Андрей Щербаков - Похождения Штирлица и другие приключения Бормана
- Ладно, - сказал Штирлиц, принимая решительный вид. - Я поставлю вас на ноги!
- Лушше доллар дай, - попросил Шелленберг. - Зачем тебе доллар? - медленно философски изрек Штирлиц.
- А! - сказал Шелленберг, делая вид, что он понимает больше, чем Штирлиц. - Жа доллар можно женфину купить!
- Женщину?! Это хорошо! - сказал Штирлиц, похрустывая пачкой стодолларовых бумажек, нарисованных одним его знакомым в Бразилии.
- Пофли купим по парофке, - предложил Шелленберг, глядя на заветную пачку.
- Нет, бабы потом, - сказал Штирлиц озабоченно. - Пойдем Айсмана найдем.
- Жашем нам Айшман... - засопротивлялся Шелленберг, - от него же одни убытки...
- Какие убытки? - Штирлиц обожал истории о финансовых махинациях.
- Пофли, рашшкажу, - сказал Шелленберг, выводя Штирлица из аэропорта. За ними устремился полицейский.
- Ну так вот, - начал бывший шеф Штирлица, - Я вфера достал пять долларов. Эта свинья Айшман жабрал их и вот теперь напилшя... Пофли в бар, фде он фидит.
В баре играла неизвестная никому музыка, состоящая из хаотичных ударов по чему-то деревянному и металлическому. Айсман сидел за крайним столиком и выл от удовольствия.
Его повязка на левый глаз сползла. Закрытый обычно глаз смотрел по сторонам, чего бы стянуть, как локатор. Неожиданно глаз выпучился. В дверях показался Штирлиц в черном костюме, с цветком в петлице, и с Шелленбергом под мышкой.
" Рассказал... Все рассказал ", - мелькнуло в мозгу Айсмана. Шелленберг соврал Штирлицу - с Лубянки их никто не выгонял за плохое поведение. Они удрали, когда находились на лесозаготовках на Чукотке, где только и делали, что ничего не делали. Айсман сразу протрезвел и сполз на пол.
- Айсман! - радостно сказал Штирлиц.
- Штирлиц, - неприветливо пробурчал Айсман, стоя под столом на четвереньках.
- Не злись, Айсман, я же ненарочно, мне долг приказывал.
- Штирлиц вспомнил похождения с мнимым баром на Кубе.
" Кто это - Долг? " - удивился Айсман.
- Ты про что это? - спросил он, высунувшись из-под стола.
- Да так, к слову пришлось, - сказал Штирлиц. - как живешь без меня?
- Плохо, - сказал Айсман и икнул. - Женщин нет, растительности нет, кефира нет, Бормана нет, дешевых туалетов нет, "Беломора" нет, вина нет, пива нет, самогона нет, даже горилка отсутствует, жить негде.
- Это хорошо, - сказал Штирлиц. - А где жить, мы уж как-нибудь найдем.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Нельзя сказать, чтобы ферма Джона Вейна процветала. Скорее, она не процветала, а даже совсем наоборот. Все хозяйство Вейна, корова, автомобиль "Паккард", никогда не бывший на ходу и четыре тощие курицы, пришло в запустение и было заложено в ломбард.
Поэтому, когда Штирлиц появился на его ферме, Вейн принял его за судебного исполнителя и треснул его оглоблей по голове.
- Больно же, - сказал Штирлиц.
Вейн удивился.
- Чего надо, motherfucker? - грубо спросил он.
- А чего ты ругаешься? - обиделся Штирлиц. - Человек пришел по делу, хочет тебе бизнес предложить, а ты его палкой...
- Какое дело? - живо среагировал Вейн, доставая из шкафа запыленную бутыль с самогоном.
- Мы у тебя поживем, будем хорошо платить, а ты помалкивай и не задавай глупых вопросов. - Банк грабить будете? - тут же спросил Вейн, делая интонацию на последнем слове.
- Посмотрим, - сказал Штирлиц, вручая Вейну банкноту в 100 долларов. Тот почти что совсем офигел.
- Слушай, Джоанна, тут пришел какой-то сумасшедший..., начал он.
- Не сумасшедший, а товарищ Штирлиц, - сказал Айсман, входя с большим чемоданом в руках.
- ... и дал мне сто долларов...
- Много - мы можем вжять шдачу, - сказал Шелленберг, также появляясь в дверях.
- Чего надо? - заученно спросил Вейн.
- Мы здесь жить будем, - сказал Айсман голосом, категорически не допускающим никаких возражений. - Мы от товарища Штирлица.
- А, от этого, - сказал Вейн. - Ну, живите...
***
Айсман предполагал, что жизнь у Вейна будет приятной и легкой. Вейн тоже считал, что наличие двух здоровых бездельников избавит его от хлопот, поэтому в день прибытия заставил Айсмана и Шелленберга вспахать вручную сорок акров. К вечеру Айсман и Шелленберг уже продумывали план побега. Они заспорили чересчур громко, Вейн вмешался и на всякий случай посадил обоих под замок.
Когда Штирлиц ехал к Вейну на свежеотремонтированном "Паккарде", два друга скандировали, просунув головы между реек оконной рамы амбара:
- Са-атрап, са-атрап!
- Это вы кому? - хмуро спросил Штирлиц, засучивая левый рукав. Оба исчезли в амбаре, появился Вейн.
- Это они мне, - сказал он и пояснил: - Работать не хотят.
- В зуб, - коротко пообещал Штирлиц, вертя в руке юбилейный кастет на цепочке.
- Пойдемте, выпьем, товарищ Штирлиц, - засуетился Вейн, ходя вокруг русского разведчика кругами.
- Пошли, - согласился Штирлиц.
Из окна амбара показалась морда Шелленберга.
- Шатрап! - крикнул он и исчез.
- По-моему, это он мне, - сказал Штирлиц хмуро и полез в амбар. Там раздалась глухая возня, удары, и русский разведчик вылез, весьма удовлетворенный.
- Теперь пошли, - сказал он, доставая из кармана бутылку "Смирновской".
- Ага, - сказал Вейн, и собутыльники удалились.
- Шкотина, - глухо сказал Шелленберг, потирая ушибленный нос. - Мы вот ему покажем...
- Покажем, покажем, - согласился Айсман, с беспокойством оглядываясь по сторонам.
В доме Вейна загорелась керосиновая лампа. Через полчаса оттуда раздались пьяные голоса:
" Вихри враждебные веют над нами-и-и-и...,
Темные силы нас зло-о-о-бно гнету-у-ут... "
Еще через полчаса все стихло, и дремлющую в густой темноте ферму потрясли звуки мощнейшего храпа.
- Штирлиц, - утвердительно сказал Айсман, перетряхивая слипшуюся, почему-то сырую солому. Ему не ответили. Айсман позвал Шелленберга, но потом огляделся и заметил дырку в стене. Попытавшись пролезть в нее, он застрял и таким образом провел ночь.
***
В это время в Бразилии, в колонии Третьего Рейха, проходил ночной допрос. Майор с неизвестной фамилией, развалившись в плетеном кресле, допрашивал пастора Шлага. Говорить пастору помогали два ОМОН'овца, путем ударов по животу и голове. Пастор вопил, но не признавался. И не потому, что был такой стойкий. Просто он ничегошеньки не знал.
- Ничего, расскажешь, - обещал майор, почесывая под кителем набитый бараниной живот.
- Ничего не знаю, - стойко отвечал пастор на каждый удар по животу. К ударам по голове он произносил междометие "Ай" и плевался на пол (совсем, как Штирлиц).
- Ладно, - сказал майор, вынув их ушей вату. - Тащите другого... потолще.
- Я здесь! - Борман появился, как всегда, внезапно, и встал перед майором. Тот любил, когда ему подчинялись непрекословно, как девочки в баре.
- Где Исаев? - спросил майор, делая грозное лицо.
- Тю-тю, - сказал Борман, делая покачивания руками, как крыльями. От такого опасного для окружающих движения пол скоро был усыпан толстым слоем веревочек и гвоздей.
- Я тебе дам "тю-тю"! - заорал майор. - Говори по человечески, а то как дам... в нос...
- Улетел Исаев, - сказал Борман, радуясь, что пакость, похоже, пройдет безнаказанно. - В Америку подался...
- Гм, - важно сказал майор. - Америка - это не наша юрисперден... то есть мы туда не поедем.
- Вот и я говорю - "тю-тю", - сказал Борман, садясь на пол рядом с майором. Майор вскочил, так как тонкая, но очень острая булавка впилась ему в зад и заорал:
- Встать! Молчать! Кругом! Равнение налево! Ружье на плечо! Воздух! А-а-а-а!
Борман тихо отполз в угол и сидел там с хронометром, считая секунды, нужные майору для успокоения. Новый препарат для возбуждения, похоже, должен был стать очередной яркой страницей в его деятельности.
- Тридцать семь секунд, - сказал он наконец, втайне радуясь такому замечательному рекорду.
И тут же последовал легкий, но умеренный пинок.
***
Утром Штирлиц проснулся от мычания коровы в хлеву.
" Деревня ", - подумал он, доставая из-под подушки стакан. - " Как же я сюда попал? Черт, как после вчерашнего башка трещит... "
Бутыль из-под "Смирновской" была угнетающе пуста. Штирлица перекосило. Бутыль с самогоном отдавала мазутом. Штирлиц зажал нос и хлебнул. Внутри живота забулькало и зашипело. Русский разведчик пустил желтовато-сероватую слюну на стенку и выскочил во двор.
Из стенки амбара торчала чья-то голова. Штирлиц пригляделся и узнал Айсмана.
- А я застрял, Штирлиц! - радостно сказал тот, от нечего делать колотя затылком по стене.
- А где Шелленберг? - живо поинтересовался Штирлиц, собираясь нахмуриться и серьезно повеселиться.
- Смылся, - сказал Айсман. - он же не такой толстый. - И он самодовольно задвигал животом.
Штирлиц выругался и стал заводить "Паккард". Из дома показался Вейн в кальсонах, сделанных из мешка, с надписью "The United States of America. Genuine Condoms".
- Водки привези, - дрожащим голосом попросил он, со скрежетом почесывая распухшую небритую рожу.
Шелленберг убежал недалеко. За рекой его поймали грабители и раздели почти что догола. Шелленберг плакал и матерился на родном языке (по-английски). Штирлиц успокаивал. Потом посадил в "Паккард" и повез обратно.
