Александр Белокопытов - Рассказы о литературном институте
Так и с Андреем Коровиным. На самом деле он - Андрей Ковалев.
По крайней мере, под такой фамилией мы его знали. И воспринимаю я его - и прошлого, и настоящего - как Ковалева, и никак иначе.
Очень живой он был, энергичный, розовощекий молодой парень, роста небольшого, но - крепкий, ухватистый в жизни, любитель и любимец женщин.
То одну жену в общежитие привезет, богатую, в дорогой песцовой шубе, с бутылкой "Смирновской" под мышкой, то - другую, не столь богатую, уже в шубе попроще, с бутылкой простого "Распутина" в руке... Вроде как на смотрины их к нам привозил, показать будущих жен ребятам... Годятся или нет? И все это, естественно, сопровождалось необходимым застольем.
А куда в общежитии без застолья? Все серьезные дела только через застолье и решались - и творческие, и житейские, и свадебные тоже, потому что вдруг ты сам чего-то не докумекал, а товарищ тебе - раз! - и подскажет. Только - через всеобщее братство и мужскую солидарность.
А застолья, бывало, день и ночь не прекращались. Все какие-нибудь проблемы да решали. И Андрей Ковалев в этом деле - не последний человек был. Бывало, так заспорит с кем-нибудь по серьезному вопросу, объясняет-объясняет человеку, а тот - ну никак уразуметь не может. Схватит он тогда в сердцах стакан и швырнет его в окно...
Стекло - вдребезги, стакан - на улицу... А с улицы кричат:
- Эй вы! Вы там что, в своем общежитии, совсем сдурели?!
Вот так приходилось ему некоторым очевидное и невероятное доказывать. Горячий был парень.
Потом он женился и с молодой женой в Калугу уехал... А в Калуге хорошо. Там - сам Циолковский жил. Там небо и звезды к земле ниже, чем где-либо пригибаются... И писать - хорошо.
Вот он там, говорят, и написал роман о Литинституте. Там же и издал, в Калуге. Сам я, правда, не видел и не читал, не попал он мне никак... А мне интересно было бы взглянуть. "Что" и "как" он там изобразил, и как все это ему из Калуги увиделось...
В общем, не пропал Андрей Ковалев, не затерялся... Стал из Калуги на Москву летать и бомбить ее потихоньку своими литературными вещами. И вот стало мне известно, что он толстую книгу в Москве издал - детектив. Ананьев мне на ухо нашептал... Что вышел у Андрея Коровина детектив "Санитары"... А этот самый Коровин и есть Андрей Ковалев... А Ананьев - он все про всех знает, врать не станет. Так что Андрей Ковалев, он же - Коровин, взял Москву за жабры. Название мне, правда, не очень понравилось, ну да ничего. Это, наверное, о тех санитарах, которые в больницах работают и, помимо своих прямых обязанностей, еще разными нехорошими делами занимаются, и всякие преступные замыслы вынашивают, а потом и обтяпывают. И все - под вывеской больницы. Кому это понравится? Молодец, Андрей Ковалев! Вывел их всех, санитаров этих, на чистую воду.
Так что он теперь себя еще и в детективном жанре попробовал. В этом тоже ничего плохого нет, если пишется - надо писать. А если за это еще и деньги дают - совсем грех отказываться. Все же сейчас детективы пишут - и молодые, и старички-писатели, которые борозды не портят, переквалифицировались, перевели стрелки... У некоторых и ничего получается, даже - ловко. Хуже только, что это для вечности ничего не значит, зато - на злобу дня. А то преступность нас сейчас со всех сторон одолела, не знаешь куда и спастись... Надо звонить в колокол... Сообщать народу обо всем. А то, бывает, что и санитарами заделаются... А на самом деле - хрен с два они санитары! Самые настоящие преступники и есть. Вот каждый писатель - мастер детектива и сообщает, и предупреждает... Не милиция же... Милиция пока соберется какое дело распутать и разгадать, а писатель уже все разгадал и об этом деле книгу выпустил. Потому что он - мастер.
Вон Сергей Алексеев, уж на что был знаменитейшим писателем в советское время, роман "Рой" написал, а ведь тоже на детективы перешел. А он когда-то в Томске жил, я несколько раз к нему заходил, чтоб на живого писателя посмотреть... И - смотрел. Пока за рукав знакомые не дергали: пойдем, неудобно, не в зоопарке же... Я потом в Москву сбежал... В заведение под названием Литинститут поступил... А он - в Вологду. Туда, где Русью настоящей пахнет.
И кто б когда думал, что он все бросит, что годами наработал, и за детективы примется? Но ведь - пишет, и помногу, и объемы у него - страшные. Все про валькирий каких-то, тоже преступность на чистую воду выводит. Книг уж десять, однако, кирпичей толстенных издал. И - ничего. Покупают люди его книги, и читают, наверное... Он сейчас крепко в первой пятерке детективщиков сидит. Хрен своротишь! Потому что он - сибиряк, и корневая система у него - прочная, надежная.
Вот и Андрей Ковалев отметился детективом, сделал одну зарубку. Но он - парень упорный, занозистый, со своим не дутым темпераментом может многого добиться. И - написать. Еще штук десять зарубок сделать.
Роман его, говорят, продается... Я бы его, конечно, мог и купить. Но если я все книги моих знакомых буду покупать, то я скоро без штанов останусь. Я желаю его задаром получить и еще - с дарственной надписью.
Вот и хожу теперь на Пушкинскую площадь... Там у нас друг Ананьев работает, всех в кулаке держит, рекламой крутит-вертит, и Андрей Ковалев иногда к нему заходит... Как я встречусь с ним, так он мне и подарит книгу, "Санитаров" своих. Чтоб я с санитарами, всегда настороже был.
А я ему тогда и свою могу подарить. Я - тоже издал. Только тоненькую. Ну уж, насколько набралось. Я всегда удивляюсь, как это люди толстые книги пишут? Откуда столько сил и материала берется? Надо об этом у Ковалева спросить. Он - умный парень, тоже все знает, как и Ананьев.
ПЕРВАЯ ПРОДАЖА
Сейчас кто чем торгует, кто - лесом, кто - нефтью... А я - своими книгами. Тоже - бизнес. Плохой или хороший, но - мой. Так что я - не хуже других. Тоже, в некотором роде, коммерсант, недавно совершил первую продажу. Теперь сам к себе с уважением отношусь. А получилось все вот как.
Как вышла наконец моя книга, издалась, я первым делом обрадовался, конечно... Посидел дома, порадовался, пока не надоело, потом за книгами поехал... Нагрузился, как вол, пачками, кое-как домой привез, взмок не один раз, на своем ходу припер... Вот как книжечки-то достаются! А на такси я не езжу. Ну их, таксистов этих! Еще завезут туда, куда не надо, да еще с книгами... Сам-то - ладно, а тираж - жалко. Так что никакой гарантии нет, если с таксистами разъезжать...
Сел я дома на пачки с книгами, стал думать, что мне теперь с ними делать? Издал-то я за свой счет, значит - мне и карты в руки. "Ладно, думаю, - половину я раздарю... Мне - не жалко. А что с другой половиной делать? Хоть и тираж у меня небольшой - всего пятьсот экземпляров, но все равно - двести с лишним штук остается... Куда мне их девать? Солить, что-ли? Значит - надо продать, обнаружить в себе предпринимательскую жилку и реализовать. И копейка какая-никакая домой вернется, и имя мое худо-бедно читатели узнают. Может, еще и почитателями станут, чем черт не шутит! Можно, конечно, не мучиться, и первым встречным их раздать, как гуманитарную духовную помощь, или еще проще - использовать в одно место. Нo, свое в одно место использовать - жалко. Что я дурак, что ли? Чужое пожалуйста. А свое, извините, - не гоже".
Решил я по магазинам толкнуться... А сам ведь знаю, что у нас сейчас демократия, со всех сторон капиталистический бизнес прет, прибыль и выгода - на первом месте. А у меня книжечка - тоненькая, больше на брошюру похожа, большой бакшиш с меня не набьешь. Так что к продавцам этим с моей книжечкой так просто не подъедешь.
Ладно. Сунулся я в один магазин, толкнулся в другой... А мне - от ворот поворот.
- Нет-нет, - говорят, - не надо нам вашего добра. У нас и так все своим дерьмом забито... и вы еще притащили... - так и ушел я, несолоно хлебавши.
Не удалось через магазины продаться.
Ладно, ничего страшного. Не хотят меня знать и - не надо. И я их тогда знать не хочу. Так что мы - квиты. А книжечки у меня не пролежат. Двести штук всего-то! Да мне их реализовать - раз плюнуть! Только я не спешу. Чем дольше лежат - тем дороже становятся. Постепенно в золото превращаются... Никаках проблем! Так я и рассуждаю, все меня устраивает. А триста штук я уже раздарил, успел... Всех знакомых и незнакомых обежал и всем всучил... Мол, знай наших! Мы тоже не лыком шиты! Мухой раздарил. А все берут. Потому что - дареное, бесплатно. Конечно, никто не откажется.
И вот пошел я как-то на Казанский вокзал... Брат мне из Томска поездом посылочку передал, встретить надо... А вышел я с запасом времени... Дай, думаю, по вокзалу похожу... Народ-то на вокзале сидит в изнеможении, томится, не знает куда себя деть... А тут - я со своей книжкой! Подсуну, авось, кто-нибудь и купит в дорогу. А обошлась она мне недешево, хоть и тоненькая. Думаю, какую же цену за нее просить? Рублей тридцать, что ли? Или оборзеть - рублей сорок влупить? И с дарственной надписью. А что им, пассажирам-то, жалеть за хорошую книжку? А у меня-то - хорошая, не то что у других. Я - автор. Я - знаю. А пассажирам - хорошо: почитают в дороге и потом дома на полку поставят и - с дарственной надписью.
