Поэтическая антология - Манъёсю

Ярким, как глина морских берегов
В Мицу, где белый и мелкий песок,
Покроюсь румянцем
И только молчу,—
Вот какая моя любовь!

В бухте, где не дуют ветры,
Не встает волна.
Как же свое имя потеряла я,
Как же зашумела обо мне молва?
Ведь совсем с тобою не встречалась я.

И волны, приливающие к берегам
В заливе Нацуми, в Сугасима,
Имеют отдых.
Я же здесь всегда
Без отдыха тоскую о тебе.

В море, в стороне далекой Оми,
Остров Окицусимаяма,
Дальше глубже море.
Так с моей любимой:
Все сильней о ней шумит молва.

Падает на землю град…
В дальней бухте Оура
Приливают волны к берегам,
Пусть шумит о нас с тобой молва,
Все равно тебя не разлюблю.

В море, в стороне далекой Ки,
В знаменитой бухте Натака,
Волны с шумом приливают к берегам,
И шумит вокруг меня молва
Из-за той, что не встречается со мной.

В Усимадэ шум прибрежных волн
Так велик, что сотрясает острова.
Оттого что о тебе шумит молва,
Неужели не встречаться мне с тобой,
С кем молвою связана давно?

В бухте Срок
На берег набегает
То далекая, то ближняя волна.
Вот минует срок, и как, наверно,
Буду после я о милой тосковать.

Хотел бы лучше берегом пустынным
Я стать на острове, где нет совсем люден,
Куда стремятся в белой пене волны,
Чем жизнью этой жить,
Тоскуя о тебе.

Не лучше ль было б стать
Песком мне мелким,
Что вместе с пеною исчезнет вмиг
В часы, когда прилив на берега нахлынет,
Чем мучиться и гибнуть от тоски?

Как волны набегают беспрестанно
На берег бухты Суминоэ
На песок,
Ах, так же беспрестанно я мечтаю
Причину отыскать, чтоб увидать тебя.

Оттого что очень силен ветер,
Набегает бурная волна.
Непрерывно
О тебе тоскую,
Неужели не полюбишь ты?

Здесь, в Отомо, в Мицу,
Волны в белой пене,
Не имеют отдыха они.
О моей любви без отдыха, без срока,
Ничего совсем не знает милый мой…

Ведь большой корабль
В неспокойном море
Якорь свой бросает, чтоб спастись от волн,
Как мне быть, скажи, ах, что я сделать должен,
Чтобы перестать тебя любить?

Как волны белые, что набегают,
Путей не зная, на морские берега,
Где царствуют орлы,
Так и любовь моя,
Как волны те, путей своих не знает.

Ах, к большому кораблю
Со всех сторон
Прибивается бегущая волна.
Пусть людские толки связывают нас,
Все равно послушна воле я твоей.

Белая волна,
Что встанет в океане,
Верно, будет отдых знать потом,
Но не знает отдыха и срока,
Не кончается моя любовь к тебе!

Как соль,
Что рыбаки селения Сика
Над разожженными кострами
Выжигают,
Ах, так же и любовь моя горька…

Чем сильно так
Грустить мне о тебе,
Хотел бы лучше рыбаком я стать,
Живущим в отдаленной бухте Хира,
И водоросли-жемчуга срезать…

Чем сильно так
Грустить мне о тебе,
Хотел бы лучше рыбаком я стать,
Живущим в отдаленной бухте Ами,
И водоросли-жемчуга срезать…

Только издали
Видны огни костров
Дальних рыбаков, что ловят судзуки.
Только издали мне видеть довелось
Ту, из-за которой полон я тоски.

Как для ладьи, входящей в гавань,
Помеха злая — стебли тростника,
Помех немало также у меня,
И оттого не вижусь я с тобою,
О ком и думы и тоска…

Кристальна гладь воды, и оттого
Челны рыбацкие
Стремятся в даль морскую,
Без отдыха на них вздымается весло,—
Без отдыха я о тебе тоскую…

Кораблям, плывущим к гавани Сиоцу,
В Адзикама,
Имена дают,
Ты свое мне имя ведь назвала —
Разве можешь ты не встретиться со мной?

На большой корабль нагрузили
Срезанный тростник,
И много там его.
Ох, и крепко же любимая подруга
Управляет волей сердца моего.

На почтовых, на морских дорогах
Волоком тащили лодки по земле.
Лишь одним путем,
Одним путем подруга
Управляет волей сердца моего.

О, так давно мы не встречались
Наедине с возлюбленной моей,
Что на прекрасных померанцах
В Абэ
Зеленый мох покрыл стволы.

Там, где птицы адзи у воды живут,
В бухте небольшой по имени Суса,
На пустынном берегу растет сосна.
Ты, что ждешь меня, любимая моя,
В целом мире есть лишь ты одна!

О моей любимой непрестанно слышу…
Ты — горошек гибкий
На полях Цуга.
И любовь к тебе скрывать не в силах,
О тебе тоскую непрерывно я.

На острове малом,
Что виден вдали меж волнами,
Вечное дерево высится на берегу.
Целая вечность прошла
С той поры, как с тобой не встречаюсь…

Утренней росой покрытый, влажен дуб…
Возле речки Влажный Лист
В зарослях бамбука почки не видны…
Так, тая любовь к тебе, я лег уснуть,
И во сне ко мне явилась ты.

На равнине с мелкою травою
Знак запрета лишь на время завязать
Хоть пустое дело,—
Буду ждать я вести
От тебя, с кем попусту свела меня молва.

Ведь ты лишь человек
С непрочною судьбою,
Как лунная трава цукигуса,
О, что ты можешь знать, мне говоря:
“Мы после встретимся с тобою”.

Есть все время в Арима камыш,
Что идет на шляпы
Для царей.
Хоть всегда любуюсь я тобой,
В этом нет беды, любимая моя.

Глубоко уходят корни камыша —
Глубока любовь моя к тебе,
И с тех пор, как я тебя люблю,
Сердца рыцаря отважного, увы,
Я в себе уже не нахожу…

Соберу плоды со старых я тадэ,
Колосящихся у дома моего,
И посею снова семена.
До тех пор пока не вызреют плоды,
Буду ждать тебя, любимый мой!

О, хотя бы в день, когда пойдут
Все зеленую петрушку собирать
На болота между распростертых гор,
Встречусь я с тобою, милый мой,
И пускай меня ругает мать.

Ox, глубоки корни камышей
У подножья скал,
В ущельях гор.
Ох, и глубоко люблю тебя,
Милая, любимая жена.

За плетнем за тростниковым расцвела
Цвета нежного трава “никогуса”,
То “трава-улыбка”…
Улыбаясь мне,
Ты не выдай людям, что таит душа.

Ты, смотри, меня не забывай
И на самый малый срок,
Как промежуток в связанной охапке скошенной травы
На полях Асаха, что сверкают нынче
Алым блеском кленов золотых.

Жить остался в мире
Для тебя —
Ведь давно бы мог я умереть,
Оттого что думы, полные тревог,
Словно скошенные травы на полях…

Чем так жить,
Тоскуя о тебе,
Лучше было бы мне просто умереть,
Оттого что думы, полные тревог,
Словно скошенные травы на полях…