Софокл - Эдип в Колоне

Хор Несчастье от слепого старца снова,
Несчастье тяжкое грозит,
1480 Если рок спастись нам не даст!
Таят исход живой и верный
Знаменья богов для нас.
Всегда, всегда помнит их
Время; ждет порой,
Но порой и вмиг шлет конец…

(Молния и гром.)

Грянуло в горних! Зевс, Зевс!

Эдип О дети, дети, кто бы мог немедля
Ко мне Фесея славного призвать?

Антигона Его призвать — но для какого дела?

Эдип 1460 Перун, возвестник Зевса окрыленный,
Меня зовет в подземную юдоль.

Хор Смотрите! Снова бич небесный грянул.
И снова дрогнул небосвод
Сердце охватил властный страх
Душа сраженная поникла,
Небо в молниях горит.
Какой исход дает нам бог?
Горе нам сулит
1470 Гнев его; боюсь, быть беде!
Боже, что в горних! Зевс, Зевс!

Эдип О дети, близок боговозвещенный
Кончины час; пошлите же скорей!

Антигона Зачем? Где знанья твоего исток?

Эдип Я знаю твердо; торопитесь, старцы!
Пусть царь афинский поспешит ко мне!

Хор Внемли! Внемли!
Снова грянул гром! Гул стоит.
1480 Милостив, боже, будь! Милостив будь! Зачем
Покрыт мраком лик матери-Земли?
Неправой мздой нас не карай,
Хоть проклят гость — но вид его
В бездну зла да не ввергнет нас!
Тебя, Зевс, молю!

Эдип Идет он, дети? Встречу ли при жизни
И в полноте сознания его?

Антигона Какой завет ему оставить мнишь?

Эдип За благостыню — дар обетованный,
1490 Могучий благоденствия залог.

Хор Сюда! Сюда!
К нам, о к нам гряди, царь земли!
Там над обрывом[54] ты в честь Посидона огнь,
Святой огнь возжег, тельчей жертвы знак!
Тебе и граду и друзьям
Страдалец-гость возжаждал свой
Долг отдать — за добро добром!
Спеши, царь, спеши!

Фесей (входит в сопровождении свиты)

1500 Что значит крик ваш громкий и совместный —
И ваш, селяне, зов, и твой, Эдип?
Ниспала ль градом туча грозовая?
Иль гром вспугнул вас? В звоне бури — бог,
И много бедствий гнев его сулит нам.

Эдип Желанным царь, явился ты; на благо
Твои шаги ко мне направил бог.

Фесей Ты звал меня, сын Лаия? Зачем?

Эдип У грани я. Хочу обет пред смертью
Сдержать тебе и родине твоей.

Фесей 1510 Где ж знаменье удара рокового?

Эдип Его сам бог мне явно возвестил,
Явив исход гаданьям необманный.

Фесей В чем объявил свою он волю, старец?

Эдип Ты слышал грома неустанный гул,
Удары стрел победоносной длани?

Фесей В твоих устах вещаний клад нелживых:
Тебе я верю. Молви, что мне делать.

Эдип Вот мой завет, Эгеев сын, — отчизне
Твоей — зари порука незакатной.
1520 Урочный холм, где смерть мне суждена
Его я сам тебе в пути насущном,
Проводником нетронутый, явлю.
Его ты бойся выдавать другому,
И где он сам, и чем он окружен:
Тебе оплотом станет он навек
От копий и щитов соседских ратей.
Обряд же таинств, ввек ненарушимых,
Ты там узнаешь от меня один.
Я б не доверил ни друзьям-селянам,
Ни дочерям возлюбленным его —
Нет, сам ты тайну береги святую;
1530 Когда ж конец почуешь жизни — сыну
Любимому в наследье передай,
Тот — своему, и так пребудет град
Ваш безопасен от сынов дракона.[55]
Затем — еще внемли мне, сын Эгея.
В несметном сонме городов нетрудно
Гордыне завестись, хотя б достойный
В них вождь царил. Ведь боги зорко видят
Да медленно остановляют взор,
Когда, безумьем обуянный, смертный
В пренебреженье топит их закон.
О да не будешь ты тому причастен!
Хоть ты и мудр, но помни мой завет.
1540 А ныне — в путь! Торопит божья воля:
Идти пора, не вправе медлить мы.
Вы, дети, следуйте за мной. Доныне
Вы темный путь указывали мне;
Теперь же я вам проводник чудесный.
Идите, не касайтесь; дайте мне
Тот холм священный самому найти,
Где рок мне сень укромную готовит.
Сюда, друзья! Сюда идти велит мне
Гермес-вожатый[56] и богиня мглы.
О свет бессветный! Некогда своим ведь
Я звал тебя. Теперь в последний раз
1550 Меня твой луч ласкает; в безднах ада
Отныне скрою душу я свою.
Хозяин дорогой! Навеки счастлив
Будь ты, и люди, и земля твоя;
А в счастия сиянье не забудьте,
Друзья, и мне честь памяти воздать.
Уходит в глубину рощи;
за ним Фесей со свитой и Антигона с Исменой.

Хор Строфа

Если доступна ты
Гласу мольбы моей,
Тьмы вековой царица —
Если ты внемлешь мне,
1560 Аидоней! Аидоней!
Вас молю:
Пусть наш гость
Смертью безбольною,
Смертью бесслезною
Снидет к вам
В мглистый приют теней,
В незримого царства
Укромный покой!
Несчетных мук[57] в жизни дни
Жала испытал Эдип:
Да будет он богом возвеличен!
Антистрофа
Силы подземные!
Необоримый зверь[58] —
1570 Ты, что у врат всем открытых
Бодрствуешь день и ночь,
Ада жилец! Ада жилец!
Ты, чей вой
В тьме звучит,
Страшный в преданиях
Бездны полунощной
Грозный страж!
Кротко введи его,
Земли и Эреба
Суровая дщерь.[59]
На тихий луг, где в тени
Мреет душ бесплотных рой.
Тебя молю: сон дай гостю вечный.

Вестник (Выходит из рощи)

Эдип, селяне, вечным сном почил.
1580 Вот весть моя в немногих слов убранстве.
Но как он умер — вкратце не расскажешь:
Столь многих дел свидетелем я стал»

Корифей Почил страдалец?

Вестник Вытянул у бога[60]
Он жребий вечной жизни для себя,

Корифей Но как? Безбольной, богоданной смертью?

Вестник Чудес немалых весть услышишь ты.
Ты видел сам, как он ушел отсюда:
Без помощи участливой руки —
Нет, сам ведя нас, проводник бесстрашный.
1590 И вот, придя к обрывистой стезе,
Что медными устоями[61] недвижно
В глубоких недрах почвы коренится —
Остановился он у разветвленья,
Близ Полой Чаши,[62] где погребены
Залоги дружбы вечной Пирифоя
С царем Фесеем. Здесь, среди святынь —
Скалы Фориковой, дуплистой груши
И каменной могилы[63] — сел он, снял
Лохмотья ветхие и крикнул девам,
Ему воды проточной принести
Для омовенья и для возлиянья.
1600 Послушно дочери, на ближний холм
Деметры-Хлои[64] отойдя, поспешно
Исполнили веление отца;
Омыв его, одели благолепно.
Когда ж во всем угоду получил он,
И всех желаний завершен был ряд —
Вдруг загремел подземный Зевс, и девы
От страха задрожали и, припав
К отца коленям, воплем безутешным
Заголосили; не было предела
Ударам в грудь и слез струям горючих.
1610 Эдип же, зов нерадостный услышав,
Сложивши руки над главами их,
Сказал им: «Дети, час настал мой ныне.
Уж нет у вас отца; прошли навеки
Для вас ухода тягостного дни.
Немало мук я причинил вам, знаю —
Одним лишь словом искупляю их:
Такой любви не встретите нигде вы,
Какую к вам родитель ваш питал.
Все кончено уже; в путь новый жизни
Вы без меня отправитесь теперь».
1620 И плакали они навзрыд, руками
Обвив друг друга; наконец, устав
От плача долгого, умолкли все.
Все тихо стало. —
Вдруг какой-то голос
К нему воззвал. Страх нас объял, по коже
Прошел мороз, и волосы внезапно
У оробевших дыбом поднялись.[65]
А голос звал, протяжно, многократно:
«Эдип! Эдип! Тебя зову! Давно уж
Идти пора; не в меру медлишь ты».
Поняв, что бог его зовет, Фесея
1630 К себе он требует, царя земли.
Тот подошел. «О друг желанный! — молвит
Ему Эдип, — залог священной клятвы,
Десницу, детям протяни моим —
И вы свою ему подайте, дети —
И обещай, что не покинешь их
И все исполнишь, что к их благу нужным
Найдешь». Не медля, благородный муж
Торжественную клятву гостю дал.
Тогда Эдип, бесчувственной рукою
В последний раз детей своих коснувшись,
1640 Сказал им: «Дети, стойко и смиренно
Стерпите благородный ваш удел;
Оставьте нас; не пожелайте видеть
Запретное и гласу тайн внимать.
Ступайте и оставьте здесь Фесея:
Лишь он достоин таинство узреть».
Послушались мы все его приказа
И с девами в обратный путь пошли,
Горюя, плача. Отойдя немного,
Вспять обернулись мы и видим — странник
1650 Исчез, а царь рукою заслоняет
Глаза, как будто страх невыносимый
Ему привиделся. Прождав немного,
Молитву сотворил он и послал
Привет совместный и богам Олимпа,
И матери-Земле. —
Какою смертью
Погиб тот муж — сказать никто не может,
Опричь царя Фесея. Не перун
Его унес, летучий пламень Зевса,
1660 Не черной вьюги бурное крыло.
Нет, видно, вестник от богов небесных
Ниспосланный его увел; иль бездна
Бессветная, обитель утомленных,
Разверзлась ласково у ног его.
Ушел же он без стона и без боли,
С чудесной благодатью, как никто.
И если кто меня безумным ставит —
То мне его не надобно ума.

Корифей А дети где? Где спутники-друзья?

Вестник Они вблизи, все громче и яснее
Приход несчастных возвещает стон.