Русская фольклорная демонология - Рябов Владимир
В целом ряде рассказов появление русалки ассоциируется с гибелью людей на воде, однако характер этой связи напрямую не раскрывается: «много людей перетонуло, где русалка была, как купаются, так кто-нибудь утонет» [1430], «утонула вот у попа девочка-то, ну идешь, а она [русалка — В. Р.] на мосту сидит, волосы чешет» [1431], «в Воренже [озеро — В. Р.] много ребят у моста тонуло, и одна, русалка, выходила из проруби» [1432], «а потом, через много лет, он [парень — В. Р.] недалеко от этого места утонул, где ее [русалку — В. Р.] видел» [1433]. В быличке из Новгородской губернии русалка выходит из реки и произносит загадочные слова: «Ох, как долго нету!» Через некоторое время у реки появляется мужчина, заходит в воду, чтобы искупаться, и тонет у самого берега [1434]. О подобных сюжетах трудно сказать с определенностью, предсказывал ли демон судьбу, несчастье или был его непосредственным виновником; такая неопределенность придает фольклорному рассказу дополнительную тревожную атмосферу.
Сидим как-то вечером, посмотрели на ту сторону, а из воды-то и вышла у амбара, и гребень в руках, чешет волосы. Увидела я и говорю:
— Мама, мама, посмотри, женщина вышла из воды и чешет волосы.
Мать говорит:
— А что-нибудь нам нехорошее будет.
А потом у мамы брат утонул.
Черная сама такая, волоса длинные, сидит и волосы чешет [1435].
Подобно водяному, русалки севернорусского типа могут вмешиваться в хозяйственную жизнь людей, чья деятельность связана с водой: «когда они [русалки — В. Р.] плещутся в воде и грают с бегущими волнами или прыгают на мельничные колеса и вертятся вместе с ними, то все-таки не забывают спутывать у рыбаков сети, а у мельников портить жернова и плотины» [1436]. В севернорусских быличках русалки сидят на мельничных колесах и блокируют нормальную работу мельницы [1437]. В быличке из Орловской губернии рыболовы забирают себе гребень, оставленный на камне демоническим существом в облике голой бабы. После этого невод оказывается спутан и скомкан. Рыболовы бросают гребешок в воду, невод тут же распутывается и «рыбная ловля пошла опять своим чередом».
Ловили мужички ночью рыбу; ведут невод; глядь — на камне сидит голая, простоволосая баба и чешет голову большим гребнем; один из рыбаков ругнул бабу, что, дескать, днем не успела выкупаться, ругнул он ее крепко, по-мужицки; невзлюбила баба крепкого словца и нырнула в воду, гребешок же остался на камне. Подивились наши рыболовы, пожалуй и оробели, однако гребешок взяли себе — и что же? Закинули невод, повели, тащат, ан смотрят, невод весь спутан, скомкан, разобрать нельзя; с общего приговора бросают гребешок в воду, и невод тотчас же сам собою разбирается, и рыбная ловля пошла опять своим чередом [1438].
В севернорусской мифологии образ русалки может сближаться с образом водяной «хозяйки» или водяного в женском обличье: «сидит и расчесывается хозяйка-водяная» [1439], «а она это всем озером заведует, она-то [русалка — В. Р.]» [1440]. Как хозяйка водного пространства, русалка следит за соблюдением запретов, связанных с водой: «не ходите ночью [купаться — В. Р.], деточки. Нехорошо. Себе нехорошо. Это русалка-то прощает, может. А себе-то нехорошо» [1441]. В сибирской быличке демоница, напоминающая русалку, также говорит женщинам, пришедшим за водой в неурочное время: «Вы знаете, что в двенадцать часов на прорубь ходить нельзя? Хоть у соседки ковшик воды попроси, а не ходи!» [1442]
Ряд текстов традиционной культуры (зафиксированных в Мурманской [1443] и Вологодской областях, в Карелии [1444]) содержат запрет плевать и ругаться на воду; человек, нарушивший его, заболевает. Этот запрет может иметь различные объяснения; в частности, считалось, что плевок попадает «в свадьбу» мифологических существ [1445], водяных или русалок. В мурманской быличке жена заболевшего мужчины видит сон: в дверь входят русалки и не велят лечить мужа, потому что «он на наш свадебный стол плюнул»; в итоге муж умирает [1446].
Представление о том, что русалка может утопить человека, подкрепляло запрет купаться в определенном месте или в определенное время. В Полесье считалось, что на Русальной неделе нельзя купаться, потому что русалка может затянуть в воду; утонувший таким образом человек и сам становился русалкой [1447]. Согласно сообщению из Смоленской губернии, «на Русальной неделе не пускают детей бродить около воды» [1448].
Как и другие демоны (чёрт, леший, водяной), русалка особенно опасна для пьяных. В полесской быличке русалка является парню и говорит: «Я с тобой сейчас не совладею, а потопила бы, кабы пьяный был» [1449].
В Полесье предусмотрено множество запретов и предписаний, связанных с русалками и Русальной неделей. Особенно строго они должны были соблюдаться родственниками покойниц-русалок. На Русальной неделе нельзя ходить в лес [1450], шить, просеивать муку непосредственно в дежу (кадку, в которой заквашивают и месят тесто) [1451]. В Смоленской губернии на Русальной неделе нельзя было работать; мальчиков, нарушивших этот запрет, защекотала до смерти русалка [1452].
В Полесье считалось, что люди в той или иной форме должны снабжать русалок одеждой. Для покойницы-русалки одежду вывешивали во двор [1453], при встрече с русалками следовало бросить им красный платок или пояс [1454], тряпочку или рукав собственной одежды [1455]. В быличке из Брянской области дочь перед смертью просит, чтобы мать положила с ней в могилу понёву [1456]. Мать не слушается дочери, оставляет одежду дома, однако по ночам дочь-русалка приходит в дом и надевает ее, наутро понёва оказывается мокрой от росы [1457].
Потребность русалок в одежде отражена и в песне, зафиксированной в Смоленской губернии:
На кривой березе
Русалка сидела,
Рубашонки просила:
Девки, молодухи,
Стойте;
Рубашонку дайте;
Хоть худу худеньку,
Да белу беленьку [1458].
