Юлий Циркин - Мифы и легенды народов мира. Том 12. Передняя Азия
О Циде очень долго было почти ничего не известно. Но сравнительно недавно на юго–западе Сардинии удалось открыть святилище этого бога. В этом святилище найдены статуэтки других богов–целителей — Шадрапы и Хорона, но посвящены они Циду. Видимо, на этом острове именно Цид первенствовал среди подобных божеств. На Сардинии Цид отождествлялся с греческим героем Иолаем и местным божеством, которого римляне называли Отцом Сардом, т. е. богом — властителем острова и отцом его местного населения. Иолай в греческой мифологии считался племянником и спутником Геракла, активно участвовавшим в различных деяниях героя. Сохранилось предание о приходе на Сардинию людей под руководством Иолая. Но Цид был связан не только с Сардинией. Этот бог под именем Иолая назван в договоре Ганнибала с Филиппом V. Сохранились имена людей, содержащие имя этого бога, эти люди жили в Карфагене и в Акко (Финикия). Сохранился также миф об основании Цидом (Сидом) Сидона (по–финикийски — Цидон). Возможно, что Сидон в данном случае обозначает даже не город, а весь юг Финикии. Об этом, в частности, косвенно свидетельствует так называемая Таблица народов, содержащаяся в Библии. В ней говорится, что первенцем Ханаана был Сидон, а далее перечисляются города и народы, не имевшие отношения к Южной Финикии, в то время как, несомненно, хорошо известный Библии Тир здесь вовсе не упомянут. Санхунйатон о Циде, кажется, ничего не говорит (не все греческие имена, упомянутые Филоном, можно уверенно отнести к тому или иному финикийскому божеству, и поэтому от уверенности в сказанном или не сказанном Санхунйатоном приходится отказаться). Это не значит, что Цид был сравнительно новым богом для финикийцев. Просто пока мы о нем знаем мало.
127
В отличие от Шадрапы и Цида, Хорон, несомненно, древнее божество ханаанеев и амореев. Это угаритский Харану, о котором уже говорилось. Следы почитания этого бога имеются в Мари и в Палестине. Правда, в самой Финикии пока следов его культа найдено чрезвычайно мало. Но то, что его почитали финикийцы Сардинии, свидетельствует и о существовании культа этого бога у финикийцев.
128
Йево был древним богом, почитаемым и в Угарите. Иногда даже полагают, что это — другое имя бога моря Иама (утаритского Йамму). Есть сведения, что Йево считался богом осени и сбора урожая. Возможно, что морским божеством он стал позднее. Если он был не просто богом моря, а богом бурного моря, каким оно часто бывает осенью, то казалось бы убедительнее высказываемое порой мнение о его связи с еврейским Йахве, бывшим первоначально богом бури, а потом уже ставшим единственным и всемогущим Богом.
129
Имя Бел было довольно популярным в произведениях греческих и римских писателей, когда они вели разговор о таинственном Востоке. Белом они называли основателя Вавилона. Римский поэт Вергилий (I в. до н. э.) в своей поэме «Энеида» называет Белом отца Элиссы (Дидоны), основательницы Карфагена. Филон называет сына Эла Зевсом Белом, отождествляя, таким образом, этого морского (точнее, просто водного) бога с верховным богом Греции. С Зевсом греки отождествляли и других финикийских богов, наследников древних баалов; так, например, Баал–Цафон стал Зевсом Касием. Следовательно, и тот бог, о котором сейчас идет речь, играл довольно значительную роль, сравнимую с ролью Баал–Цафона. На юге Финикии имелась река, называемая Белом, и на ее берегу находилось место, которое почиталось как гробница умирающего и воскресающего бога. Историк I в. н. э. Иосиф Флавий говорит, что это — гробница греческого героя Мемнона, который был убит во время Троянской войны и вечно оплакивался его матерью, богиней зари Эос. Вероятнее, что в действительности речь шла о местном, т. е. финикийском, божестве, которого греки уже после Александра Македонского сочли Мемноном или похожим на него. Согласно легенде, на берегах этой реки лечился от раны, полученной в сражении с Лернейской гидрой, Геракл. Геракла, как об этом будет сказано позже, греки посто–янно отождествляли только с одним персонажем финикийской мифологии — богом Тира Мелькартом. Учитывая, что город Акко, расположенный близ этой реки, одно время принадлежал Тиру, можно предполагать связь между «Мемноном» и Мелькартом — умирающим и воскресающим богом, Возможно, тот Бел, о котором идет речь, был владыкой этой реки на юге Финикии, как Баал–Цафон — владыкой горы Цафон на севере. Но возникает сложный вопрос, как об этом боге узнал Филон. Дело в том, что «Бел» — это арамейское произношение имени Баал, и финикиец Санхунйатон явно не мог его использовать. В данном случае возможны два решения: либо Филон параллельно с Санхунйатоном имел другой какой‑то источник, гораздо более поздний, относящийся ко времени, когда арамейский язык стал разговорным языком не только арамеев, но и населения всего Ближнего Востока, либо он не совсем правильно понял имя, переданное Санхунйатоном. В любом случае перед нами водный бог, который, по–видимому, из бога конкретной реки превратился в бога текущей воды вообще и в финикийской мифологии (по крайней мере, более позднего времени) стал прародителем всех морских божеств.
130
Понт у Филона — это явно финикийский Йам, т. е. тот же бог, которого угаритяне почитали под именем Йамму и считали сыном Илу (финикийского Эла): в греческом языке слово «понт» означало «море», как и «йам» по–финикийски. Если угаритяне считали Иамму сыном Илу, то для финикийцев он был его правнуком. Это доказывает, что при общности их происхождения мифологические системы утаритян–амореев и финикийцев могли развиваться независимо друг от друга.
131
В Берите Посейдон был «отеческим богом», главным покровителем города. Сохранился миф о любви Посейдона и нимфы Берои, олицетворявшей город Берит. Изображения Посейдона часты на монетах этого города. Упоминание Посейдона в договоре Ганнибала с Филиппом V свидетельствует о высоком положении этого бога в Карфагене. Туда он пришел из метрополии. В 406 г. до н. э. карфагенский полководец Гамилькар перед битвой умолял богов о победе и при этом приносил в жертву Баал–Хаммону детей, а Посейдону— жертвенных животных, бросая их в море, причем делал это в соответствии с «отеческим обычаем», как пишет историк Диодор. В Карфагене и сфере карфагенского влияния следы культа Посейдона–Нептуна относительно многочисленны. Но этот бог почитался не только в этих двух городах. Сестрой Посейдона считалась Сидон (и в греческом и в финикийском языках слово «город» — женского рода). Поэтому можно думать, что и в Сидоне этот бог весьма почи–тался. А то, что жертвы Посейдону приносились по «отеческому обычаю», говорит о почитании Посейдона в Тире, откуда происходили карфагеняне.
132
Изображения смешных карликов появляются на некоторых финикийских монетах. Встречаются и терракотовые статуэтки карликов. Некоторые ученые полагают, что культ этих морских божеств пришел к финикийцам из Египта. Но в Египте, как мы уже говорили, не существовало собственного морского бога: наоборот, почитание бога моря пришло в Египет явно из Финикии. Хотя, конечно, не исключено, что финикийцы восприняли культы каких‑то мелких египетских божеств и стали считать их покровителями моряков. Но и в таком случае они должны были сопоставить их со своими морскими божками. В греческой мифологии такими спасителями и хранителями моряков являются Диоскуры. Уже говорилось, что у финикийцев они равнозначны Эшмуну и его братьям, т. е. Кабирам. Не лежит ли представление о Кабирах в основе представлений о патеках, хотя сам образ таких карликов мог действительно прийти из Египта?
133
То, что нарицательные существительные понимаются в данном случае как собственные имена, показывает глубокую древность этих божеств. И действительно, все они давно почитались западными семитами. Их культ существовал и в Угарите, о чем уже говорилось, и в других местах семитоязычного мира. Едва ли их почитание финикийцами отличалось от того, какое существовало в Угарите. Характерно, что, хотя у финикийцев существовали солнечные и лунные божества, такие, как Баал–Хаммон или Тиннит, эти светила сохранялись как самостоятельные объекты культа. Все три — солнце, луна и земля (именно в таком порядке) названы в договоре Ганнибала с Филиппом V «соратствующими богами». Они, видимо, воспринимались в качестве древнего триединства. У Филона Земля была одной из древнейших богинь, сестрой и женой бога неба, т. е., как уже говорилось, Баал–Шамима, матерью Эла и фактически прародительницей почти всех остальных богов. Это — древнее представление, свойственное не только семитским народам. Такую же роль играла Земля–Гея в греческой мифологии.
