Сборник - Поэзия и проза Древнего Востока

1 Царь жертвенной соломы, хотар[566] посреди дома,
Бича повелитель, Агни, принести готовый
Жертву обоим мирам.[567]
Он, сын праведной силы,[568]
Издали, как Су́рья,[569] пламя свое простирает.

2 О, достойный жертвы, идущий издалека, — в тебе
Небо само вершит сполна жертвоприношенье, о царь.
Трех виталищ[570] хозяин, подобный крылу, достигающему до цели,
Прими возлияния жертвенные, дары людей!

3 Царь дерева, чей жар наисильнейший, в венце из спиц,
Вспыхнул, разросся, как бич возницы в пути.
Он словно как бесхитростный скакун,
Бессмертный по воле своей, беспрепонно сущий в растениях.

4 Этот Агни прославляется в доме, как бегун, —
Нашими громкими хвалами, — как знаток всех сущих,
Пожиратель дерева, как скаковой конь,
Что выигрывает награду своим уменьем,
Как отец У́шас,[571] возбужденный к соитью приношением жертвы.

5 Вот они восхищаются его блистаньем,
Когда он стелется по земле, легко обтесывая деревья,
Как бегун, что срывается с места по знаку!
Как неисправный должник, метнулся он по земле иссушенной!

6 О скакун, от хулений оборони нас,
Когда возжигают тебя, о Агни, вместе с другими Агни!
Ты приносишь богатство, ты пресекаешь беды.
Да возликуем мы, доблестные, живя сто зим!

1 Выпущены соки, как обычай велит,[573]
На путь истины — дивные,
Знающие дорогу свою.

2 С потоком сладости мчит вперед,
Ныряет в воды великие,
Жертва из жертв, достойный хвалы.

3 Впереди запряженной речи мчит.
Бык в сосуде ревет[574] деревянном.
К сиденью мчит — истинный жертвенный дар.

4 Когда растекается провидец вокруг,
В силы рядясь, мужские и провидческие,
Победитель, он жаждет солнце завоевать.

5 Очищаясь, он берет в осаду врагов,
Как царь племена супротивные,
Когда жрецы дают движенье ему.

6 Любимый по овечьей цедилке кружит,
Пламенно-рыжий[575] в сосудах сел деревянных.
С молитвой соперничает певец.

7 К Вайю, Индре, Ашвинам[576] идет
Он со своим опьянением,
С радостью — по законам его.

8 Волны сладости, очищаясь, несут
Митру с Варуной, Бхагу,[577]
Всю его мощь сознав.

9 О два мира, подайте богатства нам,
Чтобы наградой сладости завладели мы!
Славу, сокровища завоюйте нам!

1 Того могуществом умудрены поколения,
Кто оба мира порознь укрепил, сколь ни огромны они,
Протолкнул небосвод он вверх высоко.
Двуединым взмахом светило толкнул[579] и раскинул землю.

2 К самому себе я обращаюсь ныне:
«Когда я стану близким Варуне?
Насладится ль безгневно он моею жертвой?
Когда же обрадуюсь я его милости?»

3 Вопрошаю себя о грехе своем, понять жажду, о Варуна,
Прихожу к умным, пытаю расспросами.
Все одно и то же говорят мудрецы:
«Ведь этот Варуна на тебя же и гневается».

4 Что за грех величайший несу, о Варуна,
Если хочешь убить слагателя гимнов хвалебных, друга?
Не таи правду, о бог, ведь тебя не обманешь, о Самосущий.
Вот я иду поклониться тебе, пока не свершен грех!

5 Отпусти же прегрешения предков нам!
Отпусти и те, что сами мы сотворили!
Отпусти, Васиштху, о царь, как отпускают вора,
Укравшего скот, как теленка отпускают с привязи!

6 Не моя воля на то была, Варуна. Смутили меня
Хмельное питье, гнев, игральные кости, неразумие.
Совиновником старший был в преступлении младшего.[580]
Даже сон не мог злодеяния отвратить.

7 Да услужу я щедрому господину как раб,
Я, безгрешный, богу яростному!
Благородный бог вразумил неразумных.
Сметливого подгоняет к богатству тот, кто много умней.

8 Эта хвалебная песнь, о Варуна Самосущий,
Да придет к тебе прямо в сердце!
Да будет нам счастье в мире! Да будет нам счастье в войне!
Храните нас[581] вечно своими милостями!

1 Дрожащие орехи с огромного дерева[583] пьянят меня.
Ураганом рожденные, перекатываются по желобку.
Словно сомы напиток с Муджават-горы,[584]
Мне предстала бодрствующая игральная кость.

2 Никогда не бранила жена, не ругала меня.
Ко мне и друзьям моим была благосклонна,
Игральные кости лишь на одну не сошлись,
И я оттолкнул от себя преданную жену.

3 Свекровь ненавидит, и отринула жена прочь.
Несчастный ни в ком не отыщет сострастия.
«Как в старой лошади, годной лишь на продажу,
Так в игроке не нахожу пользы».

4 Теперь другие обнимают жену того,
На чье богатство налетела стремглав кость.
Отец, мать и братья твердят одно:
«Мы знаем его! Свяжите его, уведите его!»

5 Вот я решаю: «Не стану с ними играть,
Уйду от сотоварищей, на игру спешащих».
Но брошенные кости подают голос.
И спешу я к ним, как спешит любовница.

6 В собрание идет игрок, с собою беседуя,
Подбодряя себя: «Ныне мой будет верх!»
Но пресекают кости стремленье его,
Отдают противнику счастливый бросок.

7 Ведь кости усеяны колючками и крючками.
Они порабощают, они мучают, испепеляют,
Одаряют, как ребенок, победителя они вновь лишают победы.
Но неистовство игрока обмазывает их медом.

8 Резвится стая их, трикраты пятидесяти,
Законы их непреложны, как закон Са́витара.[585]
Не уступают они наимощному в ярости,
Даже царь пред ними в поклоне склоняется.

9 Они вниз катятся, они вверх прядают,
Без рук одолевают имеющего руки.
Неземные угли, брошенные в желобок, —
Сжигают сердце, хоть и сами холодные.

10 Страдает и жена, брошенная игроком,
И мать, чей сын бродит безвестно где.
Обремененный долгами, испуганно денег ищет,
Прокрадывается ночью в дома других.

11 Игрок изнывает от муки, завидев женщину,
Жену других, и приютный очаг других.
Но ведь это он запряг с утра коней ореховых,
И теперь он, жалкий, у огня никнет.

12 Тому, кто вождь вашей великой рати,
Тому, кто первый царь стаи,
Протягиваю я десять пальцев
И клятву даю: «Не удерживаю богатство!»

13 «Не играй в кости, вспахивай ниву,
Наслаждайся имуществом и почитай его глубоко.
Вот коровы твои, игрок, вот жена», —
Так мне велит сей господин Савитар.

14 Заключите с нами дружбу! Помилуйте нас!
Не напускайте так рьяно ужасное колдовство!
Да уляжется ярость ваша и вражда!
Пусть другой попадет в тенета ореховые!

Лопамудра

1 Многие годы я изнуряю-истомляю себя
Дни и ночи, многие зори приближают к старости.
Старость отнимает красоту у тела.
Неужто не внидут мужья к своим женам?

2 Даже и те, прежние,[587] что услужали истине
И вели речи истинные с богами,
Даже они прекратили путь, так как не достигли конца.
Неужто не соединятся жены с мужьями?

Агастья

3 Не напрасно усилие, к которому добросклонны боги,
Мы двое устояли бы во всех сражениях.
Вдвоем мы победили бы, избежав сотни ловушек,
Когда бы парой устремились к одной цели, повели войска.

4 На меня нашло желание быка вздымающегося,
Явилось во мне и оттуда и отсюда, откуда не ведаю.
Лопамудра заставляет струиться быка,
Неразумная сосет разумного, пыхтящего.

Ученик Агастьи

5 Этому Соме,[588] выжатому в сердце моем,
Говорю изнутри:
Если согрешили мы против него,
Да простит он его, — ведь смертный обилен страстями!

Автор

6 Агастья, копавший лопатой[589] в земле,
Возжелал детей, потомства, силы,
Могучий риши послужил процветанью обеих сфер[590] обоих миров,
Он средь богов претворил свои желанья.