Средневековая литература - Кудруна

951 Простимся с Вюльпензандом и всем, что сталось там,
Монахов предоставим их праведным делам,
Расскажем о норманнах, о Хартмуте надменном
И благородных девах, к несчастью попавшимся в плен им.

952 Норманны вышли в море, как я успел сказать,
На поле боя многих оставив умирать.
Те рыцари скончались, от ран кровавых мучась.
Осиротелым детям пришлось их оплакивать участь.

953 с трудом от Вюльпензанда мужи уплыли прочь,
Но горькая досада их грызла день и ночь:
Стыдился бегства каждый, седой боец и юный,
Хотя их вождь отважный домой возвращался с Кудруной.

954 Но вот уж показалась родимая земля,
Чей берег мореходы узнали с корабля.
Один из них воскликнул: «Отчизну видит око,
До замков королевских теперь уже плыть недалеко».

955 Им ветры помогали и мчали корабли.
Нарадоваться вдоволь герои не могли,
Что скоро будут вместе с домашними своими.
Ведь дома их родные уже не считали живыми.

956 Высокородный Людвиг те замки увидал.
«Сударыня, утешьтесь, – он пленнице сказал, —
Вы видите ли замки? То наш удел исконный,
Здесь все богатства – ваши, коль будете к нам благосклонны».

957 Печально отвечала красавица врагу:
«К кому же благосклонной я ныне быть могу,
Сама лишившись блага, и, думаю, навеки?
Мне плакать надо, благо еще не закрылися веки».

958 «Печаль свою уймите, – сказал король в ответ, —
И Хартмута любите, вот добрый вам совет.
Мы всем, что в нашей власти, вас с радостью одарим,
Сулит и честь, и счастье вам брак с молодым государем».

959 Прекрасная девица сказала: «Знайте впредь:
Чем с Хартмутом слюбиться, мне лучше умереть.
Будь он по родословной мне ровней, – и тогда бы
С ним близости любовной я гибель свою предпочла бы».

960 Король, исполнясь гнева, – недаром был он горд! —
Взял за волосы деву, швырнул ее за борт.
Но отвратил несчастье князь Хартмут благородный,
Он спас ее из пасти глубокой пучины холодной.

961 Она уже тонула, и ей конец грозил,
Но за льняные косы князь деву ухватил
Обеими руками и вытащил. Поверьте,
Иначе он не смог бы спасти королевну от смерти.

962 Он внес ее на барку. Отец его упрямый
Мог круто обходиться с любой прекрасной дамой.
Ах, как скребло на сердце у королевской дочки!
Она сидела в той же, в воде побывавшей, сорочке.

963 Все девушки рыдали от состраданья к ней,
И не было печали у пленниц тяжелей,
Чем видеть, как жестоко карают королевну,
И думать: «Наша участь тем более будет плачевна».

604 Князь молвил: «Для чего вам жену мою топить?
О, если б не отец мой так вздумал поступить,
А рыцарь посторонний, он жизнью б поплатился
И вместе с нею чести, достойной героя, лишился».

965 На это молвил Людвиг: «Узнай же, милый сын,
Никем не посрамленный, я дожил до седин,
Хочу я жить со славой и с ней сойти в могилу.
Вели, чтоб мне Кудруна за эту обиду не мстила».

966 A верные посланцы отправились уже
С поклоном и приветом к Герлинде-госпоже,
Сказать, чтоб та встречала почтительного сына,
Как будет у причала его боевая дружина.

967 Велел сказать ей Хартмут, что дева едет с ним.
Еще ее не видя, он страстью был томим,
И сердце по невесте заране изнывало.
Приятнее известия Герлинда вовек не слыхала.

968 Сказал посол достойный: «Сударыня, вам след
Спуститься вниз из замка, чтоб слышала привет
Из ваших уст Кудруна. Утешьте ее в горе,
И ваша дочь Ортруна пусть тоже отправится к морю.

969 Пускай поедут с вами красавицу встречать
И дамы, и девицы, и рыцарская знать.
Когда на чуждый берег сойдет она с опаской,
Пусть все к ней обратятся с сердечным приветом и лаской».

970 «Все выполню охотно, – сказала госпожа, —
Грядущим счастьем сына с Кудруной дорожа,
Я радоваться буду, коль к нам она прибудет
И Хартмут подле милой былую печаль позабудет».

971 Велела королева готовить лошадей,
Взять седла побогаче, попоны попышней.
Ортруну веселило, что к ним Кудруна едет,
Чья прелесть всех пленила, кем брат ее издавна бредит.

972 Красивейшие платья, уборы извлекли,
Что в кованых укладках доселе берегли,
Заботливо одели всех княжеских придворных,
Они пошли из замка в богатых нарядах узорных.

973 На третьи сутки утром все жены и мужи
Из свиты королевы и юной госпожи
Уже готовы были к приему знатной дамы
И, в замке не промешкав, отправились к гавани прямо.

974 А рыцари в то время к Нормандии приплыли
И в гавани добычу богатую сложили.
Они домой вернулись, и весело им было.
И лишь у знатных пленниц от горести сердце щемило.

975 Вел на берег Кудруну отважный Хартмут-князь.
Она без этой чести охотно б обошлась,
Да только не посмела отталкивать норманна,
А он готов был милой во всем угождать непрестанно.

976 Ступали следом девы – их было шестьдесят.
Им почести пристали. Как люди говорят,
Их славили доселе во многих странах дальних,
А ныне все веселье покинуло пленниц печальных.

977 Меж двух вассалов знатных сестра героя шла.
Сердечно дочку Хильды Ортруна приняла,
Тогда Кудруна, плача, княжну поцеловала,
Взяв за руки Кудруну, Ортруна ее утешала.

978 Хотела королева ее коснуться губ,
Но поцелуй Герлинды Кудруне был не люб,
Она сказала: «Полно! Не надо приближаться,
Вам, госпожа Герлинда, не вместно со мной целоваться.

979 Ведь вашим наущеньем я ввергнута была
В пучину стольких бедствий, терпела столько зла
И жду еще немало себе обид и сраму».
Хотела королева задобрить прекрасную даму

980 И каждую из пленниц приветила сама.
А на песчаный берег людей сбежалась тьма.
Уже шатры разбили для Хартмута с бойцами,
И полсти укрепили крученого шелка шнурами.

981 Прилежно разгружали норманны корабли,
Покуда всех сокровищ на берег не снесли.
В их стане находиться для девы было казнью,
Она одну Ортруну дарила своей приязнью.

982 Всего дурного, злого чуждалася княжна
И с бедною Кудруной всегда была нежна,
В обиду не давала Ортруна королевну.
Но пленница о близких скорбела душою вседневно.

983 Весь день им предстояло у пристани пробыть,
И не переставала Кудруна слезы лить,
Они с ресниц на щеки катились неустанно,
И были бесполезны ей все утешенья норманна.

984 И рыцари, и слуги в отечестве своем
Встречали – и по праву – восторженный прием,
Домашние добычу их радостно считали.
Ведь так еще недавно их все за убитых считали!

955 Расставшись с бурным морем, отважные бойцы
Спешили разлететься в различные концы
Владений королевских. И вот в часы разлуки
Иные веселились, а кто-то испытывал муки.

983 Из гавани и Хартмут уехал вскоре прочь,
Увез в высокий замок он Хетелеву дочь.
Оставшись против воли надолго в заточенье,
И страху натерпелась, и вынесла дева мученья.

987 Покуда оставалась Кудруна в замке жить,
Князь прочил ей корону и всем велел служить
Почтительно и верно своей прекрасной даме.
За это обещал он их всех осчастливить дарами.

988 И молвила Герлинда, его седая мать:
«Когда же королевне захочется обнять
Князь Хартмута любовно лилейными руками?
Он ей под стать, и вскоре покажется по сердцу даме».

989 Услышав это, дева ей отвечала так:
«Вам, госпожа Герлинда, противен был бы брак
С тем, кто лишил вас близких, отправив их в могилу,
Как вас ни принуждали б, служить ему вам бы претило».

990 На это проронила Герлинда: «Ну так что ж,
Что было, то и было, обратно не вернешь,
Предай его забвенью, смирись, люби героя,
Тебя вознагражу я, ручаюсь своей головой я.

991 Коль чести тебе мало – возьми мою корону».
Несчастная сказала: «Нет, я ее не трону.
И вы богатством князя меня не соблазняйте,
Я рвусь уйти отсюда, душой не смирюсь, так и знайте».

992 Когда хозяин юный об этом услыхал,
Разгневанный Кудруной, он матери сказал:
«Коль дама отвергает меня в своей гордыне,
Пускай не ожидает и милостей наших отныне».

993 Тогда Герлинда злая нашлась ему сказать:
«Ребенка надо мудро на разум наставлять.
Отдайте, сударь Хартмут, мне дурочку в науку,
И спесь она умерит, почувствовав твердую руку».

994 Он молвил: «Я согласен, вы деву наставляйте,
Ее и вашей чести ничем не унижайте.
Ведь дева сиротою осталась одинокой.
Учить ее – учите, но только не будьте жестокой».

995 И прежде чем уехать, Герлинде под начало
Князь отдал королевну, как та ни горевала.
Не шла ей впрок наука: Кудруна не смирилась,
Покладистой не стала, как злая Герлинда ни билась.

996 Тут вздумала волчица красавице грозить:
«Не хочешь веселиться, так слезы будешь лить.
Ну, кто тебя избавит? Ты белыми руками
Топить мне будешь печку, сама в ней поддерживать пламя».

997 Промолвила Кудруна в ответ на злое слово:
«Все ваши приказанья я выполнить готова,
Покуда не избавлюсь от бед господней силой,
Хоть печек не топило дитя моей матери милой».

998 «Научишься, – сказала ей дьяволица гневно, —
Всему, чего не знают другие королевны.
В твое высокомерье я горя подмешаю,
Не далее как завтра тебя твоей свиты лишаю.

999 Мнишь о себе высоко, я это не люблю,
Тебе работы черной по горло навалю.
За норов твой строптивый должна ты поплатиться,
Занятий благородных и радостей знати лишиться».

1000 И гневная Герлинда ушла от девы прочь
И Хартмуту сказала: «Знать Хетелева дочь
Безмерно презирает тебя и в самом деле.
Мне тошно это слышать. Глаза б на нее не глядели!»

1001 Сказал Герлинде Хартмут: «Хотя дитя строптиво,
Воспитывать должны вы Кудруну терпеливо,
Тогда я благодарен вам буду за науку.
Ведь я ее обидел, доставил ей тяжкую муку».

1002Сказала королева: «Ее по шерсти гладишь, —
Упрямится и только! Нет, лаской с ней не сладишь.
Тебе по доброй воле она женой не будет,
Строптивицу такую лишь плеть к послушанью принудит».

1003 Сказал на это Хартмут, воитель достославный;
«Сударыня, не будьте суровы к своенравной,
В угоду мне должны вы с ней кротко обходиться,
Чтоб мне се приязни теперь навсегда не лишиться».

1004 И дьяволица злая пошла от сына гневно
К прислужницам пригожим несчастной королевны,
Сказала: «Вы, девицы, возьмитесь за урок
И все, что прикажу я, исполните в заданный срок».

1005 Герлинда рассадила всех девушек поврозь,
Надолго разлучиться красавицам пришлось.
Им, к почестям привыкшим, удел достался жалкий,
Былые герцогини все дни проводили за прялкой.

1006 К забавам благородным привыкшие с пелен,
Сучили девы пряжу, расчесывали лен,
Не золотом по шелку, как прежде, вышивали,
А горько втихомолку за грубой работой рыдали.

1007 Красавице, достойной собой украсить двор, —
Она звалась Хергардой – поручен был надзор
За теми, что носили в покой Ортруны воду.
Не шло на пользу девам, что вышли из знатного роду.

1008 Одна из них отчизной Галисию звала,[113]
Но в детстве, но несчастью, похищена была
У храбрых португальцев; подругой Хильды сталa,
А с Хагеновой дочкой в страну хегелингов попала.

1009 Владетельного князя родная дочь, она
Служить придворным дамам была принуждена,
Для них топила баню лилейными руками,
Но ласки не снискала, бедняжка, своими трудами.

1000 Диковину об этом я должен рассказать:
Ничтожная норманнка могла ей приказать,
Л деве полагалось приказ исполнить строго.
Здесь от родни высокой ей прибыли было не много.

1010 Постыдная работа, мученья и невзгоды —
Четыре с половиной все это длилось года.
Князь Хартмут три похода свершил за это время,
Домой пришел, а девы все так же несли свое бремя.

1012 Велел ему невесту князь Хартмут показать.
По виду знатной дамы мог каждый угадать,
Как плохо ее кормят, как мучат. Бог свидетель.
Так мстили королевне за то, что блюла добродетель.

1013 И молвил Хартмут юный, когда она пришла:
«Прекрасная Кудруна, скажи, как ты жила,
Пока я был в отлучке». Она заговорила:
«Вам грех, а мне бесчестье, – так я в вашем доме служила».

1014 Тогда воскликнул Хартмут: «Возлюбленная мать,
Герлинда, как могли вы так с девой поступать!
Я вверил вам опеку над бедной сиротою,
Чтоб вы ее страданья смягчили своей добротою».

1015 Ответила волчица: «Ну, как еще добрей
Быть к дочке хегелинга? Знай: мне не сладить с ней,
Ведь, как я ни просила, чем только не грозила,
Она тебя хулила, отца твоего поносила».

1016 Па это молвил Хартмут: «В ней горе говорит.
Друзья Кудруны пали, цвет рыцарства убит;
Сразил отец мой в битве отца ее родного,
И деву тяжко ранит любое жестокое слово».

1017 «Поистине, – Герлинда промолвила в ответ, —
Хотя бы угождали мы деве тридцать лет.
Ее не уломаешь возлечь с тобой на ложе;
Тут надобится плеткой упрямицу высечь построже.

1018 Но я вперед согласна с ней мягче поступать», —
Закончила Герлинда. Не мог воитель знать,
Что станет еще жестче ее надзор обычный.
И не было на свете, кто мог бы помочь горемычной.

1019 Пошла Герлинда снова и пленницу нашла,
И вот что, слово в слово, она произнесла:
«Не вздумаешь смириться, не станет сын мой весел,
Так косами своими мне пыль вытирать будешь с кресел.

1020 Мои покои будешь мести на дню три раза
И печь топить». – «Охотно послушаюсь приказа.
Все выполнить готова, что делает прислуга,
Чем мне ласкать другого заместо сердечного друга».

1021 И дева покорилась ее веленьям всем,
И с радостью трудилась, не брезгуя ничем.
Семь лет прошли в работе, тяжелой, целодневной.
В плену с ней обращались не так, как должны с королевной.

1022 Девятый год неволи неспешно подходил.
Князь Хартмут – он был мудрым – в ту пору рассудил:
Позор, что он короной доселе не венчался,
Тогда как государем всего королевства он звался.[114]

1023 Князь в замок из похода с дружиной прискакал,
Где в битве честь и славу отвагою снискал,
И мнил, что он добьется теперь благоволенья
Красавицы, которой из всех отдавал предпочтенье.

1024 Усевшись в кресла, Хартмут велел ее позвать.
Отрепья заставляла Кудруну надевать
Злодейка королева, и дева в них предстала.
Но, что ни делал Хартмут, она свою честь охраняла.

1025 Друзья к нему явились и подали совет:
Понравится ли это Герлинде или нет,
Пусть девой овладеет их князь любой ценою.
Он счастьем насладится с такою прекрасной женою.

1026 Пошел он к ней в каморку, совету близких вняв,
Взял за руку Кудруну, почтительно сказав:
«Владетельная дева, прошу меня любить.
Зовитесь королевой, вам рыцари будут служить».

1027 Красавица сказала, достоинство храня:
«Жестокая Герлинда так мучила меня,
Что в рыцарской любови я счастья не предвижу,
А вас и ваших присных всем сердцем теперь ненавижу».

1028 «Мне горько это слышать, – сказал герой в ответ, —
Хотел бы я исправить вам причиненный вред
Для нашей общей чести, служеньем без обману».
Кудруна отвечала: «Я вашей вовеки не стану».

029 Повел он уговоры уже на новый лад:
«Вы знаете, Кудруна, что мне принадлежат
Здесь города и веси, и подданные тоже.
Ну кто меня повесит, коль я к вам возлягу на ложе?[115]»

1030 Она в ответ: «Я это злодейством назову,
Какого не знавала, покуда я живу.
Ведь все князья другие сказали бы с издевкой,
Что Хагенова внучка в Нормандии сделалась девкой»,

1031 Он молвил: «Что за дело мне до чужих речей,
Коль вы меня любили б за это горячей?
Когда я коронуюсь, вы – королевой будьте».
«Об этом, сударь Хартмут, – сказала Кудруна, – забудьте.

1032 Ведь вам известно, сударь, как дело обстоит
И сколько причинили мне горя и обид,
Когда меня схватили, угнали на чужбину,
Вы насмерть уложили отца боевую дружину.

1033 Вы знаете, доселе душа о том болит,
Что мой отец был вашим безжалостно убит.
Будь рыцарь я, меня бы он должен опасаться.
Зачем же спать мне с вами? Зачем вам меня домогаться?

1034 Обычай достославный идет из рода в род,
Что рыцарь благородный жену себе берет
По склонности взаимной», – так дева отвечала.
Отца воспоминая, глубоко она горевала.

1035 А Хартмут молвил гневно: «Теперь мне дела нету,
Пусть даже, королевна, вас тут сживут со свету,
Коль вы со мной венчаться короною не рады,
Что сеете, – пожнете, дождетесь желанной награды».

1036 «Награду заслужу я, как делала уже,
Служа придворным дамам и грозной госпоже,
И княжеской дружине, печалуясь о многом
С тех пор, как на чужбине живу я, забытая богом».

1037 Пригожую Ортруну, воителя сестру,
Задабривать Кудруну послали ко двору,
Чтоб ласковая дева и все ее подруги
Кудруну упросили взять юного князя в супруги.

1038 Ей брат сказал открыто: «В награду вам, сестра,
Не пожалею злата и всякого добра,
А вы мне помогите, чтоб только королевна
Свою печаль забыла и так не скорбела душевно».

1039 Ответила сестрица: «Ну так тому и быть,
Я и мои девицы согласны ей служить,
Все силы приложу я, Кудруне угождая,
Главу пред ней склоню я, как будто ее крепостная».

1040 Благодарила дева княжну за доброту:
«За то, что вы хотите увидеть сироту
На троне вместе с князем, я отслужу вам верно,
Но только изнываю я здесь на чужбине безмерно».