Василий Курочкин - Поэты «Искры». Том 1

             (за сценой)
Добрый человек, впусти.
            (Входит.)
Здесь в лесу сбился я с пути.
Глушь кругом, даже нет подчасков.
Обогрей, накорми, будь ласков.

Доложу милости твоей —
Ты в избе у простых людей.
Что дал бог — кушай вместе с нами.
Хоть изба не красна углами —
Пирогов нетути у нас:
Хлеб да квас — вот и весь тут сказ.

Не взыщи на мужицкой речи;
Коль пришел, значит, издалече,
Отдохни, господин честной.
Мелет вздор муженек-ат мой.
Мы живем, как бог велел, примерно,
Разносолов нету — это верно…
Ну, а коли каша не претит,
Так садись — будешь пьян и сыт.

Ничего, не серчай, брат-барин.
Ты привык в хоромах тож, чай,
С сахаром внакладку пить чай,
А не то и с ренсковым ромом —
Как живут господа полным домом.
Ну, а здесь, барин, не взыщи:
Рому нет — днем с огнем ищи.

Господин, прости! Мой медведь
День-деньской готов волчьи песни петь.
Уж послал мне бог мужичище!
Что твой поп — завистливы глазища.
Ведь облом — камаринский мужик
Мелет, благо без костей язык.
Хаяльщик! Готов хоть солнце хаять.
Не на што — так хоть на месяц лаять,
Истинно: одну знал песню волк,
Перенял и ту мужичий толк.

Нет, небось, по-твоему, хоть плохо —
Не тужи, Лутонюшка, не охай!
— Не тужи — когда нам в диво хлеб,
А похлебку варим мы из щеп;
Квас-ат пьем, да квас же и хлебаем.
Хлеб до голых рук мы доедаем.
С топором в лесу ты в красный день
Знай торчи, как обгорелый пень.
Будь еще, Лутоня, благодарен,
Что с трудов твоих жиреет барин,
Не жалей ни рук, ни плеч, ни ног,
Чтоб работал брюхом лежебок!

Ой, Лутоня, как тебе не стыдно!
Господину слушать, чай, обидно.
Коли гостя к нам послал господь,
Так грешно-те всякий вздор молоть.
                    (Слоняю.)
Будьте гостем; примем вас как можем.
Чай, и мы не камни тоже гложем,
А что мелет мой-то муженек —
Сдуру-то, как с дубу — не в попрек.

Ты, любезный, думаешь превратно.
Знатным вовсе жить не так приятно.
Мы несчастней бедных во сто раз.

                      Барин-то шутник.
Тоже, значит, без костей язык.
Ха, ха, ха! Так мы счастливей?

Ха, ха, ха! Хотел бы я, примерно,
Чтоб свое, господское житье
Променял ты, значит, на мое.

                  (мужу)
Эка молвил сглупа.
Ты держись, вошь, своего тулупа!
              (Слоняю.)
Полно, барин, ладно мы живем:
Ты — своим добром, а мы — горбом.
Знай сверчок…

                   Молчи, когда нет смысла.
Бабий ум — что бабье коромысло.
Не кривому тут судить уму.
               (Слоняю.)
Милость вашу сам я не пойму.
Будто вам взаправду надоело
День-деньской слоны слонять без дела?

Надоело — если говорят!
Что ж мне делать — я и сам не рад.
Надоел мне шум неугомонный.
(Сбрасывает с себя плащ и остается в шитом золотом кафтане.)

                  (ей)
Мотри: позолоченный!

Я хочу свободы наконец.
Рано утром бросил я дворец —
Даже стены в нем мне надоели,—
Наудачу я пошел без цели,
Так себе, куда глядят глаза,
Загнала к тебе меня гроза —
Значит, так сама судьба решила,
Отдаю я всё, что мне постыло,
Если уж угодно так судьбе,
Все мои владения — тебе,
Меч, кафтан, корону и кольчугу
За твои лохмотья и лачугу.

                 (низко кланяясь)
Буду век тебя благословлять.

Как тебя не знаю величать —
Господин-прынц… ваше благородье —
Не модель, чтоб экие угодья
Отошли да за мужичью голь!
Сам умом раскинуть соизволь:
Рад ломить мужик-ат сиволапый
Не токма што в прынцы, а хоть в папы, —
А послушай бабьего ума —
Иногда премудрость в нем сама:
Ой! трудна работа, тяжеленька
Для того, чья рученька беленька!

Не боюсь я никаких трудов,
Целый день рубить дрова готов.
Самый тяжкий честный труд полезней
Праздности — болезни из болезней.
                 (К Лутоне.)
Веришь ли, с здоровым крепким сном
Десять лет как я уж незнаком.
Ерзаю напрасно на кровати…
Принимать уж стал chloral hydrati.
Что ни съем — сейчас выходит вон,
Устрицы ем только да бульон.
Да и то без вкуса, без охоты.
С горя я и стал искать работы:
Труд придаст мне снова бодрый вид
И воротит сон и аппетит…
               (С наслаждением.)
Как бы я кваску с работы попил!

                         (спокойно)
Квас — ништо! Кисленек, жаль, да тёпел.

                  (так же)
Черный хлеб фунтами стал бы есть…

                (так же)
Хлеб хорош, когда приварок есть.

                (так же)
Попросту! посыпав крупной солью.

Не пивал воды я никогда,
А ведь может чистая вода
Быть лекарством внутренним и внешним.