Тарас Кинько - По секрету всему свету
- Ну, что? - спрашивали у него. - Будем запираться или признаваться? У вас в кармане обнаружен депутатский значок. Небось, украли? А, может, ограбили? При обыске у вас обнаружен колющий предмет - заточенная щепка. Это что, зубочистка? А, может, оружие? А, может, это ваш нос?
Крыса стремительно ткнула щепку в лицо задержанному.
- Мы вас узнали, Буратино! - сказал полковник с длинными холеными усами. - Дальше запираться нет смысла. Вы затраканы. Хватит играть в жмурки!
Но Буратино не желал прекращать игры.
- Экий вы несгибаемый! - укоризненно покачал головой полковник. - Но мы и не таких в бараний рог гнули. И не из таких несгибаемых веревки вили. И не таким языки, словно шнурки, развязывали. И не надейтесь, что вас выручит в очередной раз папаша! Сюда ему дорога заказана! Это вам не полицейский участок! И мы легавым - не чета! Мы если что - горло перегрызем!
Поняв, что добром от Буратино ничего не добиться, полковник достал из стола зеркальце и принялся вычесывать коготками мех на морде и горлышке, чистить редкие и длинные усы. Время от времени он пристально вглядывался в арестованного. Глазки у полковника были хитренькие, даже веселые. Но Буратино чувствовал, что деревянеет от страха и вот-вот превратится обратно в полено.
- Ну что ж, гражданин Буратино, поигрались - и хватит. Не желаете говорить с полковником - пожалуйте к генералу, - насмешливо сказала крыса. - Всего хорошего! Увести! Свидимся ли еще!
Новый поворот дела прибавил Буратино сил. Он решил не ударить лицом в грязь и держаться молодцом. При всей отчаянности положения деревянному мальчишке было лестно, что им будет заниматься не кто-нибудь, а лично генерал. А это ко многому обязывало! Однако каково же было негодование Буратино, когда вместо генеральского кабинета его неожиданно бросили в какую-то темную, глубокую и вонючую яму.
- Я решительно протестую! - выкрикнул Буратино, когда грохнулся на дно ямы. - Требую встречи с адвокатом!
- Сейчас ты с ним встретишься! - сказала крысиная морда, появляясь в отверстии над головой. - Это тебе не на гвоздике у товарища Барабаса подсыхать.
В неверном свете подземелья было трудно что-нибудь рассмотреть. Но Буратино показалось, будто в узилище он не один. Он смутно различил белый силуэт во мраке. Можно было предположить, что это некто завернулся в простыню и хочет его испугать. Заниматься такими шутками в столь неподходящем месте мог только один неунывающий бездельник, даром, что иностранец. И поэтому Буратино довольно холодно заметил:
- Вечно ты со своими дурацкими шутками, Карлсон, живущий на крыше!
- Ты меня с кем-то спутал, парень, - раздалось в ответ. - Я такой же Карлсон, как ты Энгельсон.
Белая тень зловеще качнулась.
- Кантервильское привидение! - пискнул Буратино и кинулся наутек.
Но в какую-бы сторону ни метнулся, то и дело упирался лбом в стену. Упирался - это еще мягко сказано: он с такой силой налетал на бездушный камень, что в узилище стоял перестук, словно при игре в кегли.
- Н-да, - глубокомысленно заметило привидение, - от себя не убежишь и лбом стены не прошибешь. Это начинаешь понимать только здесь.
- Где это "здесь"?! - блеющим голоском спросил Буратино. Даже в столь отчаянном положении любопытство в нем брало верх.
- В зиндане! - грубым голосом ответило привидение и захохотало.
- А-а-а-а! - закричал Буратино, хотя совсем не знал, что такое зиндан - в школьной программе этого слова не было.
Все это предстояло ему узнать на собственном опыте. Зиндан, изобретение восточных тюремщиков, представлял собой камеру в земле с зарешеченным окошком наверху, которое одновременно служило и дверью. Окошко находилось так высоко, что ни допрыгнуть до него, ни добраться каким-либо другим образом без лестницы было невозможно. И узник напоминал таракана, угодившего в бутылку с открытым горлышком.
- И насчет привидения вы, уважаемый, не правы, - с оттенком укоризны сказала тень. - Вам ничего не привиделось - я есть на самом деле.
Но Буратино заверещал еще громче.
- Вот уж никак не угодишь, - рассердилась тень. - То ему не нравится привидение, то не нравлюсь я. И пошлет же Бог капризного соседа! Как мы с вами в одной камере сидеть будем!
Однако Буратино продолжал испускать крики, как та коза, что кричала нечеловеческим голосом.
Умолк он только тогда, когда в отверстие над головой, заслонив свет, просунулась мерзкая крысиная морда. Народный депутат был так перепуган, что обрадовался ее появлению совершенно искренне.
- На, не плачь, - сказала она, и в тот же миг на пол брякнулось что-то похожее на клык.
Пока Буратино, охваченный догадкой, ощупывал свое лицо, привидение опередило его. Вместо носа он обнаружил круглое отверстие, а то, что могло им быть, оказалось в когтистой лапе, покрытой белыми волосами.
- Это что, орудие убийства? - подозрительно спросила тень, и Буратино, отважившись на нее взглянуть, увидел пару красных, словно тормозные огни, глаз. - Тебя прислали пришить меня?! А на подсадную утку вроде бы не похож. Крякаешь не так!
- Извините, пожалуйста, будьте так любезны, верните мне мой нос! дребезжащим голоском проблеял деревянный мальчик. - Он, очевидно, потерялся при транспортировке!
- И вправду нос! - удивился незнакомец. - Впервые вижу, чтобы заключенного в камеру доставляли по частям! Может, вы и бежать собираетесь отсюда по частям?
- Я бы не против, но не знаю, как! - голосом паиньки сказал Буратино, с которого слетели разом и спесь, и заносчивость, и нахальство. - И заранее прошу меня извинить за то, что не знаю, как мне к вам обращаться.
- Пустое! - милостиво раздалось в ответ. - Называйте меня просто: генерал. А если точнее, так крысиный лев или король. А ты, я вижу, Буратино? Все приметы совпадают! Я тебя по носу сразу узнал! Как видишь, прыгал, прыгал и допрыгался. Все-таки крысы оставили тебя с носом?
- Да, я Буратино, очень приятно познакомиться, - тем же противным голосом подлизы торопливо проговорил депутат. - Это я, беспутный сын примерного родителя!
Генерал сделал шаг вперед, и перед новичком, протянув лапу для пожатия, предстала огромная белая крыса с красными, как помидоры, глазами. Страх сделал свое дело, и народный депутат долго тряс обеими руками протянутую лапу, уверяя, что в жизни не имел знакомства приятнее этого.
На самом же деле все было наоборот. Напуганный в детстве Шушарой, Буратино смертельно боялся крыс, даже белых и в крапинку. А эта, вдобавок ко всему, была еще и явно сумасшедшей. В этом Буратино нисколько не сомневался: ну какая нормальная крыса будет называть себя генералом, крысиным львом или королем?!
Буратино ругал себя последними словами. Он горько жалел о том, что вместо того, чтобы пойти, как все хорошие и послушные депутаты, в Верховный Совет, отправился слоняться на свалку. "Дорогой папочка, покаянно забормотал он себе под нос, - если мне суждено отсюда выбраться, я во всем обещаю тебя впредь слушаться. Я больше никогда не буду прогуливать заседания и стану лучшим депутатом в мире." В бедняге теплилась слабая надежда, что в этот самый миг где-то рядом будет случайно пролетать добрая фея, которая, услышав его искренние раскаяния, расстрогается и поможет ему очутиться на свободе. Но побывать за решеткой в темнице сырой ни одна из этих проклятых фей не торопилась. И Буратино принялся ругать их за такую черствость и небрежное отношение к своим обязанностям. "Да они уже сто раз должны были прилететь, чтобы выручить меня!" - возмущался народный депутат. Он хорошо помнил, что именно таким способом был спасен из ослиного состояния его заграничный близнец, сочиненный другим писателем, и нареченный им фамилией Пиноккио. "Ну почему за границей все не так?! - не унимался он. - Почему там феи другие?! Почему в Мире Сказок все понарошку, а в Стране Дураков - всерьез?! Почему там, где Пиноккио отделывается легким испугом, я должен мотать срок?!"
- Что ты там бормочешь, Дурачино? - поинтересовалась крыса, у которой были не все дома. - Ты не обижаешься, что я тебя так называю? Ведь Буратино - это слегка переделанное на иностранный лад наше народное имя Дурачина. Этот сочинитель именно таким тебя и задумал. И знаешь, почему ты такой везучий? Потому, что дуракам по законам сказки всегда везет. Вспомни Иванушку-дурачка. Дурак, дурак, а всегда сухим из воды выходит. И ты того же дурацкого поля ягодка - я все про тебя знаю. А из этого следует, что таким шансом надо правильно воспользоваться.
- Я бы охотно помог вам в этом, если бы лучше, в свою очередь, знал вас, - схитрил Буратино. - Ведь ваши титулы, увы, ничего мне не говорят. Равно как и звания и тюремные клички!
- Вы, как депутат, должны следить за своей речью! - дружески заметил новый знакомый. - Уж если вы решили говорить по-тарабарски, то тарабарьте правильно! Ни о чем мне не говорят - так будет верно! А теперь извольте слушать!
