Николай Хохлов - И.В. Сталин смеётся. Юмор вождя народов
Когда поползли слухи об уголовной наказуемости гомосексуализма, он начал советоваться с работниками Наркомюста, психиатрами и со своим шефом товарищем Бородиным, ответственным редактором газеты «Moscow News». И все они успокоили его, что лично ему ничто не угрожает, товарищ Бородин даже повысил его в должности и выдвинул на Ударника Труда. «В связи с арестом одного лица, с которым я состоял в гомосексуальных отношениях, — писал далее Уайт, — я обратился в ОГПУ и мне опять было заявлено, что не имеется ничего, инкриминируемого мне». Тем не менее, такое частное решение вопроса не удовлетворяло принципиального иностранца. Ведь вопрос этот, как ему представлялось, «имел важное значение для целого ряда коммунистов как в СССР, так и в других странах мира».
Поэтому он решил обратиться к самому Сталину, как вождю мирового пролетариата, с поставленным ребром вопросом: «Может ли гомосексуалист считаться человеком, достойным состоять членом Коммунистической парии?»
Увы, ответа на этот волнующий вопрос Уайт так и не получил. На его письме Генеральный секретарь ВКП(б) наложил резолюцию: «В архив. Идиот и дегенерат. И. В. Сталин».
Родительские обязанностиСталину, очевидно, некогда было заниматься детьми, однако он спрашивал их о школьных делах, проверял дневники, по-отцовски «снимал стружку».
Больше других доставалось Василию. Видно, Василий не только учился неважно, но и вел себя не лучше. Его учитель не выдержал и пожаловался отцу на Василия. Это было в 1938 г.! Отец ответил письмом на двух листах.
В апреле 1991 г. «Учительская газета» опубликовала письмо Сталина В. В. Мартышину, преподавателю истории московской спецшколы № 2, где учился Василий. Вот его текст:
«Ваше письмо о художествах Василия Сталина получил. Отвечаю с большим опозданием в виду перегруженности работой. Прошу извинения. Василий — избалованный юноша средних способностей, дикарёнок (тип скифа!), не всегда правдив, любит шантажировать слабеньких „руководителей“, нередко нахал, со слабой, или, вернее, неорганизованной волей. Его избаловали всякие „кумы“ и „кумушки“, то и дело подчеркивающие, что он „сын Сталина“.
Я рад, что в Вашем лице нашелся хоть один уважающий себя преподаватель, который поступает с Василием, как со всеми, и требует от нахала подчинения общему режиму в школе. Василия портят директора вроде упомянутого вами, люди-тряпки, которым не место в школе, и если наглец Василий не успел погубить себя, то это потому, что существуют в нашей стране кое-какие преподаватели, которые не дают спуску капризному барчуку.
Мой совет: требовать построже от Василия и не бояться фальшивых, шантажистских угроз капризника насчет „самоубийства“.
Будете иметь в этом мою поддержку. К сожалению, сам я не имею возможности возиться с Василием. Но обещаю время от времени брать его за шиворот. Привет!
И. Сталин. 08.06.38 г.» Телепат Вольф МессингЕго предсказания о судьбе Гитлера и сроках победы СССР сбылись.
«…Мы гастролировали по всей Белоруссии. И однажды, когда я работал на одной из клубных сцен Гомеля, ко мне подошли два человека в форменных фуражках. Прервав опыт, они извинились перед залом и увели меня. Посадили в автомобиль. Я чувствовал, что ничего злого по отношению ко мне они не замышляют. Говорю:
— В гостинице за номер заплатить надо…
Смеются.
— Не волнуйтесь, заплатят.
— Чемоданчик мой прихватить бы.
— И чемоданчик никуда не денется.
Действительно, с чемоданом я встретился в первую же ночь, проведенную не в дороге. И счет мне администрация не прислала — видно, кто-то заплатил за меня. Приехали куда, не знаю. Позже выяснилось, что это гостиница. И оставили одного. Через некоторое время снова повезли куда-то. И опять незнакомая комната. Входит какой-то человек с усами. Здоровается. Я узнал сразу. Отвечаю:
— Здравствуйте. А я Вас на руках носил.
— Как это на руках? — удивился Сталин.
— Первого мая… На демонстрации.
Разговор шел пестрый. Сталина интересовало положение в Польше, мои встречи с Пилсудским и другими руководителями Речи Посполитой. Индуктором моим он не был. После довольно продолжительного разговора, отпуская меня, Сталин сказал:
— Ох! И хитрец Вы, Мессинг…
— Это не я хитрец, — ответил я, — вот Вы так действительно хитрец!
М. И. Калинин незаметно потянул меня за рукав.
Со Сталиным я встречался и позже. Вероятно, по его поручению были всесторонне проверены мои способности. Помню такое: мне было задание получить сто тысяч рублей в Госбанке по чистой бумажке. Я вернулся к кассиру, сунул ему вырванный из школьной тетради листок. Раскрыл чемодан, поставил у окошечка на барьер. Пожилой кассир посмотрел на бумажку. Раскрыл кассу. Отсчитал сто тысяч.
Закрыв чемодан, я отошел к середине зала. Подошли свидетели, которые должны были подписать акт о проведенном опыте. Когда эта формальность была закончена, с тем же чемоданчиком я вернулся и кассу. Он взглянул на меня, перевел взгляд на чистый тетрадный листок, насаженный им на гвоздик с погашенными чеками, на чемодан, из которого я начал вынимать тугие нераспечатанные пачки денег. Затем неожиданно откинулся на спинку стула и захрипел. Инфаркт! К счастью, он потом выздоровел».
Другую проверку способностей Мессинга проводил сам Л. П. Берия. Именно в его кабинет вошел без пропуска Вольф Григорьевич. Можно представить удивление секретаря, когда в дверях появился длинноволосый незнакомец в черном лапсердаке. Покидая без пропуска страшное здание, Мессинг представил себе, что это сам Лаврентий Павлович следует к выходу. Охрана взяла под козырек. На противоположной стороне улицы Вольф Григорьевич оглянулся. К стеклу кабинета, где только что он был, прильнула бледная физиономия в пенсне. Мессинг помахал ему рукой.
И. В. Сталин тоже имел возможность убедиться в реальности предсказаний Вольфа Григорьевича. В мае 1945 г. он направил ему правительственную телеграмму с благодарностью за точно названный день окончания войны. А исход ее был предсказан Мессингом еще раньше. Кстати, Мессинг еще в 1937 г., выступая в одном из театров Варшавы, предсказал гибель Гитлера, если он повернет на Восток. Фюрером была объявлена премия в двести тысяч марок тому, кто укажет местонахождение Мессинга.
МатьМать Сталина Кеко впервые в жизни приехала в город Тбилиси, пошла в магазин, а там закрыто на обед, ее, как принято, облаяли, не пустили. А в магазине на стене она увидела портрет своего сына. Кеко обругала его, добавив:
— И с этими людьми он хочет построить коммунизм!
Ее забрали в милицию, потом отпустили.
Своему сыну она говорила:
— А всё-таки лучше было б, если б ты стал священником!
ОкрестилНекоторое время, сразу после семинарии Иосиф Джугашвили перебивался уроками, не упуская и здесь случая преподнести своим ученикам кое-что «сверх программы». В числе его учеников, к примеру, был Семён, также уроженец Гори. Он намеревался избрать военную карьеру, и репетитор должен был готовить его к экзамену по русскому языку: тут Семен был не слишком-то силен. Но знакомство с Сосо имело для него неожиданные результаты — вместо офицера он стал революционером. Так Сосо, можно сказать, оказался «крестным отцом» Семена Аршаковича Тер-Петросяна, известного в революционном движении под именем «Камо». Кличку эту, только несколько позднее, придумал также Сталин. Друзья постоянно поддразнивали Семена из-за его некоторых неправильностей русского языка. Однажды, собираясь исполнять какое-то поручение, Семен спросил:
— Камо отнести? (Вместо «кому»)
— Эх ты, камо, камо, — рассмеялся Сосо. Кличка прижилась…
Двойник…Как-то Сталин решил посетить один столичный драматический театр, но не гласно, тайком, чтобы не было лишнего шума и ажиотажа. Незаметно пришел в ложу и погрузился в атмосферу спектакля. Но бдительное око директора театра увидело гостя и приняло экстренные меры. Моментально был водружен бюст Сталина в фойе, через которое он инкогнито проследовал. По окончании сценического представления Сталин хотел так же незримо удалиться из театра. Пройдя через фойе, он увидел бюст и удивленно спросил:
— А этот как сюда пришел?
УслужливыйБанкетный зал ресторана «Метрополь».
Открывается парадная дверь и на пороге как в раме на портрете, во весь рост, стоит Сталин. Быстрым взглядом он обвел вестибюль и, не спеша, направился к гардеробу. Приблизившись к гардеробу, он начал расстегивать шинель, как вдруг услужливый гардеробщик, будто на пружине, подскочил к нему и подобострастно произнес:
— Разрешите, Иосиф Виссарионович, подсобить.
Сталин, взглянув на него, вежливо с ним поздоровался и с легкой иронией произнес:
