Пётр Бормор - Книга на третье
Когда огорченный Иванушка ушел, Кощей еще немного посидел в расстроенных чувствах, а потом отправился к Василисе в покои.
— Ну что, Кощеюшка, какие новости?
— Опять Иван приходил.
— Что-нибудь получилось?
— А что, по мне не видно?
Кощей сел в позу лотоса напротив Василисы.
— Четыреста лет живу. Всю мудрость Чи познал, и мудрость Ба, и мудрость Ка, и мудрость… какой только не познал! Все чакры открыты! По целым неделям из транса не выхожу! Карма — аж переливается! Но как мне перейти на новый уровень, если меня ни одна зараза не берет? Я уже и в кипящее молоко нырял…
— И как?
— Только продукт испортил.
— А я тебе пирожков напекла… Может, попробуешь?
— А с чем пирожки?
— Да кто с чем. Волчий корень, вороний глаз, беладонна, цианистый калий…
— Ну давай свой пирожок. Авось, поможет.
* * *Герольд вышел на площадь, откашлялся и закричал:
— Как уже было объявлено, Их Величество Георг Тридесятый изволят скучать. В великой своей доброте и мудрости они велели устроить турнир лучших лжецов всего королевства, для развлечения и увеселения. Тому, кто расскажет самую лучшую небылицу и самую наглую ложь, Их Величество даруют мешок золота и корову в придачу. Итак, турнир объявляется открытым. Начинайте!
Три дня и три ночи лучшие лжецы со всего королевства состязались в ловкости языка и изощренности фантазии. Но победителем, конечно, оказался… король.
Ибо то, что он может кому-то за просто так отдать мешок золота — есть самая гнусная ложь и самая наглая небылица!
рум-пель-штиль-цхен!— Уже лучше, — хихикнул уродец. — Попробуй еще раз.
— Твое имя, — медленно проговорила королева, — Румпен… Реппелле… Раппопо…
— Ну же, ну!
— Рампопо… Репупе…
— Сама ты «репупе»! — обиделся гном. — Ну что, сдаешься?
— Сдаюсь, — кивнула королева и заплакала.
— Мое имя, — важно заявил гном, — Румпенцви… Равенкло… Рампунце… Сейчас, минутку. Репепеш… Рамфори… Рефере…
До глубокой ночи, а потом и до самого утра пытался гном выговорить свое имя. Под утро не выдержал, плюнул и убежал от стыда куда глаза глядят. И больше в той стране никто не встречал Рамштихе… Растро… Распре… Румпеншильд… Ну, вы поняли, кого.
* * *— Осторожно! Не наступи на мои круги!
— Тьфу ты! — римский солдат споткнулся на бегу, потерял равновесие и едва не упал. Оглянувшись, он увидел невозмутимого старика, чертящего что-то палочкой на песке. Раздосадованный солдат уже замахнулся мечом, но встретил спокойный взгляд старика и неожиданно устыдился. Нападать на безоружного мирного жителя, да еще, кажется, полоумного… Невелика доблесть!
— Фиг с тобой, живи! — легионер сплюнул в пыль и побежал дальше.
…через год Архимед нашел свою точку опоры и перевернул мир к чертовой матери.
* * *— Нет, ну куда катится наша цивилизация! — уныло вздохнул один человек. — Какое падение моральных устоев! Какое бескультурье!
— А нравы, ты про нравы скажи, — добавил другой.
— А ну их… нравы, — первый махнул рукой. — Вот ты мне скажи, что должен делать почтительный сын, когда его отец становится стар и немощен?
— Съесть, — без тени сомнения отозвался второй.
— Вот именно, съесть. А мой сын на меня вчера знаешь как посмотрел? — первый скорчил рожу. — И сплюнул даже, как будто я и не отец ему, а что-то вовсе несъедобное.
— А ты что?
— Ну, что, что… Убил, конечно.
— Это правильно. К детям надо со всей строгостью.
— Конечно. А то кто тебя на старости лет топором пристукнет? Никто. Так и будешь ходить, пока не помрешь от какой-нибудь позорной трясучей лихорадки.
— Моего дядю вчера съели, — заметил второй в утешение.
— Да? — оживился первый.
— Да. Лучше бы и не брались. Зажарили, представляешь?
Первый передернулся.
— Гадость какая! Паленое мясо!
— Говорят, так вкуснее.
— Плевать мне, что вкуснее! Я тебе говорю, это разврат! Сегодня они мясо жарят, а завтра начнут, чего доброго, воду кипятить?
— Уже кипятят. Я сам слышал.
— Вот видишь! А здоровье, силы-то откуда брать будут?
— Они еще и в шкуры кутаются, — наябедничал второй. — Чтобы не мерзнуть. Раньше слабые зимой сами помирали, а теперь что? Конец естественному отбору?
— Гибнет племя, — понурился первый, и по его заросшей щеке скатилась скупая мужская слеза. — Совсем вырождается. Последние мы с тобой настоящие человеки остались.
— Да, — вздохнул второй. — Были люди в наше время. Не то, что нынешнее племя…
* * *Агх был гением среди людей. Он изобрел колесо. А потом — тачку. Он научился разводить огонь, обжигать глину и плавить медь. Он построил дом из кирпичей. Он приручил собак и свиней. Он научил всему этому свое родное племя.
А потом пришли соседи, которые уже знали порох, и всех перебили. Агх был гением, это да. Но он родился не в своё время.
* * *Когда письменность еще не была изобретена, люди сидели у костра и вели неспешный разговор:
— А вы слышали последний роман УыуУ?
— Слишком эмоционально, на мой взгляд.
— А кто вам его пересказывал?
— Ыууа.
— А, этот… Ну, он всегда был плохим переводчиком. К тому же, гнусавит.
— Но согласитесь, Уыуу не сравнить с Аыуа. Вспомните только, как он высказался об охоте на мамонтов — ну, той, помните, возле больших камней, перед закатом?
— Ну, кто же спорит! Аыуа — мастер слова. Как припечатает, так и останется на века в памяти народной.
— А я вчера слышал, женщины пересказывали — Уауа вышла с новой историей!
— Нет-нет, я считаю, что женщины не должны сочинять романы! Это же пошло!
— А я слушал — вы знаете, забавно, забавно…
— Да у неё каждую неделю новая история, это же этот, как его… не изобрели еще… конвейер!
— Но людям нравится…
— Это не люди, это плебс! Настоящие ценители слушают только Уыуу, Уыуа и Аыуа. Ну, может, еще Аауу с компанией. Остальное — пошлость.
— А помните Ыыыы?
— Да кто ж его не помнит? Классика. А что случилось?
— Вышла новая редакция его «Анекдотов», с дополнениями. Я на прошлой неделе слушал — обхохочешься!
— Тьфу на вас и на ваши «Анекдоты»! Я знаю про эту аферу, это никакой не Ыыыы, это вовсе Аааа насочинял, а теперь прикалывается над доверчивыми слушателями. Гнать его в шею!
Люди сидели, переговаривались, ворошили угли в костре.
— А вы знаете, какая со мной вчера штука приключилась? Иду я, значит…
— Эй, ты что? Тоже в сказители захотел податься?
— Нет, что вы. Я просто…
— Развелось вас, болтунов! Всякий норовит ничего не делать, языком трепать, а получать самый жирный кусок…
— Но я же только…
— Вот и молчи! Тоже мне, Ыыыы выискался.
Через тысячу лет была изобретена клинопись. Но ничего не изменилось.
* * *В 1567 г. от Рождества Вицлипуцли великий мореплаватель Чингачгук Большая Гадюка открыл Евразию.
Оттуда он, помимо белых рабов, пеньки и дегтя, привез огурцы, репу и чай — три овоща, занявшие видное место в нашей жизни.
Огурцы (несмотря на то, что ничего особенного в них нет, одна вода), распространились по обеим Америкам и прочно лидируют на овощном рынке. Но вреда от них никакого, пускай.
О вреде дубильных веществ и кофеина, содержащихся в чае, уже написано так много, что мне тут нечего и добавить.
А репа, как раз, весьма вкусный и полезный овощ, и с этим все согласны. Но именно она принесла больше всего вреда народному хозяйству.
Вкусная, сытная и неприхотливая репа почти полностью вытеснила из рациона такой продукт, как картофель. Это и неудивительно. Репу легко разводить и легко убирать, в то время как за картофелем требуется постоянный уход: его едят колорадские жуки, почва под картофель должна быть хорошо вскопана, иначе клубни не смогут расти. А собирать урожай — трудоемкий и утомительный процесс, довольно грязный к тому же. Чтобы добыть картофелину, приходится копаться в земле, в то время как репу можно просто выдернуть из грядки.
Как результат — картофель почти исчез не только из обихода, но даже из народного сознания. Кто помнит хоть один стишок или песенку, посвященную картошке? Кроме старой детской сказки «посадил шаман картошку, выросла картошка глубоко-глубоко», ничего не приходит на ум. В то время как репа — «наша вторая кукуруза» и «Великий Инка полей». Невозможно представить себе стол без репы. Репа пареная, репа вареная, репа соленая, пюре из репы… да разве все перечислишь!
А между тем, картофель — исключительно ценный корнеплод! Содержание крахмала в нем не менее 70 %! А в некоторых селениях старики до сих пор помнят вкус и запах чудесного картофельного самогона.
