Кристи Крейг - Заткнись и поцелуй меня
Потребовалось время, чтобы найти опору. Затем Хосе обхватил голову руками, выбрался из стены и, отплевывая известку, глянул по сторонам. И увидел отца, вооруженного бейсбольной битой, и Марию, вскинувшую над головой вазу с цветами, точно готовясь к броску.
– Что за черт? – спросил Рэдфут.
– О боже. – Мари и отец одновременно опустили оружие. – Кажется, твой нос опять кровоточит. – Она включила свет в коридоре.
Хосе уставился вниз:
– Кто поставил перед моей дверью этот клятый чемодан?
– Я, – отозвалась Мария. – Его привез Рамон. Думала, ты утром увидишь…
– Что ж, не увидел.
Она прикрыла рот ладошкой и хихикнула:
– Прости. Это не смешно, но ты бы видел себя с головой в стене. А теперь там вмятина в форме твоего лица…
– Естественно! Ведь мое лицо там побывало! – рявкнул Хосе, не оценив юмора.
Теперь это самое лицо покрыто порошком, даже на зубах чувствуется…
– Ты глянь, – расхохотался Рэдфут и указал на появившиеся в гипсокартоне очертания. – Можно даже его нос различить!
Мария засмеялась и махнула рукой между отцом и сыном:
– Ты б сильно не заливался, вьехо. Вы оба выглядите так, будто над вами фея уродства поколдовала.
Хосе хотел рассердиться, но взгляд его то и дело возвращался к дыре в стене, и, проклятье, действительно же его голова, и нос прорисован… Наружу прорвался смех. И все трое так и стояли там, в коридоре, подвывая, пока на глазах не выступили слезы.
Мария ушла первой, но лишь после того, как заставила Хосе подвигать шеей и убедилась, что он не пострадал. Так приятно было почувствовать ее нежное прикосновение на подбородке, ее заботу, и Хосе вспомнил, зачем вообще покинул комнату. Но слишком поздно. Они с Рэдфутом уже глядели Марии вслед.
Отец похлопал Хосе по плечу:
– Рад снова тебя увидеть, сынок.
Он накрыл ладонь Рэдфута своей:
– Я тоже.
Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Хосе не помнил, когда в последний раз ощущал такую близость со своим стариком.
Он усмехнулся:
– А знаешь, Мария права. Фея уродства над нами хорошенько потрудилась.
– Нужно сфотографироваться, – предложил Рэдфут. – Потом будет повод посмеяться.
– Обязательно, – согласился Хосе и, погладив отца по руке, собрался уходить.
– Сынок, – позвал тот.
– Да?
– То, что ты сегодня увидел в больнице…
– Не волнуйся, папа. Мамы уже давно нет. Ты взрослый. И сомневаюсь, что миссис Клауд может забеременеть.
– В том и дело, сынок. Ты видел не то, что… было на самом деле.
Старик никогда не лгал, и если б Хосе сам там не присутствовал, точно бы поверил, что отец не занимался сексом с женщиной.
– Как я уже сказал, у меня с этим проблем нет. А вот Рамон… – Хосе потер подбородок. – Я бы какое-то время держался от него подальше. У него отличный хук справа.
– Ты подрался с Рамоном?
– Он был расстроен и сказал, что тебе… Неважно.
– Он угрожал мне? Ты взял удар на себя? – Рэдфут усмехнулся. – Я сожалею, но и горжусь тобой.
Сердце Хосе расширилось. Отец хоть раз говорил такое прежде? Пусть он гордился и не его карьерой, но все равно чертовски приятно.
– Уверен, ты поступил бы так же.
– Конечно, – кивнул старик.
Хосе направился к себе и впервые с момента приезда, почувствовал, что дома хорошо.
* * *
Скай уже час как проснулся, но не вставал. Утро. Шала неподвижно лежала рядом, пристроив голову на его груди, а здоровую руку – на животе. Настоящий рай. И в то же время ад кромешный. Чего бы Скай только ни отдал, лишь бы эта рука скользнула в его застегнутые трусы. Чего бы ни отдал, лишь бы самому сунуть ладонь под майку Шалы, коснуться мягкой плоти и напрягшихся сосков, что сейчас упирались ему в ребра.
Вдруг она вздрогнула. Скай услышал ее сбившееся дыхание, почувствовал, как затрепетали ресницы, пощекотав ему грудь. Затем изогнул шею, пытаясь разглядеть лицо Шалы. Голубые глаза распахнуты и смотрят вниз – на ее руку и, вероятно, на выпуклость под боксерами Ская.
– Без паники, – прошептал он Шале на ухо. – Я купил трусы с пуговицами.
Глава 23
Шала попыталась отодвинуться, но Скай ее удержал.
– Пожалуйста, не надо, – серьезно попросил он. – Дай мне еще пару минут.
По груди скользнул ее теплый выдох, и Шала перестала вырываться.
– У Лукаса есть третья спальня, – хриплым со сна голоса заметила она.
Без напряжения – значит, не сердится.
– Ага, но с ней возникла крошечная проблема.
– Какая?
– Там нет тебя.
– Ты невыносим.
Шала чуть отклонилась, чтобы посмотреть на Ская, и от этого незначительного движения ее грудь еще крепче прижалась к его боку. «Чертовски приятно».
– Невыносим, потому что хочу быть рядом с тобой?
Он заглянул в ее сонные голубые глаза, и внутренности сжались от внезапного осознания: не считая матери, Скай никогда прежде не спал с женщиной просто так, без секса. И никогда прежде этого не хотел.
– Почему ты не разбудил меня, когда пришел?
– Ты выглядела уставшей. И… я боялся, что, хоть ты вроде и дала мне разрешение спать здесь, все равно можешь прогнать.
Шала приподнялась на локте:
– Ты всегда говоришь правду в надежде, что это вытащит тебя из неприятностей?
«Я на это рассчитывал».
– Возможно. – Скай улыбнулся. – Дурная привычка, перенятая у Рэдфута.
Шала усмехнулась в ответ, и это была самая прелестная сонная улыбка, какую ему только доводилось видеть.
– А ты паршивец, да?
– Не такой и паршивец. А ты по утрам нормальная. – Он провел пальцем по ее подбородку.
– Что?
– Нормальная, по утрам. После того случая – ну, помнишь, когда ты угрожала мне баллончиком – я немного опасался, что ты та еще вредина спросонья.
Шала прошлась по нему взглядом и уставилась на боксеры:
– Это что?
Скай расхохотался:
– Если сама не знаешь, я говорить не буду.
Она шлепнула его по груди:
– Я имею в виду рисунок на твоих трусах!
– Не-а. – Он притянул ее к себе, перекатился и навис сверху, упершись локтями в койку по обе стороны головы Шалы. – Этого не произойдет.
«Боги, как же хорошо!»
– Чего не произойдет? – спросила она, извиваясь.
«Дьявол, а так еще лучше».
– Ты не будешь высмеивать мое белье.
Ее глаза загорелись, и она снова вытянула шею:
– Это чертики, да?
– Либо чертики, либо сердечки. В «Уол-Март» небольшой выбор трусов с пуговицами. Наверное, остались со дня Святого Валентина. – Шала засмеялась, и Скай посмотрел ей в глаза: – Лучше перестань.
– Что перестать? Умиляться твоему белью с чертятами?
– Нет. Перестань смеяться.
– Почему?
– Потому что из-за твоего смеха я хочу сделать вот это…
Он наклонился и припал к ее губам. Без колебаний Шала приоткрыла рот, и их языки соприкоснулись. Ее поцелуй говорил «да». Говорил «не останавливайся». Скай так и сделал.
Переместив вес тела на одну руку, другую он сунул под майку Шалы, коснулся самой мягкой в мире кожи, скользнул по плоскому животу и, наконец, ощутил в ладони приятную тяжесть ее груди. Скай вздохнул и потер пальцами напрягшийся сосок, а его губы тем временем начали неуклонно двигаться вниз, желая вкусить сокровище, обнаруженное под одеждой.
Скай поцеловал изгиб женской шеи – пульс Шалы затрепетал под его губами. Затем провел языком вверх и вниз. Из ее горла вырвался полустон-полувздох, и это придало Скаю смелости. Он схватился за край майки и потянул выше, медленно, дразня их обоих. Вскоре он уже видел свою руку на груди Шалы. По сравнению с его, ее кожа казалась такой светлой… А соски были нежно-розовыми, заостренными, и просто умоляли себя потрогать и попробовать на вкус. Скай наклонился и захватил губами одну из этих чувствительных вершинок, провел по ней языком.
Шала прошлась руками вдоль его спины, затем вернулась к плечам, касаясь нежно, исследуя. Получая и даря удовольствие. Несомненно, приятно, но Скай знал, где желал бы почувствовать эти руки.
Отстранившись, он стянул майку через ее голову и позволил себе секунду полюбоваться открывшийся картиной. «Боже правый!» Большая грудь, идеальной формы… Он поднял взгляд к лицу Шалы. В распахнутых голубых глазах плескались желание, потребность, страсть; губы припухшие и влажные. А что еще стало влажным?
Скай снова наклонился, прижался своими губами к ее и почувствовал, как Шала приподняла бедра, задев его напрягшийся член.
– Да, – пробормотал Скай ей в рот и опустил руку вниз, прямо под пояс ее шорт. Проник пальцами под шелк белья, миновал треугольник волос и, наконец, добрался до влекущей плоти. Коснулся нежных складок и, как и ожидал, ощутил влагу.
Скай зарычал и скользнул пальцами внутрь, в тугое, узкое лоно, в которое мечтал погрузиться.
