь дождевого червяка, постоянно живущего в земле и выбирающегося на свет только в ненастную погоду. Гриша с ужасом для себя отметил, что превратился в никому ненужного человека, забытого друзьями и знакомыми. Впрочем, он уже и сам сомневался, были ли у него друзья. О продолжении службы в органах МВД пришлось забыть – как оказалось, на Гришином личном деле, находившимся в милиции, красовался гриф «восстановлению не подлежит». Попытки вернуться на службу закончились полнейшим разочарованием и наступлением периода глубокой внутренней депрессии. Деньги, которые, казалось, никогда не кончатся, стали быстро исчезать. Вдобавок ко всему, Гриша зачастую затевал бизнес, в котором ничего не понимал, но считал его простым. Идефиксом стало желание приобрести нечто, что можно сдать в аренду и жить припеваючи на ренту. Однажды, Гриша всё же приобрёл три седельных тягача, приспособленных для транспортировки контейнеров, которые тут же отдал в аренду предприимчивым одесситам, совершающих перевозки из морского порта. Получая ежемесячно оговоренную сумму и особо не напрягаясь при этом, владелец автопарка уже строил громадные планы на ближайшее будущее по расширению деятельности. Но через год при попытке пролонгации договора Самосвалов с ужасом обнаружил движимую собственность в крайне плачевном состоянии. Арендаторы не сильно заботились о техническом состоянии взятых на прокат машин, превратив их за год в груду металлолома. Продав то, что ещё год назад называлось маленьким автопарком, и проведя несложные математические исчисления, Самосвалов с грустью отметил, что превратился из счастливого рантье в обанкротившегося старьёвщика.
Аналогичный финал ожидал его и на другом поприще. Справедливо рассудив, что лучшим вложением средств может быть только недвижимость коммерческого назначения, отставной майор остановил свой взор на гостиничном бизнесе. Поскольку сеть отелей Хилтон ему показалась не по карману, что абсолютно логично, Гриша ничтоже сумняшеся задумал менее масштабный, но не менее успешный, по его мнению, проект придорожного мотеля с рестораном на въезде в город. Он срочно приобрёл большой участок земли в живописном месте на трассе и возвёл деревянный мотель по проекту финских архитекторов. Построенный мотель просуществовал ровно неделю! Внезапно возникший пожар беспощадно уничтожил все строения до малейшей щепки. Благо, обошлось без жертв, если конечно таковым не считать лишившегося недвижимости самого Гришу. Причину возгорания найти не удалось, хотя общественность была твердо уверена в версии о таинственном мстителе-поджигателе, в своё время несправедливо пострадавшего от Самосваловского погрома. Своевременно не позаботившись об охране пожарной безопасности и других необходимых мер предосторожности, неприспособленный к хозяйственной деятельности несчастный погорелец крепко запил. Только через три месяца, выйдя из состояния запоя, Гриша обнаружил своё присутствие в незнакомой ему квартире, отсутствие супруги и наличие молодой женщины, совершенно не стесняющейся своей наготы. Звонки к жене ситуацию не прояснили, абонент решительно не отвечал. Зато о многом поведал паспорт – оказалось, жена уже не совсем жена, можно даже сказать совсем не жена. Они были разведены и, судя по всему, бывшая супруга для скорейшего развода использовала Гришины связи. Судя по количеству собственных вещей, обнаруженных здесь же, Гриша отметил для себя, что при разделе имущества особой принципиальностью не отличался. Огромный загородный дом, как он и обещал ещё при его строительстве, остался сыну, теперь живущему только с матерью. Заботливый отец совсем не так себе представлял процесс перехода родового гнезда от основателя к потомку. Здесь огромную роль сыграло Гришино решение оформлять недвижимость на родственников жены в своё время, чтобы соответствующие службы не задавались вопросом, откуда у законопослушного офицера деньги на строительство резиденции, внешне напоминающей уменьшенную копию Воронцовского дворца.
Смирившись с положением, Самосвалов, оставшийся без дома, денег, работы и привычных связей, начал строить новую жизнь. В скором времени появилась и работа для души. Гриша нашёл для себя очень необычную нишу – помощник в решении вопросов, возникающих в сложном мире бюрократии. Этакий ходок по кабинетам, проталкивающий дела для незадачливых граждан. Причём брался абсолютно за всё: дела, связанные с выделением земельных участков, разрешения на строительство, на снос, на реконструкцию, лицензии, патенты и так далее. Самосвалов обзавелся огромным количеством новых знакомых, о которых можно было бы сказать кратко – чиновники средней руки. Подход к решению любых проблем у Гриши был всегда один – через ресторан. Приглашая государственных клерков в увеселительные заведения под надуманными предлогами, как правило, на минуточку, выпить всего один бокальчик, Гриша почти насильно захватывал гостя в плен и уже не выпускал. Здесь, за рюмочкой, он добивался нужного результата за сравнительно небольшие деньги, исполняя при этом роль рубахи-парня, готового на любые жертвы ради нового друга. Такой метод спровоцировал и побочный эффект – его бросила вторая жена, ставшая к тому времени матерью. Съемная квартира, один приличный костюм, американский внедорожник и постоянное безденежье – таким стало настоящее грозы предпринимателей конца девяностых Гриши Самосвалова.
Глава 4
Дочка министра-тракториста
Свой первый визит Косовскому захотелось нанести без Гришиных рекомендаций, так сказать, по собственной инициативе, попробовать себя в роли агитатора благодетельной программы уровня государственного значения. Ему очень захотелось посетить дочь бывшего министра Ксению Колготкину. Сам министр, уже давно отошедший от дел и появлявшийся на глазах у публики редко, особого интереса не вызывал, так как в последнее время считался выброшенным из обоймы правящей партии, не имеющим даже теоретических шансов на возвращение во власть. Дочь Ксения возглавляла самый крупный и современный в городе торгово-развлекательный центр «Сити-Плаза», построенный папой сразу после ухода из министерства. Именно на строительстве этого центра Ростислав и познакомился с папой Ксении Казимиром Францевичем Войнаровичем. Казимир Францевич, человек от природы недоверчивый и сомневающийся, лично отбирал и тестировал на профпригодность всех возможных подрядчиков при строительстве своего детища. Эту процедуру с честью прошла и бригада Косовского, отхватившая подряд на облицовочные работы. Сотрудничество проходило ровно, без сучка и задоринки, премиальными Войнарович не баловал, но и положенное выплачивал в срок. По окончании работ, при проведении финального расчета, Войнарович выдал окончательное вознаграждение бригаде плиточников. Однако сумма, полученная Ростиславом, показалась ему меньше оговоренной. Не веря себе, он несколько раз пересчитал купюры – результат остался неизменным. Решив, что заказчик, возможно, попросту ошибся, Ростислав схватив тетрадку с замерами, поспешил догонять уезжающий внедорожник марки «Лексус» с хозяином строительства.
– Казимир Францевич! Подождите! – крикнул Ростислав, размахивая руками, бегом догоняя уезжающее авто по лужам стройплощадки.
– Да, Ростик. Шо ты хотів? – услыхавший крики Войнарович остановил авто.
Приблизившись к автомобилю вплотную, со стороны окна водителя, Ростиславу пришлось занять место на обочине, выложенной из плит проезжей части, стоя по колени в мокрой жиже. И без того невысокий Ростислав, оказавшись ниже уровня дороги, казался подростком, выпрашивающим кусок хлеба у окна богатого дома.
– Вы оставили не всю сумму! Здесь не хватает полтысячи за облицовку санузла в комнате для охраны.
– Ростик! Шо ты мелеш? Я тобі все віддав! За той санузел я ще на прошлому тижні[17] тобі дав гроші.
– Вы, наверное, что-то перепутали! Я не получал деньги на прошлой неделе!
– Нуууу, нащо ти брешеш! Я лічно дав тобі п’ять сотень!
Еще больше усилившийся дождь мешал говорить Косовскому, заливая лицо. Ростислав судорожно моргал, протирая лицо рабочей рукавицей, и лихорадочно пытался вспомнить факт получения денег. Но в памяти этот эпизод напрочь отсутствовал.
– Наверное, вы шо-то перепутали! Я не получал денег от вас на прошлой неделе! Может, вы кому другому дали и забыли?
– Та що ти з мене дурака робиш! Я добре[18] помню, взяв в п’ятницю дома тисячу, п’ятсот дав крановщику, а ще п’ятсот тобі. Так що, давай, дурака з мене не роби!
