Мифы и легенды Китая - То Хёнсин
Сюй позвал воинов, которых привел с собой, чтобы уничтожить Шэнь Лана. Также он убил двух его сыновей, предварительно выплеснув на них воду и заставив их превратиться в драконов. Жена Шэнь Лана, видимо, после жизни с драконом стала с ним одной крови, поэтому тоже попыталась изменить облик. Увидев это, родители стали умолять Сюя пощадить их дочь. Он дал ей талисман, который сдержал превращение, и тем самым сохранил ей жизнь.
Затем Сюй велел Цзя Юю выкопать глубокую яму под домом, и тот так и сделал. Там они обнаружили глубокий и широкий ручей. Увидев его, Сюй сказал:
— Твой зять, дракон, создал этот ручей. Он собирался призвать своих слуг, рыб и черепах, чтобы уничтожить всех твоих домочадцев. Хоть он и умер, его слуги могут появиться в любой момент. Тебе следует переехать в другое место как можно скорее.
Цзя Юй послушался Сюя и переехал в другой дом. В тот же миг старый дом рухнул, и из-под него поднялся высокий столб белой воды.
После победы над драконом, в первый день восьмого лунного месяца 374 г. н. э., во времена правления восточноцзиньского императора Сяоу-ди, дом владыки Сюя на горе Сишань в Хунчжоу, где он проживал вместе с сорока двумя родственниками, взмыл в небо и исчез. Только две ступы и колесо от колесницы упали на землю. Жители деревни решили, что владыка Сюй вознесся на небо вместе со своей семьей и стал бессмертным. Они построили на месте его дома павильон Плавающих Завес и стали проводить обряды поклонения в его честь.
Часть IV. Злодеи
Каннибализм, то есть убийство людей и поедание их плоти, считался величайшим грехом в Китае. Однако в китайской истории сохранилось множество свидетельств существования людоедов. Но в большинстве случаев каннибалами становились люди с жестоким и свирепым нравом. Среди известных злодеев, удостоившихся этой мрачной славы, был Чжао Сывань (ум. 949 г. н. э.).
Он был бедняком из царства Поздняя Хань (947–951 гг. н. э.) в период Пяти династий и Десяти царств (907–960 гг. н. э.) после падения империи Тан и провел свое детство, скитаясь с места на место и занимаясь попрошайничеством. Однажды он пришел к человеку по имени Ли Су, который в прошлом занимал должность главнокомандующего, и сказал:
— Меня зовут Чжао Сывань. Я беден. Пожалуйста, возьмите меня к себе слугой.
Однако Ли Су не согласился взять его на работу. Лицо Чжао Сываня было таким суровым и свирепым, что у генерала возникло дурное предчувствие. Однако ему показалось, что, если он просто прогонит просителя, тот может обидеться. Поэтому он посоветовался со своей женой, госпожой Чжан, и вручил Чжао Сываню щедрую сумму и дорогие подарки со словами: «В моем доме и так хватает слуг, поэтому мне не нужен больше никто. Но раз ты оказался в беде, прими эти деньги и вещи. Надеюсь, они помогут решить твои проблемы с кровом и едой».
Покинув дом отставного генерала, Чжао Сывань поступил на службу в армию. Благодаря храбрости, проявленной в битвах, он дослужился до звания цзедуши Юнсина. Однако его жестокий и свирепый нрав вызывал страх у всех вокруг.
Единственным человеком, к которому он испытывал благосклонность, был Ли Су, ведь тот оказал ему помощь в трудный момент. Когда армия Чжао Сываня захватила бывшую танскую столицу Чанъань, он снова посетил дом Ли Су. Почтительно поклонившись, он сказал: «Вы когда-то помогли мне!» — и не причинил вреда генералу Ли Су и его семье. Все остальные жители столицы стали жертвами резни и грабежа, учиненного Чжао Сыванем.
Однако генерал Ли по-прежнему чувствовал, что Чжао Сывань жестокий и агрессивный человек, поэтому и не мог относиться к нему как к другу. Но вел себя с ним крайне вежливо, чтобы не вызвать его гнев.
Когда столица Чанъань оказалась окружена правительственными войсками Поздней Хань, у армии Чжао Сываня постепенно стало заканчиваться продовольствие. Офицеры осаждающих войск предполагали: «Если так будет продолжаться, осажденные скоро останутся без еды и будут вынуждены сдаться, больше не имея сил бороться». Однако Чжао Сывань и его люди продержались несколько месяцев. Секрет их выживания был ужасным. Они убивали жителей Чанъаня, разрубали их тела и ели плоть.
Чжао Сываню очень понравился вкус человечины. Он приводил на свои пиры сотни людей, убивал и съедал их, как скот.
— Если съесть печень тысячи человек, то можно стать самым храбрым человеком в мире! — восторженно говорил он, жуя сырую печень, которую вынул из трупа. Из этих слов можно сделать вывод, что он ел человеческую плоть не потому, что умирал от голода, а из-за того, что был не в своем уме.
Несмотря на отчаянное сопротивление Чжао Сываня и его подчиненных, которые тоже не гнушались убийств и каннибализма, численность ханьской армии, осаждавшей Чанъань, не уменьшалась. В конце концов Чжао Сывань сдался, когда Ли Су посоветовал ему:
— Бесполезно дальше сопротивляться, лучше сдаться и сохранить жизнь и имущество.
Из-за массовых убийств, учиненных Чжао Сыванем, население Чанъаня сократилось со ста тысяч человек до десяти тысяч. Иными словами, он вместе с подчиненными убил и съел девяносто тысяч человек.
После того как Чжао Сывань убил и съел десятки тысяч людей, он утратил поддержку народа. Вскоре не только он сам, но и его семья и подчиненные были казнены правительственными войсками.
В древности кидани представляли собой серьезную угрозу для ханьцев на центральных равнинах. Еще в эпоху Тан, в период расцвета китайского могущества, они вторглись в северные пограничные районы Китая, стали убивать и грабить людей. Их военная мощь была настолько огромной, что сто восемьдесят тысяч танских солдат были разгромлены, а главнокомандующий Ван Сяоцзе (ум. 697 г. н. э.) пал в бою.
Китайская империя, оказавшаяся в тяжелом положении, смогла избежать опасности благодаря союзу с тюрками и татабами, проживавшими западнее территории киданей. Эти племена атаковали их с тыла. Однако в 946 г. н. э., через 251 год после своего первого нашествия, кидани снова вторглись в центральные равнины, на этот раз с еще более мощной армией.
Вторжение киданей стало катастрофой для китайцев. Кидани, жители сурового севера, были известны своей свирепостью и беспощадностью. Они вели борьбу с китайцами особенно жестоко. Например, император киданей Елюй Дэгуан (прав. 927–947 гг. н. э.) так демонстрировал свою мощь: он вырезал ножом на лице пленного китайца слова «Дарую тебе жизнь», после чего отпускал его на все стороны. Его двоюродный брат по имени Мада был еще более беспощадным. С пленными китайцами он поступал самым жестоким образом: сдирал кожу с их лиц, выкалывал им глаза и ломал руки. Отсеченными руками и ногами убитых он украшал свой дом.
Армия киданей была не просто жестокой, они еще и грабили простой народ. У них был обычай, который назывался дацаогу (сбор сена и зерна). Каждый день они отправляли конные отряды во все стороны, чтобы отбирать еду и припасы у жителей близлежащих районов для нужд армии. Так, совершая грабежи, они наносили значительный ущерб народу. В радиусе 3000 ли от лагеря киданей было много недовольных китайцев, лишенных своего имущества.
Армия киданей сжигала дома по обочинам дорог, превращая их в руины. В битвах они использовали местных жителей в качестве живых щитов, заставляя их идти в авангарде и тем самым принимать на себя основной удар вражеских атак. Сами кидани вступали в бой только после того, как враг истощал свои силы.
Китайцы, страдавшие от жестокого гнета киданей, пришли в ярость, взяли в руки оружие и стали ожесточенно сопротивляться захватчикам. Однако не все китайцы были настроены против киданей. Некоторые хитрые китайцы стремились воспользоваться их мощью, чтобы прийти к власти. Ярким примером была Бай Сянъя.
Бай Сянъя впервые появилась на политической арене, когда кидани атаковали Кайфэн, столицу империи Поздняя Цзинь. В то время китайские ополченцы активно сопротивлялись жестоким захватчикам, которые опасались их боевого настроя. В критический момент на стороне киданей против китайских ополченцев выступило войско под предводительством Бай Сянъя.
