Феликс Вибе - Урал улыбается
— Плачьте, — говорю я. — Плачьте, бедная. Вам легче будет. Вот вам платочек носовой. А что, девица — совсем нагая была?
— Совсем! — рыдает она. — Совсем. В одной простыне закутана… В волосах бижутерия… Глаза бесстыжие: из современных, видимо…
— А не заметили вы, что у нее в руках было, у девицы этой?
— Ах, — рыдает она. — Какое теперь это имеет значение, когда жизнь разбита?.. Ну, держала она в руках что-то деревянное… Вроде сидения… А на нем — струны натянуты…
— Все ясно, — говорю. — Так я и думал. Девицу эту Музой зовут. Она всегда при поэтах держится. А в руках у нее музыкальный инструмент. Лира. Так что не ревнуйте ее к мужу, она ведь бесплотная, вроде богини. Возвращайтесь спокойно домой.
— Ни за что! — отвечает соседка. — Надоели мне его фокусы! Пускай остается со своей Медузой или как там ее? А с меня хватит. Отмучилась!
— Да-а-а, — говорю я. — Бедная вы моя. Не повезло вам в жизни. Ну, раз уж так получилось, могу вам сказать откровенно, что давно я к вам неравнодушен. Так что оставайтесь пока здесь. Поживите, может, привыкнете. Ну как, согласны?
— Что ж, — говорит она. — Квартира у вас, вроде, подходящая. Жаль только, этаж высоковат… А с зарплатой, небось, туговато приходится?
— Не беспокойтесь, — говорю, — обожаемая. Как раз на двоих хватит. Да у меня еще и садик свой имеется, так я ягодой поторговываю.
— Ну, а водочкой, — спрашивает, — не часто балуетесь?
— Только по праздникам, — говорю. — Как все.
— Так, — говорит она. — А вы, случаем, стихи по ночам не пишете?
— Как можно? — говорю. — Уж чего нет, так нет. Я ведь человек простой. Бухгалтером работаю. У начальства на хорошем счету. И хобби у меня имеется: по общественной линии — домовой адвокат. Люблю, знаете, законы. Кому прошение напишешь, кому — жалобу… Ну, так как? Согласны?
— Согласна, — отвечает. — Согласна! Вы — человек серьезный и положительный. Не то, что некоторые…
— Ну вот и прекрасно! — говорю. — Можете располагаться. А я, с вашего позволения, обожаемая, сейчас на работу пойду. Только об одном вас прошу: будете пользоваться кладовкой, так у меня там женщина стоит с завязанными глазами. В одной руке меч держит, в другой — весы. Фемидой ее зовут. Богиня она, правосудием заведует. Так уж вы не пугайтесь, пожалуйста, сделайте одолжение!
Борис Воробьев
Свердловский фельетонист. Работает в редакции «Уральский рабочий». За фельетоны, опубликованные в газете «Правда» и других изданиях, в 1980 году получил премию Союза журналистов СССР.
ПЯТНАДЦАТЬ СУТОК РАЯ Фельетон
Пашка Тигролапов, исчадие нашего двора, вернулся после продолжительной отлучки совершенно преображенным. Щеки его полыхали свекольным румянцем. С Пашкиной физиономии сошли синяки, полученные в честной трамвайной драке, и он почти походил на порядочного человека.
Вечером в беседке для домино Тигролапов провел пресс-конференцию. Потягивая из большой бутылки, именуемой огнетушителем, вермут красный крепкий, Пашка рассказывал и помирал со смеху.
— Ну, дают! — жизнерадостно кричал он на весь двор. — Вот где, братцы, курорт! Живи на полном государственном обеспечении и никаких тебе человеко-смен. Я там на семь кэгэ поправился. Умора!
— Заливаешь, Пашка, — сомневались слушатели. — Как там ни толкуй, а ты был не у тещи на блинах. Да и вкалывать, наверное, заставляли.
Тигролапов ловко швырнул пустой огнетушитель в кусты и ударил себя в грудь.
— Ты сюда гляди! — снова захохотал он. — Похож я на человека, который вкалывает? У меня ремень на животе не сходится — самому противно. Мы начальника как просили: «Разрешите, гражданин начальник, выйти на расчистку снега. Все разминка». А он ни в какую. «При недокомплекте штата, говорит, не могу выделить для вас сопровождающих. А отпустить одних не имею права. Так что сидите и отдыхайте».
— И чем занимались?
— Больше тихими играми. Очко, бура… С перерывами на обед и сон. Мы даже соревнования устраивали: кто дольше на одном боку пролежит. Я лично больше десяти часов не выдерживал. А иные, которые не по первому разу, рекорды ставили.
— Ну, Пашка, ну, артист! — восхищались собутыльники. — Ловко сочиняешь…
Между тем Тигролапов, вернувшийся после пятнадцатисуточного ареста, при всей его сомнительной репутации пьяницы и дебошира, рассказывал чистую правду. Под его свидетельством могут подписаться хулиганы, отбывающие различные сроки наказания в камерах предварительного заключения. Попадая под замок, они убеждаются, что страхи перед КПЗ сильно преувеличены. По сути дела, камера напоминает средней руки комнату турбазы с простой, но здоровой пищей и вольным распорядком дня, включая прогулки на свежем воздухе. О труде, который даже обезьяну превратил в человека, тут боятся и заикнуться. Между нечищеной мостовой и изнывающими от безделья арестованными Пашками лежат тысячи объективных преград.
Возьмем рядового дебошира, в пьяном виде пристающего к прохожим или организующего большое семейное представление. Доставленный в гор- или райотделение милиции, он вызывает у начальника этого карающего органа нервный тик. Надо изыскивать в местном бюджете деньги на содержание и кормление нетрезвого гостя и, кроме того, в течение энного количества суток развлекать его. Конечно, работники милиции обязаны выписывать постановления о взыскании по месту работы хулигана средств на его пребывание за решеткой. Но в горячке детективных будней люди в серых шинелях как-то забывают об этом. Недосуг руководителям милицейских органов создать фронт работ для новоселов, чтобы трудовой терапией перековать их скандальную сущность. В итоге хулиган прочно сидит на иждивении города или района, не возмещая ни на грош расходы местной казны.
Между тем все заборы пламенно заклинают прохожих трудоустраиваться. Агитацию за новые кадры ведут руководители предприятий, учреждений, колхозов и совхозов, которые в условиях нынешней демографической ситуации готовы на руках внести недостающие кадры в родные стены.
Конечно, мы не предлагаем ставить мелкого хулигана или мелкого спекулянта за пульт управления электронносчетной машиной. Но почему не дать ему в руки метлу, совковую лопату или, наконец, молоток для сколачивания ящиков? Почему исполкомы Советов берут на свои плечи бесплатный прокорм содержащихся под стражей по Указам о мелком хулиганстве и мелкой спекуляции?
Одним словом, Пашка Тигролапов подумывает о том, не угостить ли какого-нибудь слабосильного прохожего очередной зуботычиной, не покуражиться ли на людном перекрестке, дабы продолжить курс отдыха.
Леонид Чернышев
Машинист крана мартеновского цеха Магнитогорского металлургического комбината. Юмористические наклонности обнаружены местным литобъединением. Печатается в различных газетах и журналах.
КАК МОЖНО?
Немало людей
с интересной судьбой…
Иных же понять
не умею.
Как можно в работу
уйти с головой,
Ее на плечах не имея?
ЖЕНЕ́
Я без тебя
и шагу никуда.
Ты каждый раз
немножечко другая.
Ты лучше всех!
Особенно, когда
Писать мне
не мешаешь, дорогая.
Анатолий Чудинов
Пермский юморист. По специальности помощник бурового мастера, но влекут его не только земные недра, но и лавры Омара Хайяма.
Рубаи
О СПЕШКЕ
Везде успеть! Ведь дел — невпроворот!
И мы спешим. Спешим неделю, год…
Иной всю жизнь так время экономит,
Что все оно на спешку лишь идет.
О ПУТИ К ЦЕЛИ
Когда б случилось, что в один из дней
Не стало к Цели всех кривых путей,
То сколько человек бы заплутало
На ровной и прямой дороге к ней?
О ПОТОЛКАХ
— Предел твоих талантов этот пик!
Не бейся зря! — несется снизу крик…
О наших потолках мы чаще слышим
От тех, кто потолков своих достиг.
О МЕЧТЕ
Мечта, как птица, рвется в облака.
Взлететь за ней — задача нелегка.
Но и мечту, как птицу, приручают:
Подрежут крылья — и она близка.
О СУДЬБЕ
Ковать судьбу — работы нет важней.
И каждый постоянно занят ей.
Пусть даже кто-то век лежит, недвижим,
Он все равно кузнец судьбы своей.
О ЛЮБВИ
Лекарства от любви не знает свет.
Твердят об этом много сотен лет.
Но, может, излечение возможно —
