Поэтическая антология - Манъёсю

Когда на травы желтые в саду
Льет мелкий дождь,
И тут же слышишь
Поющий голос тихого сверчка,
То значит — наступила осень.

В прекрасном Ёсину речной олень
Подножье скал не покидая,
Поет близ вод не умолкая,
И мне понятно, почему поет:
Чудесен вид прозрачных светлых вод.

Внизу, у гор священных Камунаби,
В воде, что с грохотом бежит
С уступов скал,
Лягушки нынче квакать стали.
“Вот осень”,—хочется, быть может, им сказать.

Когда прислушался, тоскою полный,
В далеком странствии своем,
Где травы служат изголовьем,
Донесся до меня печальный крик лягушек…
Спускались сумерки в полях…

Оттого что быстры горные потоки,
Падает стремительно вода.
Там, средь белых волн,
Лягушки стали квакать Нынче по утрам и вечерам…

У верхнего теченья вдалеке
Речной олень зовет свою жену,
Лишь наступает вечер, холодно ему,
И хочет, верно, он
В ее объятьях спать…

Возлюбленную за руку берут…
Там, где Тороси- пруд,
Среди прозрачных волн
Так необычно птицы песнь поют,
Как видно, миновала осень…

Ax, слушает ли милая жена,
Что с нетерпеньем ждет меня домой,
Звенящий голос птицы модзу, что поет
В полях осенних
На верхушках обана?

На лиловых лепестках осенних хаги
Выпавшая белая роса
Утро каждое
Сверкает, словно жемчуг,
Выпавшая белая роса…

О, каждый раз, когда бывает ливень
И льют потоки бурные дождя,
Я вспоминаю светлые росинки
В долине Касуга
На листьях обана.

Вот выпал иней
На осеннем хаги,
Так что склонились
Ветви до земли,
Ох, и холодные же дни настали!

Ax, белая роса
Или осенний хаги?
Их вместе горячо любя,
О сердце бедное, тебе решить, так трудно,
Что лучше и дороже для тебя?

О, прикоснись рукой, любимая моя,
К росе, что выпала, склонив к земле так низко
У дома моего верхушки обана,
Я полюбуюсь, как с зеленых листьев
Блестящей каплей упадет она.

Коль прикоснешься к светлой выпавшей росе,
Она, наверное, исчезнет сразу,
Давайте же, друзья,
Здесь наслаждаться хаги,
Пока роса еще сверкает на цветах!

Когда сторожку смастерил себе,
Чтоб жать созревший рис в полях осенних,
И поселился в ней,
Застыли рукава:
Холодная роса на них упала.

Веет холодом осенний ветер,
Дующий все время эти дни,—
Верно, белая роса упала где-то,
От которой у осенних хаги
Опадают наземь лепестки…

В полях осенних, где я жну созревший рис,
Зашевелился край рогожи у сторожки,
То, верно, белая роса ко мне пришла
Сказать, что места нету в поле,
Где выпасть бы она еще могла!

Весна вся почками сверкает,
А лето — в зелени всегда,
И алым,
Ярко-алым цветом
Покрыта осенью гора.

Жену скрывает дом…
На склонах Камияма
В Яну, где выпала роса,
Окрасилось все ярко-алым цветом,
И жаль, коль опадет осенняя листва…

Среди осенних гор,
Где утренней росою
Окрасилось все в алые цвета,
О мелкий дождь, не лей, прошу тебя,
Чтоб алая листва на землю не опала.

Вся влажная насквозь
От мелкого дождя,
Что в сентябре идет,
Вдруг Касуга- гора
Сегодня засверкала алым цветом.

То выпала, наверное, роса
В час ранний алого рассвета.
Когда гусей далеких голоса звучали холодом,
Вся Касуга- гора
Покрылась нынче ярко-алым цветом.

Ах, от росы, что выпадала эти дни
В час ранний алого рассвета,
У дома моего
Листва осенних хаги
Вдруг засверкала ярко-алым цветом.

Сегодня
С криком гуси прилетели.
Багрянца твоего, мой клен, я долго ждал.
Теперь пора листве алеть скорее,
Ведь ожидать всегда бывает тяжело.

О люди, я прошу,
О тех горах осенних
Не надо мне напоминать,
Не то листву прекрасных алых кленов, что я забыл,
Я вспоминать начну.

Когда я проходил
Заставу Встреч,
На склонах дальних гор Футагами
Струилась с кленов алая листва.
И моросил все время мелкий дождь…

Пришла осенняя пора,
И от росы холодной, что упала
На землю у моих ворот,
Трава асадзи
Стала ярко-алой.

Рукав любимой стелют в изголовье…
На Макимуку — сказочной горе,
Когда осыплются алеющие клены
От утренней росы,
Так будет жаль!

Осенняя пурпурная листва
Сверкает всюду дивной красотой,
И все-таки украшусь я листвой
С деревьев грушевых, с деревьев цуманаси,
Что будет значить “нет жены”.

Холодным вечером,
Когда вдруг выпал иней,
В осеннем ветре заалела вся листва
На груше, что зовется цуманаси,
Напоминая, что со мною нет жены.

У ворот моих
Заалела мелкая трава,
В Ёнабари,
На полях Намисиба,
Верно, клены осыпаются теперь…

Как только стало слышно где-то,
Что гуси дикие кричат,
Как в Такамато
Травы на полях
Покрылись сразу ярко-алым цветом.

Когда любимый в белотканом платье
Пройдет, ветвей касаясь,
Горною тропой,
Как, верно, заалеет это платье,—
Ведь горы алою окрашены листвой.

Ах, оттого что с каждым, с каждым днем
Сильнее дует здесь осенний ветер,
Листва деревьев
На густых холмах
Вся засверкала ярко-алым цветом!

Гуси с криком
Нынче прилетели,
И тотчас же Тацута- гора,
Где кроят заморские одежды,
Засверкала алою листвой!

Слышен в отдаленье крик гусей,
И, наверно, вслед за криком этим,
Послезавтра
Касуга- гора
Засверкает ярко-алым цветом.

Оттого, что моросят без перерыва
Мелкие осенние дожди,
Даже листья на деревьях хиноки,
Тем дождям противиться не смея,
Ярко-алым цветом налились.

И хотя не моросили долго
Мелкие осенние дожди,
Все равно
Гора зеленая Оки
Засверкала ярко-алым цветом.

Дует ветер, и все время листья клена
Наземь осыпаются с ветвей,
Даже и на миг
В Аганомацубара
Не увидишь белого песка…

Сидел я дома взаперти
И предавался грустным думам,
А нынче посмотрел:
Ах, Касуга- гора
Вся засверкала ярко-алым цветом!

Покрыты белою росою
В сентябре
Все горы, распростертые в округе.
Украсятся пурпурною листвой,
И будет дивно любоваться ими.

Когда собрался в путь к своей жене
И, лошадь оседлав, с трудом стал пробираться
По узким тропам
Через горы Икома,
У кленов алых стали листья осыпаться…